вмиг, налетаю на нее как ястреб, — сказал Карлссон.
Он подошел к Малышу и похлопал его по плечу:
— Скажи, что ты ей
— Обещал не показываться в гостиной весь вечер.
— Тогда ты и не покажешься. Но ведь тебе охота поглядеть на нового парня Беттан?
— Сказать по правде, охота! — воскликнул Малыш. — Раньше приходил лопоухий. Интересно, какие уши у этого новенького!
— И мне тоже интересно. Погоди-ка, сейчас я что-нибудь соображу, — пообещал Карлссон. — Лучший в мире соображатель — это Карлссон, который живет на крыше.
Он оглядел комнату.
— Нашел! — обрадовался он. — Одеяло — вот что нам нужно. Я же знал — обязательно соображу что-нибудь.
— И что ты сообразил?
— Ты обещал не показываться в гостиной весь вечер, не правда ли? А если ты накроешься одеялом, значит, не покажешься.
— Да, но ведь я… — начал было Малыш.
— Никаких «да, но…»! — решительно сказал Карлссон. — Если ты пойдешь под одеялом, значит, не покажешься. И если я пойду под одеялом, значит, тоже не покажусь, ей же будет хуже, этой Беттан. Бедняжка! Сама виновата, глупышка, что не увидит меня!
Он содрал одеяло с кровати Малыша и накрылся им.
— Иди сюда! Залезай скорее в мою палатку!
Малыш тоже забрался под одеяло, и Карлссон радостно захихикал.
— Ведь Беттан, поди, не говорила, что она не хочет видеть палатку в гостиной? Любой обрадуется при виде палатки. Особенно такой, в которой горит свет, — добавил он и зажег фонарик.
Малыш не был уверен, что Беттан обрадуется палатке, но зато как здорово, как таинственно было в этой палатке с зажженным фонариком. Он сказал, что можно наплевать на Беттан и играть в палатку у него в комнате, но Карлссон не согласился.
— Не терплю несправедливости, — заявил он. — Я пойду в гостиную, чего бы это ни стоило!
И вот палатка направилась к двери. Малышу оставалось только поспевать за Карлссоном. Маленькая пухленькая ручонка высунулась из-под одеяла, ухватила дверную ручку, осторожно нажала ее и тихонечко отворила дверь. Палатка вошла в прихожую, которую от гостиной отделяла лишь толстая портьера.
— Только без паники! — шепнул Карлссон.
И палатка неслышно побрела по прихожей, потом остановилась у портьеры. Теперь бормотание слышалось отчетливее, но все равно как следует разобрать слова было нельзя. Лампа в гостиной была погашена, видно, Беттан и ее Пелле хватало тусклого вечернего света, проникающего с улицы.
— Отлично, — шепнул Карлссон, — так мой фонарик будет светить ярче.
Но в этот момент фонарик у него был погашен.
— Мы сделаем им приятный сюрприз, — прошептал Карлссон и ухмыльнулся под одеялом.
Медленно-медленно выползла палатка из-под портьеры. Беттан и Пелле сидели на диванчике у противоположной стены. Палатка медленно-медленно направилась к ним.
— Ты мне нравишься, Беттан, — послышался хрипловатый мальчишеский голос.
Ну и чокнутый этот Пелле!
— Правда? — спросила Беттан, и они снова замолчали.
Темная груда ползла по полу медленно, но решительно и неуклонно держала курс на диванчик, все приближаясь и приближаясь к нему. Вот уже осталось всего несколько шагов, а эти двое на диванчике ничего не слышали и не видели.
— А я тебе нравлюсь? — застенчиво спросил Пелле.
Ответа он не услышал, потому что в этот момент резкий свет фонарика прорезал серые тени гостиной и ослепил его. Пелле вскочил, Беттан закричала. Потом раздалось хихиканье, быстрый топот ног, кто-то мчался в сторону прихожей. Нельзя ничего разглядеть, когда тебе в лицо светит фонарик. Но услышать можно. Беттан и Пелле услышали чей-то заливистый, восторженный хохот за портьерой.
— Это мой противный братишка! — воскликнула Беттан. — Ну, сейчас он у меня получит…
Малыш хохотал вовсю:
— Ясное дело, ты ей нравишься. Почему бы и нет? Ей нравятся все мальчишки, понятно?
Потом послышался какой-то грохот. И снова хихиканье.
— Только без паники! — прошептал Карлссон, когда мчавшаяся палатка грохнулась об пол.
Малыш старался сохранять спокойствие, хотя смех так и клокотал у него в горле, а Карлссон повалился на него и нельзя было разобраться, где чьи ноги. Вдобавок Беттан вот-вот должна была их настигнуть.
Вскочив на ноги, они в панике бросились в комнату Малыша — Беттан была уже близко…
— Только без паники, — прошептал запыхавшийся Карлссон, его толстенькие ножки стучали по полу, как барабанные палочки. — Карлссон, который живет на крыше, лучший в мире бегальщик!
Малыш тоже не отставал от него. Хочешь не хочешь, надо было торопиться. В последний момент их спасла дверь. Карлссон быстро повернул ключ. Довольные, радостно хихикая, они замерли, а Беттан, стоя в прихожей, молотила в дверь кулаками.
— Ну погоди, Малыш, доберусь я до тебя! — злобно вопила она.
— Но ведь я так и не показался! — крикнул Малыш.
И за дверью снова послышалось хихиканье. Хихикали
КАРЛССОН ДЕРЖИТ ПАРИ
Однажды Малыш пришел из школы мрачный, на лбу у него красовалась здоровенная шишка. Мама была в это время в кухне. Как и ожидал Малыш, шишка привела ее в ужас.
— Что случилось, мой мальчик? — спросила она, обнимая его.
— Кристер швырнул в меня камень.
— Подумать только, какой противный мальчишка! Почему же ты сразу не пришел сказать мне об этом?
Малыш пожал плечами:
— А что толку-то? Ты ведь не умеешь бросать камни. Ты даже не сможешь и в стенку сарая попасть.
— Ах ты, глупыш! — воскликнула мама. — Неужели ты думаешь, что я стала бы кидать в него камни!
— А что же ты стала бы в него кидать? Удобнее всего кидаться камнями.
Мама вздохнула. Видно, не только Кристер не прочь был подраться при случае. Ее любимчик, пожалуй, был нисколько не лучше. Но как может маленький мальчик с добрыми глазами быть таким забиякой?
— И когда только вы отучитесь драться! Неужели нельзя решить все по-хорошему? Знаешь, Малыш, ведь всегда можно все обсудить и уладить.
— А вот и нет. Вчера, например, мы тоже с Кристером подрались…
— И совершенно напрасно, — сказала мама. — Вы могли поговорить и спокойно решить, кто из вас не прав.
Малыш сидел за кухонным столом, обхватив руками раненую голову.
— Ишь ты какая, — ответил он, бросив на маму сердитый взгляд. — Кристер сказал мне: «Вот возьму и отлуплю тебя!!», а я ему на это: «Еще посмотрим, кто кого». Как тут «обсуждать» и «спокойно решить», можешь ты сказать мне?
Этого мама сказать не могла, пришлось ей тут же прекратить воспитательную работу. Вид у ее
