возникающие между ними при помощи президента его волевыми решениями, когда сами они между собой договориться не могли. Ресурсы требовались везде и всем их, естественно, не хватало.
— Товарищ президент, — вмешался министр иностранных дел под конец заседания, после того как получил записку от своего помощника.
— Что у вас?
— Посол США просит встречи.
— Вот как? И что же он хочет обсудить?
— Международную обстановку.
— Да уж, очень конкретно, — устало усмехнулся Владимир Орлов. — Впрочем, и так ясно о чем именно он хочет поговорить. Хорошо, назначьте встречу. Можно прямо по окончании заседания.
— Хорошо.
Решив все вопросы, скопившиеся на этот день, собравшиеся стали расходиться. Лишь глава Главного разведывательного управления на секунду замялся у стула.
— Что у вас, Тимофей Якович?
— Да даже не знаю, товарищ президент, информация сама по себе пустяковая, даже пустая, но, есть в ней что-то такое…
— Говорите, — устало кивнул Владимир Орлов. — Сегодня и так было много пустой болтовни. Еще пару байт никчемной информации погоды не сделают.
— Слушаюсь. Собственно информация заключается в том, что с началом ядерных взрывов погодная установка китайцев в пустыне Алашань прекращает работать.
— И что? Что в этом чего-то такого?
— Вот, товарищ президент.
Глава ГРУ Гвоздин положил перед Орловым пачку не очень качественных фотографий.
— Сделаны с низко и быстролетящих спутников, — пояснил он.
— И что? — рассмотрев фотографии, поднял непонимающий взгляд президент.
— После ядерных взрывов установка не работает по нескольку дней. А после целой серии взрывов она бездействовала почти месяц и облачный покров в центральной области, прямо над самой установкой, как вы можете видеть, рассеивается.
— Ну, рассеивается и что? — начал терять терпение президент.
— Все бы ничего, но почему установка перестала работать? Это раз. И два, посмотрите на многочисленные четкие следы вокруг самой установки. Земля буквально изрыта ими.
— И что? — в который раз повторил президент. — Я ничего не понимаю…
— В аналитическом отделе тоже ничего не понимают, — кивнул глава ГРУ.
— А что они должны были понять?
— Почему так много следов, товарищ президент. Следы плохо видны, нельзя с абсолютной уверенностью сказать чем они оставлены, но, в то же время они очень четкие, глубокие, что говорит о частом использовании тяжелой техники. По сути, о колоннах тяжелой техники…
— Вот как?!
— Так точно? И вопрос в том, как увязать погодную установку с этими следами. Это же чисто научная установка, если верить китайцам, а если не верить, и установка имеет какое-то отношение к военным разработкам, (опять же, какого плана?) то все рано непонятно такое интенсивное использование дорог тяжелой техникой.
— Ну, Тимофей Якович загрузили вы мне мозги… — через минуту сказал президент.
— Простите, но вы должны были это знать.
— Ясно. И что, у ваших у аналитиков совсем никаких догадок?
— Абсолютный ноль.
— Что ж, спасибо, я принял вашу информацию к сведению. Хотя она действительно пустая без дополнительных данных.
— Мы над эти работаем, товарищ президент. Поскольку здесь явно скрывается какая-то опасность, я переключил на эту проблему значительные ресурсы своего ведомства. Что-нибудь, да нароем.
— Хорошо, можете быть свободны.
— До свидания.
Не успел президент сколько-нибудь расслабиться, как наступил час встречи с послом США.
Президент устал и потому, отбросив все дипломатические протоколы, просто указав послу на стул, сказал:
— Чего нужно США от нас и что оно хочет предложить? Давайте по существу и без резины, у меня сегодня был тяжелый день и завтрашний будет ничуть не легче. Итак, я вас внимательно слушаю, посол.
Посол, явно не ожидавший такой грубой встречи, немного стушевался, но взяв в себя в руки, с некоторой надменностью в голосе и даже позе, излишне вальяжно сказал:
— Я постараюсь, господин президент… Правительство и президент США уполномочило меня передать вам некоторые предложения касаемо вашей войны с Китаем.
— Вот как?! И в чем же они заключаются?
— Мы могли бы оказать вам посильную помощь.
— Все интересней и интересней! — язвительно произнес президент Орлов. — И что же это за помощь? Поставка техники по ленд-лизу как тогда, сто лет назад?
— В том числе… — кивнул посол. — Она вам явно не помешала бы. Но и как тогда, сто лет назад, мы могли бы открыть второй фронт.
— О! Даже так?! — действительно немало удивился президент. Такого предложения от США он явно не ожидал. — А вот это уже действительно сенсация. Но помощь никогда не бывает бесплатной. Что же вы хотите за свое вмешательство? Говорите. Не изображайте мне здесь оскорбленную невинность как монашка, которой член показали и сказали, что его сейчас будут использовать с ней по назначению. Что вы хотите?
— Экономический протекторат над частью экономической зоны России. Но никакой территориальной аннексии.
— Я так понимаю, господин посол, что имеются в виду северные моря, а точнее их недра?
— Да, — кивнул посол. — Ну и…
— Говорите.
— Северные районы Сибири. Заполярье.
— Вот как? Странно. Если мне не соврали мои разведчики то вы и так это получите, кроме Заполярья, в случае победы Китая за одно только неучастие в каких-либо союзах с нами. А тут такие жертвы. Ведь это действительно будут большие жертвы, десятки, сотни тысяч солдат, ваших американских избирателей. Их смерть ради нефти и газа вряд ли понравится другим избирателям, знаем – проходили. Как вы будете оправдываться перед своими гражданами? Ведь возможны даже ядерные удары со стороны Китая по территории США… Нас-то они атомом не трогают, чтобы не тревожить остальной мир, не провоцировать его ну и потом они тут сами хотят жить, зачем им тотальное заражение земли, которую они уже считают своей. А вы сами лезете в драку. Так что можете получить сполна. Или вы надеетесь на свое ПРО? Мои генералы о ней не самого высокого мнения, так что можете огрести по полной. Так зачем вам такой геморрой? Или все дело как раз в Заполярье? А-а… — протянул президент. — Я понял, боитесь, что китайцы не отдадут обещанного, все себе оставят?
— И это тоже.
— А также вам не нужен настолько сильный Китай.
— И это тоже. — Повторил посол.
— Что ж, признаюсь, ваше предложение очень заманчиво. Очень.
— Собственно, других возможностей победить и сохранить территорию у вас нет.
— Вы настолько уверены в себе? В своей силе?
— Уверены.
— Что ж, возможно вы правы. Возможно, вы действительно наш шанс на победу. И время вы со своим предложением выбрали как нельзя удачнее, когда вот-вот произойдет перелом…
