кто даже стоит рядом. Вот уж действительно: Огонь Создателя... теперь в это верилось легко. Так легко, что становилось просто страшно.
Дракон... действительно, настоящий Дракон!
Могучий. Свирепый. Неудержимый. Такой же непримиримый, как его Огонь и его проклятый Дар, из- за которого Алиара однажды едва не погибла. И такой же неразборчивый в выборе жертв, как его взбешенный, потерявший контроль над своей магией Создатель.
У Тирриниэля от внезапного понимания расширились глаза.
- Бездна... он же уничтожит нас всех! Таррэн, Огонь разрушит ВЕСЬ Дворец, если мы не прикроем! Он СЛИШКОМ силен! Эл, помоги: там же Эланна!
В последний момент Элиар, скрипнув зубами, все же сумел растянуть свой чудовищно сложный щит почти на половину зала, заботливо укрыв за ним не только себя и побратима с отцом, но и Владыку Эоллара, с непониманием уставившегося на приближающийся Огонь. А также упрямый Совет, который, кажется, до сих пор не сообразил, что происходит. Эланну, в панике застывшую за спиной недоумевающего Владыки, который никак не мог поверить в то, что ради чужаков пришедший Создатель готов уничтожить своих собственных детей. И даже местную стражу, успевшую вовремя собраться вокруг повелителя в попытке закрыть его своими бессмертными телами.
- Стой! - в тщетной надежде что-то исправить выкрикнул Таррэн. - Стой! Не делай этого! Мы никого не убивали! Твоя Мать сделала для нас...!
- УМРИТЕ!!! - донесся до него искаженный голос взбешенного Создателя. А в следующий миг их накрыло бешено ревущей лавиной, в которой мгновенно потонуло все - чужие крики (сперва удивленные, неверящие, а потом и испуганные, полные неподдельного ужаса), треск сгорающих заживо деревьев; звук рвущейся ткани, не выдержавшей напора свирепого ветра, пришедшего вместе с безумным огнем; жалобный скрип пошатнувшейся от удара колонны; грохот опрокинутых стульев, от которых в панике отскакивали растерявшиеся старейшины; звон обнажаемой и совершенно бесполезной стали; короткий женский вскрик, которого в суматохе почти никто не услышал... а еще - яростный скрежет зубов Элиара, на плечи которого в этот миг с размаху рухнула неимоверная тяжесть.
Огонь Дракона столкнулся с наспех выставленным щитом с таким грохотом, что у присутствующих мгновенно заложило уши. Каменный пол перед Темными эльфами вздыбился высокой волной, на самом ее краю яростно заплясало неистовое багровое пламя, пытаясь прорваться дальше. Перед ним дрожала и переливалась тонкая пленка защитного заклятия, высасывающего силы из Светлого с ужасающей скоростью, но Элиар как-то держался. Как-то справлялся с бешеным жаром, от которого трещали волосы и стремительно лопалась кожа на разом пересохших губах. Он пошатнувшись, накренился, взмахнул руками и едва не опрокинулся навзничь, однако не сдался. Сцепив зубы, как-то выстоял первый, самый страшный натиск. Но следом за Огнем пришел поистине ураганный ветер, мощно ударив его в грудь и едва не разбив охранное заклятие. За ветром - еще одна волна сумасшедшего жара, от которого разом оплавились сапоги и задымились дорогие камзолы эльфов. Наконец, до оцепеневших в панике Перворожденных донесся стремительно нарастающий свист, от которого болезненно заныли зубы, затем долетела еще одна волна сжатого воздуха. Невидимым тараном ударила в присутствующих, отчего многие из алиарцев, не удержавшись на ногах, рухнули на колени...
А Элиар по-прежнему стоял.
Один на один с Драконом. Один на один с Создателем, почти с богом. Обгорелый, с намертво сжатыми зубами, в дымящейся одежде, с болезненной гримасой на покрасневшем от натуги лице... он все равно стоял. И держал беснующийся Огонь поодаль, не давая ему убивать.
За его спиной пугливо сгрудились алиарцы, еще не успевшие осознать всю реальность угрозы. Где-то среди них затерялся их гордый и мудрый правитель, оказавшийся не готовым к предательству своего древнего покровителя. Сжимал кулаки бледный до синевы рен Эверон, настойчиво закрывающий от жара юную Владычицу. Нервно подрагивал Глава Совета, едва не попавший под неистовый гнев Создателя. Где- то там же, среди обломков и облаков густого дыма, в головах растерявшихся эльфов бродила неутешительная, но не до конца осознанная мысль, что месть для Дракона важнее жизней тех, кто много веков почитал его за Господина. А рядом с ней стремительно зарождался иррациональный, какой-то первобытный страх перед Его беспощадной силой. Сжигающей заживо яростью. Его нерассуждающим гневом и несправедливым желанием уничтожить ненавистных чужаков немедленно. Здесь и сейчас. Любой ценой. Даже если ценой утоленной мести станет обугленный, безжизненный Эоллар. Целый материк и сотни тысяч смертей... ради сиюминутной прихоти одного единственного Дракона. Когда-то - справедливого и мудрого, но сейчас - обозленного, позабывшего обо всем, полного древней, иссушающей, все убивающей ненависти, и этим почти ничем не отличающегося от обычного безумца.
Неожиданно Элиар вздрогнул и пошатнулся.
- Держись! - вскрикнул Таррэн, подхватывая побратима под локоть и немедленно открывая для него собственные резервы. - Эл, бери у меня!
- Венец... - прошептал Тирриниэль, закрывая Светлого с другой стороны. - Элиар, возьми мой Венец!
- Чертоги! - вместо ответа выдохнул посеревший Элиар. - Если он спалит Дворец, умрут все! Тиль, ты понимаешь? Все, кто подвернется под руку! Мы, Совет, Владыка...
Тирриниэль сильно вздрогнул.
- Эланна!
Стена лютого пламени бушевала от него буквально в двух шагах, остервенело набрасываясь на поставленную Элиаром преграду. Она рвалась сквозь нее, как живая. Почти с той же ненавистью, что и ее хозяин, она старалась добраться до укрывшихся за щитом эльфов. Больно кусалась, неистово рычала, раз за разом ударяла в подрагивающую от напряжения защиту, но прорваться пока не могла - все-таки Элиар по праву считался одним из сильнейших магов своего мира. А в том, что касалось защиты, он, пожалуй, был первым и, наверное, единственным, у кого хватило бы сил противостоять самому Создателю. Правда, он уже побледнел, как полотно, его шатало, как осину на сильном ветру - проклятый щит выпивал его силы так быстро, что надолго его точно не хватит. Всего один дополнительный удар, и даже могучего Светлого сметет прочь, как пушинку. Несмотря на всю его силу, мастерство и сложнейшую защиту.
- Эл, чем мы можем помочь?
- Ясень! - рыкнул Элиар, с трудом удерживая натиск Дракона. - Нам позарез нужен Ясень! Он один может выдержать Огонь! Накрой им Дворец! Полностью! Ты слышишь?!!
- Да, - Владыка Л'аэртэ до крови прикусил губу. - Но тогда вам придется справляться без меня: все мои силы уйдут на то, чтобы пробудить Ясень и заставить его прорасти дальше.
- Делай, - твердо сказал Таррэн, не отнимая рук от побратима. - Если погибнет Дворец, никто из алиарцев не выживет. Ни Владыка, ни его стража, ни его двор... никто. Поэтому делай. Мы справимся.
Владыка Л'аэртэ на мгновение прикрыл глаза, но потом решительно отпустил плечо сына и повернулся к бледному до синевы Адоррасу.
- Мне нужна твоя помощь.
Владыка Эоллара, кажется, не услышал: растерянно уронив руки, он неотрывно смотрел на пляшущую неподалеку смерть, которой наградил его Народ разъяренный Создатель, и никак не мог поверить. Но Дракон по-прежнему стоял напротив, изрыгая из себя смертоносное пламя. Его багровые глаза горели настоящим безумием. Красиво вылепленный подбородок злобно искривился. Длинные волосы растрепались и теперь развевались за его спиной жутковатым черным плащом. По дивным доспехам непрерывно бродили целые огненные смерчи, то страстно оплетая сильные ноги, то внезапно срываясь вперед в тщетной попытке достать проклятых Л'аэртэ. Убить их, сжечь, уничтожить. Дракон буквально горел своей ненавистью. Жил ею. Дышал. И ради смерти тех, кого он считал своими врагами, был готов на все. Даже на то, чтобы уничтожить прекрасный Дворец вместе со всеми его обитателями, которым (и он это отлично знал!) просто нечего было противопоставить такой ужасающей мощи! Если бы не чужаки... если бы не их дикий щит... если бы они не были готовы к подвоху... наверное, Эоллар уже перестал бы существовать?
- Почему? - шепнули сами собой непослушные губы правителя. - За что Ты нас так ненавидишь? Чем мы виноваты пред Тобой, Создатель?!
- Он ненавидит не вас, а нас, - хмуро отозвался вместо Дракона Тиль. - Но уничтожит всех, кто
