она, наконец, не призналась мне во всем несколько лет назад. Но возможно, вы должны знать, что с её стороны это не был злой умысел. Это было даже не из-за Джейсона. Да, она воспользовалась всеми скандалами вашей семьи, чтобы на них построить свое дело, но это было именно из-за вас. Она честно думала, что вы будете неверным мужем, который в конце концов сделает Аделину несчастной.
— Она не могла этого знать! — возразил Энтони.
— Нет, но выбранный вами путь уже начался. Вы уже почувствовали вкус извращённой стороны Лондона. По общему мнению, вы следовали по стопам своего необузданного брата. И вы продолжали оставаться самым печально известным распутником Лондона больше десятилетия. Всё это, казалось, доказало, что Летти была права. В то время как вы, возможно, находились в муках первой любви и имели лучшие намерения, как долго это продлилось бы, сэр Энтони? Вы можете честно сказать, что вы были бы преданным мужем в том юном возрасте?
Энтони открыл свой рот, затем медленно его закрыл. Несколько минут он пребывал в задумчивости и, наконец, подняв одну бровь, взглянул на Софи.
— Что ж, мадам, вы хорошо справились с поставленной задачей — доказали правоту своих тезисов. Я провёл в распутстве, как вы изволили выразиться, более десяти лет, и к моменту встречи со своей женой Рослин, которую я люблю всем сердцем и даже не помышляю о том, чтобы ей изменять, я был вполне готов к супружеству. А тогда, много лет назад с Аделиной… кто может сказать? Стал бы я примерным мужем или худшим мужем из тех, что можно себе представить? Нет, я не могу честно сказать, каким мужем я был бы.
Софи кивнула и чуть сильнее сжала руку Кэти.
— Это был неблагоприятный эпизод в нашей жизни. Но он «подарил» нам это чудное дитя, и мы можем быть благодарны за это.
Энтони улыбнулся в сторону Кэти:
— Да, действительно, можем. Ее мать не вернулась домой, но Кэти вернулась и наконец-то стала членом моей семьи. Спасибо, что помогли нам найти ответы на все наши вопросы, и если вы не против, я бы хотел прочитать то письмо, которое Аделина прислала вам.
— Я боюсь, что не смогу удовлетворить вашу просьбу. Я уничтожила его. Оно разрывало мне сердце, а я перечитывала его снова и снова. Знаете ли, она меня тоже обвиняла. И хотя я сама послала ей бесчисленное количество писем, умоляя её вернуться домой и привезти с собой свою новую семью, ответа ни на одно из этих писем я так и не получила. Поэтому могу только предполагать, что она так никогда и не простила меня.
— Не стоит так предполагать, — быстро сказала Кэти. — Тот факт, что она сообщила, что у неё всё в порядке и где она находится, говорит сам за себя. Она не хотела, чтобы вы волновались. Что касается того, что она больше не писала, я не думаю, что она вообще когда-либо читала вашу корреспонденцию. Она имела обыкновение бросать в камин нераспечатанные письма. Я могу только догадываться, что, наверное, она не хотела напоминаний о своей старой жизни, в то время как она была довольна новой.
Софи в ответ крепко обняла Кэти.
— Нам так о многом надо поговорить, моя дорогая. Возможно, ты захотела бы остаться здесь на некоторое время, и мы смогли бы чудно поболтать?
Кэти приняла бы приглашение, но Энтони отклонил его за неё:
— Мы остаёмся в Хаверстоне, так что завтра она сможет снова приехать. Она только что вошла в мою жизнь, поэтому мои собственнические инстинкты в настоящее время невероятно сильны, — он улыбнулся, чтобы придать шутливости этому заявлению, но было очевидно, что он серьезен. Невысказанным осталось то, что он не хотел бы для неё больше конфронтаций с Летицией. — На данный момент я бы предпочел держать её под рукой, вы понимаете.
Глава 55
Было уже поздно, когда Энтони и Кэти возвратились в Хаверстон. Софи настояла, чтобы они остались на обед, и Энтони не смог отказаться, отклонив ещё и это предложение. Но и после этого они не уехали. У Кэти с Софи для разговоров было достаточно не столь болезненных тем, и Летиция, слава Богу, больше не присоединилась к ним и не испортила остаток вечера.
Устроившись в карете, Энтони по-отечески приобнял дочь за плечи и, слегка поколебавшись, спросил:
— Ты не расстроена тем, что узнала сегодня?
— Нет. На самом деле я чувствую облегчение. Моё живое воображение подсказывало мне, что будет намного хуже.
— Я пошлю Софи приглашение приехать завтра в Хаверстон. Одной! Я бы предпочёл не представлять Рос и Джуди Летиции, но я думаю, что им обеим будет приятно встретиться с твоей бабушкой. Из того, что она сегодня говорила, у меня появилось ощущение, что Летиция за все эти годы отпугнула немало их гостей, так что старушка, возможно, оценила бы оживление небольшой компании, так же, как и присутствие детей.
— Вероятно, ты прав. Но я не собираюсь избегать Летиции бесконечно. На самом деле я полагаю, что в конечном счете она привыкнет ко мне и потеряет часть своей грубости.
— Ты более оптимистична, чем я, — хихикнул Энтони.
Несмотря на то, что было уже очень поздно, кто-то всё же ждал их — огни всё ещё освещали фасад дома. Наверняка это была Рослин. Она просто умирала от любопытства из-за того, что случилось много лет назад, и даже немного дулась на Энтони за то, что тот отказался взять её сегодня с собой. Какого же было удивление Энтони, когда вместо Рослин он увидел Джеймса. Тот стоял на широкой лестничной площадке, прислонясь к дверному проёму и держа в руке бренди.
— Я уже начал думать, вы решили заночевать у Миллардсов, — заметил Джеймс.
— Не ожидал увидеть тебя здесь, старик, — усмехнулся Энтони. — Что, любопытство одолело? Не смог дождаться нашего возвращения в Лондон?
— Ну, ты же понимаешь, — осклабился Джеймс, — я должен был навестить старшенького. Ведь после возвращения из Карибского моря я снова отплыл с вами и так и не увиделся с ним.
— Ну, разумеется, — с сомнением ответил Энтони. Ведь он знал, что Джейсон оповестил семью о своём намерении посетить Лондон на следующей неделе.
Но, как оказалось, Джеймс ещё не закончил свои объяснения:
— И я привёз с собой янки.
— Бойда? — напрягся Энтони. — Зачем, чёрт возьми, ты это сделал?
Но Джемс не успел ответить.
— Бойд здесь? — задохнулась Кейт. — Где?
— Когда стало похоже на то, что вы не вернётесь сегодня вечером, он отправился в постель, что-то бормоча о своём желании быть бодрым и иметь ясный…
— Что и для меня представляется замечательной идеей. — Кэти уже бежала вверх по лестнице, на ходу крича им. — Спокойной ночи, вам обоим!
Энтони нахмурился, наблюдая за её уходом.
— Почему я не удивлён? — хихикнув, сказал Джеймс.
Энтони свирепо уставился на брата:
— Удивлён чем? Тем, что она даже не поприветствовала тебя, прежде чем сбежать? И как ты вообще посмел привезти с собой этого невежу?
— Заканчивай с этим, несмышлёныш, — Джеймс подошёл и всучил Энтони свой бренди. — На-ка, выпей. Тебе это понадобится, когда ты услышишь то, что я собираюсь тебе сказать. Неужели ты не заметил, как засияло её лицо при одном только упоминании его имени?
Сердце Кэти мчалось вскачь. Он приехал. За ней. Она не сомневалась в этом, как не сомневалась также и в том, что он был полон тревоги, всё еще думая, что должен будет сражаться за её любовь. Она не
