особенно не забыв напомнить солдатам, что такое Бородино в историческом плане, показав фильм, поведя лекции, распространяя стихи Пушкина.
Психологический фактор 'сыграл' в полной мере и в том числе поэтому, а не только из-за чувства долга, приказа и прочего, солдаты стояли насмерть как их предки стояли и бились с ордой Наполеона. Но, как и тогда в 1812-м году, несмотря на нанесенный противнику значительный урон, русским войскам перед превосходящим числом и мощью противника пришлось отступить.
Впрочем, отступление было предвидено, все прекрасно понимали и в первую очередь командующий Колдунов, что хилые укрепления, возведенные за несколько дней практически голыми руками вечно удерживать невозможно и к моменту отступления для врага была подготовлена доселе невиданная ловушка.
Как только русские войска отошли, а китайцы заняли все мало-мальски пригодные площадки в районе занятой Линии Бородино для сосредоточения войск перед дальнейшим наступлением по всем фронтам, были взорваны ядерные мины.
В итоге почти вся первая волна китайской армии, что двигалась на запад, превратилась в радиоактивную пыль. А это сотни тысяч солдат, а то и весь миллион, если считать с теми, что целыми подразделениями погибли на подступах к Линии Бородино сжигаемые ракетными установками залпового огня и непосредственно во время штурма.
Миллион, если учесть раненых. От таких потерь понесенных за несколько недель любая другая современная армия уже погибла бы, а политическое руководство бы пошло на попятную, особенно если учесть что поставленные цели не достигнуты и сколько еще потребуется жертв чтобы их достигнуть неизвестно.
Любая, но не китайская армия и не китайское руководство. Миллион для них не то что не фатален, он почти незаметен на фоне огромного человеческого потенциала.
По сути, все это гигантское сражение на Линии Бородино, есть не что иное, как разведка боем – выяснение реального потенциала противника, то есть России. И за первым миллионом придут другие миллионы, даже десятки миллионов, если не сотни…
Они уже идут.
Но и отходняк тоже затягивать нельзя иначе солдат просто раздавит личными переживаниями и они превратятся в настоящую размазню, а там и до суицидных настроений недалеко. Так что через пару дней командиры стали наводить порядок и восстанавливать дисциплину, втягивая солдат в привычный распорядок дня, загружая их делами и тренировками.
— Алексей, чего ты постоянно смотришь на небо? — во время зарядки на бегу спросил Тимур Авдеев у Белого.
Алексей перестал глядеть в небо и резко ответил:
— Что надо, то и высматриваю.
— Боишься пропустить ответный ядерный удар? Так я думаю, мы даже не сумеем определить, что пришла наша смерть и уж, конечно, ничего не сможем сделать, чтобы как-то спастись. Нас накроет одним махом и разнесет на атомы.
— Нет, этого я не боюсь… точнее не это высматриваю, — после короткой паузы с хмурым видом ответил Белый.
В последнее время от того весельчака, что все знали в начале службы, практически ничего не осталось. Белый больше не шутил, разве что по-черному. Но тут все понятно.
— А что?
— Ты что, реально не в курсе?! — удивился Бардов и увидев непонимание Тимура, пояснил: – Камрад по движению облаков высматривает направление ветра. Алексей немного приболел уранофобией, боится как бы ветерок не принес с востока радиацию. Мы ведь там хорошенько намусорили в этом плане.
— Ах вот оно что!
— Именно! Дело дошло до того что он приобрел у кого-то дозиметр и как только ветерок немного меняет направление и начинает дуть с востока тут же проверяет его показания.
— Правда?! — засмеялся Авдеев. — Лёх, это действительно так? Ты и вправду купил дозиметр?
— Кривда… — отмахнулся Белый.
Куликов посмотрел на небо. Тяжелые серые облака медленно ползли с запада на восток неся в себе снежные заряды точно цепеллины-бомбардировщики бомбы, и бояться что их накроет продуктами распада не стоило.
— Не думаю что нужно так уж сильно опасаться что нас накроет радиоактивная пыль, — заметил Тимур. — Заряды были не такими уж и мощными, максимум десять килотонн. Кругом горы, так что все получилось очень компактно, далеко опять же, больше сотни километров. И потом снег все присыпал, так что до весны точно бояться нечего.
— Да я ему это уже все говорил, — усмехнулся Юрий. — Да только он слышать не хочет.
Белый с этой уранофобией еще больше насупился и бежал красный как рак от недовольства, что обсуждают его слабость.
— А все-таки классно мы их поджарили! — в который раз восхитился Юрий Бардов. — Жаль что я не видел как их сжигало гадов!
— Увидел бы, сам бы вместе с ними сгорел, — подметил Вадим.
— Это точно! Но я не об этом, я к тому, что так их и надо мочить ублюдков косоглазых!
— Ага, — едко заметил Тимур. — Запоганим собственную землю…
— А нам один черт! Что ее отберут китайцы, что она будет радиоактивной.
— Еще лучше, радиоактивной, но нашей. Вот и получается что мы как собаки на сене, ни себе, ни другим.
— Ты что это, думаешь, что лучше бы мы уступили свою территорию китаезам?! Вот так вот взяли и отдали по первому требованию?!! — враз набычился Бардов.
В такие минуты в нем снова просыпался ярый националист фашиствующего толка.
— Нет, но… надо как-то по-другому выбивать противника. А то оглянуться не успеем, как всю Россию бомбами забросаем. Сами причем… В чем тогда смысл?
— Ну да, тоже верно, — вынужден был согласиться Юрий, остывая. — Но как по-другому? По-другому их не остановить, враз нас сомнут…
Перспектива, куда ни глянь, вырисовывалась безрадостная и оставшееся время зарядки солдаты провели молча.
Но к обеду они снова повеселели, благо хороший повод: во взвод вернулся снайпер Дюнкун.
— Уже! — удивился Куликов.
— Так точно товарищ младший сержант! Меня и задело-то чуть-чуть осколками. Царапины!
Бардов хоть и нацик все же расщедрился для эвенка и откуда-то выудил на свет божий бутылку водки.
— Это надо отметить.
— А если лейтенант нагрянет? — забеспокоился Авдеев.
— Не нагрянет. Он сейчас сам с бодуна, — отмахнулся Бардов.
— С чего бы это?
— Старого приятеля встретил и тоже как русский человек это дело отметил.
— А ты откуда знаешь?
— Знаю. Так что ему сейчас самому вышестоящего начальства бояться как огня надо, капитана или даже майора.
— Но капитанов почти нет, — кивнул Тимур. — Все куда-то умотали вместе с майором кроме дежурного. Ну а про полковника и говорить нечего.
— Вот именно.
Наконец нехитрая 'поляна' состоящая из армейских сухпайков была организована, а водка разлита по металлическим стопкам. Стопочки были из какого-то подарочного набора, что Бардов оприходовал еще во время прочесывания города в каком-то раскуроченном толпой магазинчике. Тогда все только начиналось, и местные жители гоняли китайцев, как бешеных собак, уничтожая их имущество, учиняя погромы магазинов
