— Я побежал к Горбачеву предупредить, чтобы он их до приезда российской делегации ни в коем случае не принимал, — вспоминает помощник президента Анатолий Черняев. — «Я им ультиматум выдвинул, — успокоил меня Горбачев, — пока связь не восстановят, я разговаривать с ними не буду. И ребятам своим сказал, чтоб их никуда с дачи не выпускали»…
Как только телефон ожил, телефонистка сказала Горбачеву, что с ним хочет поговорить Крючков.
— Я с ним разговаривать не буду! — ответил Горбачев. — Дайте мне Москву, Ельцина!
Однако ГКЧП пока не собирался сдаваться. В кустах, напротив аллеи, ведущей к Главному дому, спешно засели верные Генералову охранники и сотрудники крымского спецназа КГБ.
На аэродроме «Бельбек» тем временем морские пехотинцы изготовились к бою.
— Командир сообщил, что в 15.30 из Москвы вылетел самолет, который вот-вот прибудет на аэродром, — свидетельствует старший лейтенант Андрей Пулин. — Прилет этого самолета, как объяснили нам, не санкционирован, и в случае, если находящиеся в нем лица откажутся сдаться, мы должны были его уничтожить.
Ленты были заправлены в пулеметы, достаточно было передернуть затвор, и можно было вести огонь.
К тому времени мы по радио все уже знали, что в Крым летит самолет с российской делегацией и гадали: неужели нам прикажут уничтожить правительство России? Мнение было единым: оружие не применять. Только один прапорщик сказал, что он будет стрелять…
В 18.30 взлетная полоса «Бельбека» была заблокирована тяжелыми машинами.
На «Заре» Лукьянов и Ивашко прилагали все усилия, чтобы пробиться к президенту, уверяли, что прилетели независимо от ГКЧП. Но Горбачев не отступал: «Не приму никого до прилета российской делегации!»
По телефону он связался с командиром полка КГБ, который нес охрану Кремля и распорядился никому не подчиняться, кроме как ему лично и коменданту Кремля. Управление правительственной связи получило приказ не предоставлять членам ГКЧП связь.
Таяли последние надежды на спасение.
— Приехавшие чувствовали себя не своей тарелке, — свидетельствует Генералов. — Крючков озабоченно интересовался у меня: «Как думаешь, примет Горбачев?» Лукьянов и Язов очень нервничали, не могли сидеть на месте, то и дело вскакивали, ходили взад-вперед. Ивашко всем своим видом подчеркивал, что он с этой компанией не связан. Он говорил: <<Я здесь ни при чем. Со мной никто не советовался. Я вообще был в больнице и ничего не знал»…
На столике остывал слегка пригубленный чай. Было не до чаепития.
Язов ворчал:
— И зачем я только в это дело ввязался. Старый дурак!..
ЛУКЬЯНОВУ УКАЗЫВАЮТ НА ДВЕРЬ
«ТУ-134» с российской делегацией на борту тем временем метался в небе, как неприкаянный. «Бельбек» отказывал ему в посадке, предлагая сесть в аэропорту Симферополя, от которого до «Зари» можно было добраться лишь к полуночи.
Горбачев, связавшись с самолетом и выяснив, в чем проблема, приказал начальнику Генерального штаба Моисееву открыть «Бельбек».
В 18.45 с взлетной полосы были убраны грузовые машины, подразделению морских пехотинцев спешно приказали укрыться от посторонних взглядов в лесополосе и ангарах.
Из кустов, согнувшись в три погибели, стараясь, чтобы под ногами ни веточки ни хрустнуло, ретировался спецназ КГБ и прикрепленные к нему охранники.
ГКЧП уже не управлял страной.
Заговор провалился.
В 19.16 «ТУ-134» беспрепятственно приземлился на «Бельбеке».
Силаева и Руцкого на «Зарю» доставил водитель 9 отдела КГБ в Крыму Юрий Аркуша, тот самый, что три дня назад, 18 августа, привез к Горбачеву Бакланова, Шенина, Болдина…
Свидетельствует Александр Руцкой:
— На даче я увидел Крючкова. Когда наши глаза встретились, он демонстративно отвернулся. По Горбачеву и Раисе Максимовне, когда мы вошли в Главный дом, было видно, что произошедшее не является инсценировкой, что они действительно были изолированы и внутренне готовы к любому развитию событий.
Свидетельствует Иван Силаев:
— Горбачев предложил нам заночевать на даче, а утром вместе вылететь в Москву. Но мы сказали, что надо лететь сегодня же, причем, немедленно. Горбачев согласился и попросил Раису Максимовну собраться в дорогу. «А пока семья собирается, — сказал он, — я переговорю с Лукьяновым и Ивашко…»
Свидетельствует Евгений Примаков:
— Горбачев сказал Лукьянову, что он предатель, в резкой форме спросив его, почему тот не собрал Верховный Совет, не встал рядом с Ельциным? Лукьянов стал представлять дело так, что он чуть ли не организовал сопротивление ГКЧП, но Горбачев, указав на дверь, оборвал его: «Иди посиди там. Тебе скажут, в каком самолете ты полетишь!»
ПРОЩАНИЕ С «ЗАРЕЙ»
Руцкой, руководивший эвакуацией президента СССР, предложил лететь врозь с членами ГКЧП. Но в целях безопасности взять в президентский самолет Крючкова: «С ним-то на борту точно не собьют!»
Горничные спешно достали из холодильников букеты цветов и вручили их членам семьи Горбачева, когда те спустились вниз, чтобы отправиться на «Бельбек».
Все официальные лица последовали за президентом.
Прислуга торопливо загружала в микроавтобус вещи. Через десять минут и она, прихватив забытую Горбачевыми в спешке собачку, покинула дачу.
Дежурный 9 отдела КГБ
В самолете, на борту которого разместились заговорщики, стояла мертвая тишина.
— Язов и компания заперлись в салоне и оттуда до конца полета не выходили, — вспоминает Генералов. — Вышел лишь, подсев ко мне, Плеханов. «Собрались трусливые старики, ни на что не способные, — сказал он в сердцах. — Попал я, как кур в ощип».
