крики и быстрый топот ног, бегущих в тамбур.
Тут-то Карлссон оживился.
— Пошли! — пропыхтел он на ухо Малышу и выполз из-под столика, волоча за собой Мамульку на ремешке.
Он прополз, словно ежик, по полу и исчез в комнате Малыша, который пополз вслед за ним.
— Какие темные люди, — возмутился Карлссон, закрывая дверь комнаты Малыша. — Не могут отличить мумию от привидения! Какая серость!
Он осторожно приоткрыл дверь и прислушался, вглядываясь в темную прихожую. Малыш тоже прислушался, надеясь услышать, как в тамбуре захлопнется дверь за Филле и Рулле, но дверь не хлопнула. Они оставались в квартире. Малыш слышал их тихие голоса.
— Десять тысяч крон, — сказал Филле, — не забывай это! Ты меня знаешь, я не позволю никаким привидениям меня запугать!
Наступило молчание. Карлссон напряженно прислушивался.
— Сейчас они у Юлле-Сказколюба, — сообщил он, — ха-ха, тогда мы успеем кое-что сообразить!
Он снял с Мамульки ремешок и заботливо уложил ее в кровать Малыша.
— Хейсан-хоппсан, Мамулька! Наконец-то ты сможешь поспать, — сказал он и хорошенько укрыл ее одеялом, как укрывают на ночь детей.
Потом он сделал знак Малышу:
— Погляди-ка, разве она не симпатяга? — спросил он и посветил на нее фонариком.
Малыш вздрогнул. Она лежала, тараща на потолок страшенные черные глаза, оскалив зубы в кошмарной улыбке. Да, эта Мамулька могла испугать кого угодно. Но Карлссон с довольным видом ласково похлопал ее и натянул одеяло с пододеяльником ей на голову. Потом он взял покрывало, которое фрёкен Бокк свернула и положила на стул, когда приходила сюда пожелать Малышу спокойной ночи, и заботливо постелил его на кровать. «Это чтобы Мамулька не замерзла», — подумал, хихикая, Малыш. Теперь видно было лишь то, что на кровати лежал кто-то кругленький и толстенький.
— Хейсан-хоппсан, Малыш! — воскликнул Карлссон. — Теперь и тебе пора соснуть.
— Ты что! — испугался Малыш. — Я ни за что не лягу рядом с Мамулькой, не могу же я спать на этой кровати, когда Мамулька…
— Да нет, под кроватью.
И он быстро, как ежик, залез под кровать.
— Сейчас ты услышишь настоящий шпионский храп, — заявил Карлссон.
— А что, шпионы храпят как-то особенно? — удивился Малыш.
— Да, они храпят так вероломно и опасно, что спятить можно. Вот так: Е-е-е-е-е-е-х!
Шпионский храп гудел то громче, то тише и переходил в ворчание.
Эти звуки в самом деле казались зловещими, наводящими ужас. Кроме того, храпел Карлссон довольно громко, и Малыш испуганно сказал:
— Тише! Ведь Филле и Рулле могут прийти сюда!
— Понятно, для того и нужен шпионский храп, — ответил Карлссон.
И в этот самый момент Малыш услыхал, как кто-то поворачивает дверную ручку. Потом приоткрылась маленькая щель, в комнату сначала проник луч света, а потом вошли на цыпочках Филле и Рулле.
Карлссон храпел грозно и коварно, а Малыш в отчаянии зажмурил глаза. Хотя делать это было и ни к чему. Его и так не было видно.
Покрывало свисало с кровати до самого пола и надежно прятало и его, и Карлссона от назойливого света фонарика и пронзительных глаз воров. Карлссон сумел и об этом позаботиться.
— Ее-е-е-е-е-х, — храпел Карлссон.
— Наконец-то мы нашли его, — тихонько сказал Филле. — Дети так не храпят, это точно. Погляди, что за толстый куль там лежит, это наверняка он и есть.
— Ее-е-е-е-е-х! — раздался злой храп. Карлссону не понравилось, что его обозвали толстым кулем, это было слышно по храпу.
— Ты приготовил наручники? — спросил Рулле. — Лучше надеть их на него, пока он не проснулся.
Покрывало зашуршало, и сразу же Филле и Рулле ахнули. Малыш понял, что они увидели на подушке оскал кошмарной роковой мумии.
Но на этот раз они не так сильно испугались, видно, уже привыкли к ней, и не вскрикнули, не побежали, а только ахнули.
— Фу ты! Да ведь это кукла… — сказал Филле, немного смутившись. — Надо же придумать такую, черт побери!
И он снова накрыл ее. Они поняли это, потому что покрывало снова опустилось.
— Но послушай-ка, — спросил Рулле, — объясни тогда мне, как эта кукла сюда попала? Она же только что была в прихожей, разве не так?
— Ты прав, — задумчиво ответил Филле. — И кто же тогда храпел?
Но этого он узнать не успел, потому что в прихожей послышались шаги. Малыш узнал тяжелую походку фрёкен Бокк и со страхом подумал, что сейчас разразится шум посильнее грома.
Но этого не случилось.
— Быстро в шкаф! — прошипел Филле. Малыш не успел и глазом моргнуть, как Филле и Рулле оказались в его шкафу.
Карлссон не растерялся. Быстро, как ежик, он просеменил к шкафу и запер дверцу. Потом так же быстро прополз назад под кровать. А секунду спустя в комнату явилась фрёкен Бокк, почти в образе Люсии: в белой сорочке и со свечой в руке[17].
Малыш понял, что она подошла к кровати, потому что большой палец ее ноги оказался рядом с ним. И в тот же миг услышал ее строгий голос где-то над своей головой:
— Это ты, Малыш, был только что в моей комнате и светил фонариком?
— Не, не я, — ответил машинально Малыш.
— А почему ты тогда не спишь? — подозрительно спросила она. Потом добавила: — Что это ты разговариваешь, укрывшись с головой, я не разберу, что ты говоришь!
Покрывало зашуршало, видимо, она сдернула его, как она думала, с головы Малыша. И тут же раздался дикий вой. Бедная фрёкен Бокк в отличие от Филле и Рулле еще не привыкла к кошмарным роковым мумиям, решил Малыш. Он понял, что пора выползать из-под кровати. Его все равно нашли бы, и к тому же нужно было обезвредить сидевших в шкафу Филле и Рулле. Их нужно было вытащить из шкафа, даже если для этого пришлось бы раскрыть все тайны на свете разом.
И Малыш вылез.
— Не бойтесь, — робко сказал он. — Мамулька вовсе не опасна, но… ой!.. У меня в шкафу прячутся два вора.
Фрёкен Бокк еще не опомнилась от встречи с Мамулькой. Она держалась рукой за сердце и тяжело дышала. Но, услыхав про воров в шкафу, все же разозлилась:
— Что еще за глупости ты болтаешь! Воры в шкафу, нечего пороть чушь!
Но на всякий случай она подошла к шкафу и крикнула:
— Есть тут кто-нибудь?
Ответа не последовало, и она разозлилась еще сильнее:
— Отвечайте! Есть тут кто-нибудь? Если вас там нет, так бы и говорили!
Но тут в шкафу послышался легкий шум, и она поняла, что Малыш говорит правду.
— Ах ты, храбрый мальчик! — воскликнула она. — Неужели это ты, такой маленький, запер в шкафу двух больших, сильных воров? Ах, какой же ты храбрый!
Теперь шум раздался под кроватью, и оттуда выполз Карлссон.
— А вот и нет, вовсе не он, — возмутился Карлссон. — Представь себе, это сделал я.
Он бросал злые взгляды то на фрёкен Бокк, то на Малыша.
— И учти, что я храбрый и вообще хороший, — добавил он. — И к тому же, весь такой умный, красивый и вовсе не толстый, ясно?
При виде Карлссона фрёкен Бокк пришла в ярость.
