Ехать неизвестно куда в багажнике – удовольствие, мягко говоря, ниже среднего. К тому же от удара у Гурова жутко болела голова, а из-за неудобного положения и тряски его еще и подташнивало. Но даже не этот дискомфорт заставлял его чувствовать себя столь паршиво, а осознание того, что он так глупо купился на столь примитивный прием. «Ваш друг ждет вас возле машины»! Нужно было сразу же набрать номер сотового Крячко и уточнить! А сам Станислав, скорее всего, тоже попал. И неизвестно, где он теперь.
Его, Гурова, застали врасплох, повязали, как какого-то куренка, его, полковника МВД с многолетним опытом! Да и Крячко тоже молодец! Тоже, поди, попался, как первоклассник! В общем, оба хороши…
Гуров попробовал пошевелиться. Руки-ноги целы, сотрясения, скорее всего, тоже нет. В багажнике он явно находился один. Значит, Крячко если и в этой машине, то только в салоне.
К тому же пистолеты обоих остались в автомобиле Гурова, и он даже не мог определить, хорошо это или плохо. Если бы пистолет был при Гурове, то его бы уже отобрали. И это, пожалуй, гораздо хуже…
Определить, куда тебя везут, лежа в багажнике, было, конечно же, невозможно. Единственное, что отметил Гуров, – ехали они, вероятнее всего, за город, поскольку машина сперва шла ровно, а затем начала подпрыгивать и вилять из-за плохой дороги.
Полковник, конечно, понятия не имел, что за люди его похитили, но кое-какие соображения вырисовывались даже в его пострадавшей голове. Скорее всего, кому-то не понравился их интерес к персоне исчезнувшего продюсера Бояринова. А это в свою очередь может означать, что человек этот исчез неспроста. Хотя это всего лишь предположение.
«Ничего, – невесело усмехнувшись про себя, подумал Гуров, – скоро ты это узнаешь!»
Он прикидывал и так и эдак, как повести себя, когда багажник будет открыт, и даже с трудом перевернулся на спину. Можно будет среагировать мгновенно, сразу выбросив ноги вперед и ударив в живот. Потом сразу же выскочить и попытаться нейтрализовать второго… Эх, знать бы еще, в каком состоянии Крячко, да попытаться с ним договориться! Но Крячко был вне зоны досягаемости, и Гурову приходилось самому ломать голову над возможностями их спасения. Правда, он не был даже уверен в том, что Станислав находится рядом, ему оставалось лишь надеяться на это.
Не зря Гуров был против этой затеи, не зря! Как чувствовал, что их визит в «Вигвам» добром не кончится! И не зря Хорьков уговаривал их дождаться Джексона. Он просто хотел их задержать, а потом сдал этим ребятам. Но зачем? И кому? Какое этим парням дело до того, что они с Крячко интересовались Бояриновым?
Размышления Гурова были наконец-то прерваны: машина остановилась, и следом открылась дверца багажника. Гуров попытался проделать то, что обдумал по дороге, однако затекшие ноги слушались плохо, и удар вышел несильным. Мгновенно вскочить и выпрыгнуть из багажника тоже не удалось. Однако за свое сопротивление Гуров сейчас же получил по лицу рукояткой пистолета. Из угла рта брызнула кровь. Гуров поднял голову и посмотрел на своего соперника. Это был довольно молодой парень с наглым лицом и глазами человека, уверенного в собственном могуществе и безнаказанности. Он нахально и зло смотрел на полковника, не сомневаясь в своем превосходстве.
«Ну, гад, – подумал Гуров. – Выберемся отсюда – я тебя лично из-под земли откопаю и эту землю есть заставлю!»
Давно никто не вызывал в Гурове такой глухой злобы. Спутник этого парня тем временем открыл дверцу машины и вытолкнул из нее Станислава Крячко. Руки друга Гурова были связаны за спиной. Тот увидел Гурова, покосился на него хмуро и отвел глаза. Станислав чувствовал себя виноватым в этой ситуации. Мало того что он позволил себя связать, так еще невольно подставил и Гурова. Кроме того, он отлично понимал, что они оба никому не сказали о том, что собираются в казино «Вигвам». С собой у них не было телефонов, да и позвонить им никто бы не дал, так что надеяться на помощь извне не приходилось. Собственные силы также были слабоваты: только их руки, у Крячко к тому же еще и связанные, против двух стволов, направленных прямо на них.
Парень, следивший за Гуровым, достал из кармана скотч и замотал руки полковника. Теперь они с Крячко находились в одинаковом положении, и положение это было совсем незавидным.
Несмотря на то, что было уже темновато, глаза у Гурова побаливали. Наспех посмотрев по сторонам, он обнаружил, что они находятся в каком-то лесочке в компании двух мужчин, высоких и крепко сбитых. Телосложением, короткими прическами и одеждой они были похожи, только один был постарше и брюнетом, а второй – совсем молодой и русоволосый. Машина, на которой они сюда приехали, являла собой черную «БМВ».
Парни стояли и просто разглядывали Гурова и Крячко. Наконец один из них – тот, что помоложе, – спросил:
– Вы кто такие?
Оба промолчали.
– Слушайте, давайте не будем тянуть время, – продолжал парень. – У нас тут имеются две хорошие, добротные лопаты. И по стволу на каждого. У вас – ноль. Так что сами понимаете, на чьей стороне перевес. И сейчас, если вы будете строить из себя ослов и упрямиться, вы под этими самыми стволами сами себе выкопаете по могиле, в которых мы вас и закопаем! Все ясно?
Парень говорил это, наслаждаясь собственной, как он считал, крутизной, поигрывая пистолетом перед носом Гурова. Тех мгновений, что им довелось пообщаться, хватило сыщику, чтобы представить себе характер этого человека. Он, без сомнения, нахальный и не слишком умный. И обожает ощущать свое превосходство. А силен и смел, только когда чувствует, что перевес на его стороне. То есть когда в руках у него ствол, а рядом – надежный напарник. Без такой поддержки, без привычной почвы под ногами такие люди моментально теряются и начинают банально трусить. От их бравады не остается и следа. И еще – они сильны, когда видят страх противника, они просто упиваются им. Но такого удовольствия ни Гуров, ни Крячко не собирались доставлять.
– Ух, какой ты самоуверенный! – насмешливо произнес Гуров. – А ты попробуй, заставь меня! Да не маши стволом просто так, собрался стрелять – стреляй! Ну?
И он в упор посмотрел на парня. Тот явно заколебался, и Гуров окончательно убедился в том, что тот блефует. Ему не так часто приходилось обращаться с оружием, как он хотел показать. Но их с Крячко, стреляных воробьев, сложно было провести столь дешевыми трюками. Гуров уже понял, что перед ним сопляк, привыкший блефовать и запугивать, и твердо решил не поддаваться угрозам. Он продолжал смотреть на парня. Тот увидел во взгляде Гурова усмешку, но не страх. Таким же был и взгляд Крячко. Заметил это, видимо, и второй, который был постарше, потому что тихо сказал своему приятелю:
– Хорош, опусти.
Потом повернулся к Гурову и Крячко:
– Мужики, предлагаю просто поговорить, по-хорошему. Вы нам рассказываете, почему ищете Бояринова и кто вас послал, мы проверяем ваши слова, и, если они правда, то отпускаем. Идет?
– А почему вы ставите нам условия? – холодно спросил Гуров. – С какой стати?
– С такой! – не нашел лучшего аргумента его молодой спутник, снова взмахнув стволом и демонстрируя его как наилучший аргумент.
Возражать против пистолета, конечно, сложно, но Гуров все же продолжал думать, что парень вряд ли решится применить его. Им нужна информация, и выбить из них эту информацию им просто поручили. Поручил другой человек, более важный. А это – просто пешки, без указаний своего босса они ничего делать не станут. И сейчас нужно пытаться тянуть время и говорить, что они, в принципе, согласны на диалог, только на конструктивный.
– Короче, что вы вынюхивали в «Вигваме»? – сказал тот, что помоложе.
Гуров и Крячко проигнорировали его вопрос.
– Кто вас послал и кто вы такие? – поправил его более благоразумный спутник.
– Ребят, так разговор не пойдет! – покачал головой Гуров. – Вы спрашиваете, кто мы такие. При этом мы ничего не знаем о том, кто вы такие! Вам не кажется, что положение неравное?
– Вопросы здесь задаем мы, а вы отвечаете, – отчеканил молодой. – Где сейчас Бояринов?
Гуров и Крячко с сожалением посмотрели на него.
– Приятель у тебя, наверное, глуповатый? – с сочувствием спросил Крячко у второго бандита, постарше. – Парень, если бы мы знали, где Бояринов, на фига нам пытаться это выяснять в клубе?
Данная мысль, видимо, не приходила в голову молодому наглецу, но он не нашел ничего лучшего, как
