тут же погасли, но стало ясно, что продолжать в подобном духе нельзя.
Еще не успела перестать сыпаться на корпус земля, как Коржаков снова высунулся наружу и произвел последний выстрел из ПЗРК. 'Игла' нагнала самолет, что их чуть не подбил, в считанные секунды и крылатая машина, окутавшись огнем разрыва, развалилась в воздухе, просыпавшись обломками на грешную землю.
Но остался второй самолет, причем с полным боекомплектом. Другое дело, что пилот пока не мог воспользоваться своим полным боекомплектом из-за плотной пылевой взвеси, что все еще висела над местом взрыва. А стрелять наугад это не дело. Можно ведь и промахнуться, растратив все боеприпасы. За это его не похвалят. Лучше бить наверняка.
Но бить наверняка китайскому пилоту как раз не давали. Солдаты, по приказу своего командира поддерживали взвесь как могли и чем могли. Они через кормовой выход разбросали пяток дымовых гранат, собственно все, что у них имелось в наличии, и принялись всаживать в землю вокруг 'крота' подствольные и разбрасывать обычные гранаты. Небольшие взрывы хоть немного, но добавляли в воздух пыли, так мешающую пилоту прицелиться.
— Уходим под землю! — тем временем приказал уже Коростину капитан, пока его люди занимались маскировочными мероприятиями.
Субтеррина снова быстро заработала гусеницами. Сдала назад с левым разворотом, поднимая корму выезжая на берег из русла, а потом вперед, упираясь носом в противоположный берег и начала активно работать фрезерами и шнеком.
Когда пыль все же улеглась, и развеялся дым от дымовых гранат, китайский пилот не мог поверить своим глазам. Там где совсем недавно находилась странная огромная стальная машина цилиндрической формы, не было абсолютно ничего. Она исчезла, растворившись как дым. Такого не могло быть, но тем не менее это было именно так.
— Теперь на поверхность ни ногой, — заявил Анатолий Коростин, — потому как во второй раз нам так не повезет.
— Не повезет, — согласился капитан. — Но и китайцам везти вечно не может.
— О чем вы?
— О буранах. Мы вылезем на поверхность и продолжим путь поверху, как только испортится погода.
Бурана пришлось ждать два дня. Поднявшийся ветер поднял тучу снега, пыли и песка. Стоило только высунуть перископ чтобы посмотреть как там на поверхности, как его тут же забило.
Конечно, скорость в такую пургу оставляла желать лучшего, всего тридцать-сорок километров в час, но это все же много больше, чем под землей и останавливаться подолгу не нужно, что опять-таки является серьезным выигрышем по времени, а значит и по пройденному расстоянию.
Погода радовала. Потому как если в Казахстане в это время года начиналась пурга, то это всерьез и надолго. Она могла длиться неделями! И все это время поверхность оставалась недоступной для воздушных разведчиков. Собственно в такую погоду ни один самолет летать не мог, каким бы всепогодным он ни являлся.
Наблюдатели сменялись каждые полчаса, иначе можно окоченеть и субтеррина катила по поверхности часами, даже сутками днем и ночью, делая очень краткие остановки по техническим причинам, двигателям все-таки тоже нужно остывать или если путь впереди казался небезопасным и тогда его разведывали более тщательно на своих двоих.
'Крот' за трое суток прошел весь путь, и лишь трижды ему вновь приходилось зарываться под землю, чтобы проскочить под железной дорогой. Да последние двое суток шли под землей, потому как начавшие подниматься горы для поверхностных прогулок никак не гордились. Под землей быстрее даже выходило, потому как напрямик.
А потом буран начал спадать и это было печально, несмотря на то, что они оказались почти у цели. Но лучше бы непогода затянулась подольше уж очень хорошо она маскировала движение, ведь искать бомбу придется на поверхности.
'Крот' замаскировался, забурившись в гору на десять метров.
— Где твоя бомба лежит? — спросил капитан, расстелив перед Вадимом карту.
Куликов даже не взглянул на нее.
— Я помню только 'живые' ориентиры, то есть смогу показать только на месте. И точкой отсчета должен служить поворот на дороге, где произошла схватка между нашими закладчиками и китайскими разведчиками свидетелем которой я стал. С любого другого места я ту гору, в которой спрятал ядерную мину указать не смогу.
— Печально…
Коржаков убрал карту.
— Тогда дальше придется топать ножками. Собираемся. Время дорого, выходим через тридцать минут. Остается только надеяться, что мы не сильно промахнулись…
— Не сильно… Потому как если сильно, то мы бы оказались в России.
Солдаты собрались и осторожно выглянули из грота, проделанного 'Кротом'. Но пока бояться нечего. Места глухие, ночь и китайцы вряд ли даже могут предполагать, где находится этот страшный подземный монстр.
Со стороны группа выглядела колоритно: один тяжелый пехотинец и вокруг свита из шести бойцов на ходулях.
— Ты думал, что будешь делать, если окажется, что бомбы на месте нет? — спросил Коржаков.
— Нет… старался не думать…
— И все же?
— К чему все это, товарищ капитан? Зачем изводиться? Вот придем, посмотрим и если она на месте, то и думать не нужно, ну а если нет… то вот тогда и начнем мозгами раскидывать.
Но видимо Коржаков слишком нервничал по поводу той возможности, что бомбы нет, и не мог остановиться. Хотя наверняка понимал, как это недостойно выглядит со стороны. Но очень уж велико было напряжение нервов. Проделать такой долгий и опасный путь, чтобы в какой-то момент выяснить: все было напрасно?
— Можно, конечно, с реактором похимичить… — предложил вариант Коржаков. — Рванула же Чернобыльская АЭС в свое время так, что пол-Европы накрыло… С другой стороны наш реактор не Чернобыльский, совсем крохотный так что и взрывчик получится дохленьким…
Коржаков, наконец, взял себя в руки, и дальше группа шла в полном молчании. Даже сигналы подавались исключительно жестами, сохраняя полное радиомолчание.
Шли параллельно дороге. Два бойца убегали вперед на соседнюю гору и залегали там, наблюдая за дорогой и воздухом. К счастью для отряда поисковиков движение не отличалось интенсивностью ни на дороге, ни в воздухе. Этими третьестепенными дорогами китайцы уже давно не пользовались, просто незачем. Ездили только местные. Весь основной поток войск и грузов шел по основным магистралям несколько южнее.
А воздух, так и вовсе был чист. Ну, разве что где-то на грани видимости приборов пролетали грузовые борта, а поблизости никого и ничего. Так что отряд шел, не особо таясь и довольно быстро.
Шли всю ночь и весь следующий день с небольшими перерывами на еду и отдых, но не сон.
— Кажись, мы на месте, — поздним вечером, заметил капитан, наблюдая за скупой жестикуляцией наблюдателя, когда основной отряд поравнялся с их постом.
— Оставайтесь здесь, я быстро схожу, посмотрю и обратно. Потому как если мы действительно у нужного поворота. То нам все равно на восток потом идти.
— Давай… — кивнул капитан.
Вадим стал быстро взбираться на гору к залегшим и замаскировавшимся среди камней наблюдателям.
Одного взгляда вниз на крутой поворот дороги хватило, чтобы он опознал его и вспомнил тот бой, до мельчайших подробностей, что здесь произошел, кажется целую вечность назад.
— Да, это тот поворот, — подтвердил Куликов спустившись. — Нам туда…
