Сара тут же подумала, не переименовать ли его из испанца в араба, хоть и не очень похож, но как раз для мусульман характерно такое принятие судьбы —
— А он кого убил? — спросила Сара.
— Такой мастер меча наверняка убил многих, — Тьярми пожал плечами. Цепи, брякнув, приковали мастера.
— Да нет же!.. — сказала Сара. — Тот, прежний, убил волка и намерен в него превращаться. А этот?..
— Этот тоже намерен превращаться. Но не в волка, вообще — не в животное. Будет время, спроси свою наставницу про особенности древней магии оборотничества.
Сара и без общения с Варишей прекрасно знала все особенности. После того ритуала она подняла архивы и выяснила, что к оборотничеству прежде всего надо быть
Так вот, в 'Зорро' она не чувствовала должной крови, какую ощутила, увидев на алтаре Джерфа. Что же из него собираются сотворить?..
— Снимай одежду, — велел Тьярми. — Да не с себя!.. — ткнул пальцем в жертву, которая разочарованно вздохнула.
Сара потянула с него живую ткань. С плеч она сошла легко, а вот дальше… южанин посерел, его пальцы вцепились в плиту. Девушка почувствовала что-то, вопросительно поглядела на гранда.
— Рывком, но аккуратно, — сказал тот. Сара дёрнула. Аккуратно.
'Испанец' едва не взвыл, выгнулся, до хруста стиснув зубы. В лицо человеку и аниме ударил густой запах гнилого мяса. Девушка уставилась на 'Зорро' — знаки на теле свидетельствовали, что жизнь его не была лёгкой. Шрамы испещряли грудь, бока и руки. Но хуже всего была открытая рана на животе.
— Что это?.. — прошептала Сара, с трудом веря, что южанин смог прожить с такой раной больше дня. Гниющая плоть воняла омерзительно, — но ещё хуже был запах убивающей магии.
— Сама не видишь, что ли? — буркнул Тьярми.
— Я уже забыл, до чего это больно, — 'испанец' явно стеснялся невольного стона и хлынувших слёз. — Ваше волшебное покрывало…
Ну, да, шкурка. При ранениях утишает боль, может этаким пластырем залепить рану. Даже в случае магических поражений если не спасает, то хотя бы продлевает… умирание. Причём так, что 'испанец' даже пытается ухлёстывать за мимохожими демоницами… 'Сгнить за решёткой', вспомнила Сара. Оказывается, он говорил не в переносном смысле, а в самом прямом.
— Что с ним? — шёпотом спросила девушка, отшвырнула приставучую одежду. Похоже, магическая ткань до последнего стремилась убрать боль своего человека.
— Он умирает, — буднично ответил Тьярми. Его загрубелые пальцы, привыкшие к оружию, пробежались по смуглой коже. — Его настигло заклятье 'светлячков'… Наши чары замедлили распространение смерти, но ненадолго.
— Яд расходится, — сказала Сара.
— Да, вижу… — Тьярми взял нож. Похоже, гранд привык обходиться без долгой росписи и заклинаний. Кисточку ему заменял ритуальный клинок. Несколько несложных порезов на коже, тут же загоревшихся магией. Чуть более сложная 'резьба по живому' в области сердца образовывала полукруг.
— Я ценю твоё умение импровизировать, — изрёк гранд, обращаясь к Саре.
— А?
— Выдумывать новое. Новые приёмы, связки, манеры боя. Знать и уметь — мало, нужно обладать ещё и воображением, нужно чувствовать.
— Простите, сэнсей, но магнус только что…
Тьярми хрюкнул, и она торопливо замолчала.
— Магнус, несомненно, мастер своего дела. Но гранд клинка — я, — в доказательство своих слов Тьярми сделал насечки на висках жертвы и отбросил нож, угодив как раз в одеяние, которое спешило на помощь к хозяину. Шкурка оказалась прибита к каменному полу. — И если я говорю тебе — импровизируй, ты будешь это делать.
— А в чём именно от меня ожидается импровизация? — осторожно спросила Сара. Она не могла отделаться от ощущения, что и сейчас происходит какая-то тренировка.
— Будешь подсказывать, как правильно кусать волка за ухо.
— Что?..
— Мальчишка-оборотень не справился бы без тебя. Он должен был умереть… ну, или стать зверем, невелика разница. А ты, дав свой дурацкий совет, вытащила его.
Дух этого человека могуч, но тело подводит его, подлое смертное заклинание выпивает силы. Встань сюда. У головы. И когда тебе покажется, что он не справляется, делай… что-нибудь. Говори с ним, целуй, смейся, бей по самолюбию или по роже, только роспись не повреди.
— Я не знаю его языка, он же меня не понимает…
— Поймёт. Мы уйдём в глубокую магию, языковые барьеры там не способны помешать.
— Ты слышишь меня? — спросил Тьярми. Веки южанина дрогнули. — Посмотри сюда.
'Зорро' перевёл взгляд. Его зрачки были огромными, пульсировали в такт сиянию магических знаков, прорезанных в его плоти.
Да, посмотреть на это стоило. Тьярми голой рукой достал из пылающего горна раскалённый добела клинок. Тяжёлую шпагу — или лёгкий прямой меч.
— Нравится? — спросил Тьярми.
— Да, почтенный гранд, — ответил южанин.
— Хорошо. Потому что это теперь ты.
И Сара поняла, почему алтарь был устроен столь по-дурацки. Толстая плита с глубоким вырезом сбоку, так, что часть спины человека висела над пустотой.
Белое светящееся лезвие зависло над грудью человека.
— Ты помнишь, что надо делать, — сообщил Тьярми. Магия билась в знаках на коже человека, магию вместе с жаром источал клинок, но ярче всего светилась роспись напротив сердца южанина.
И клинок опустился, пронзая эту роспись, грудь человека, уходя глубоко в вырез на алтаре.
— И что было дальше?
— Ничего, — соврала Сара. — Моего вмешательства не потребовалось. Дух мужчины оказался крепок и сразу переселился в клинок. Я отнесла тело, нож и одежду вниз и сожгла в голубом пламени. Гранд Тьярми даже позволил мне взять новорожденный клинок и переброситься с ним парой слов. И действительно, языковой… э-э-э… забор?..
— Барьер, наверное? — хихикнула Вариша, всё это время она, затаив дыхание, слушала повествование Сары.
— Я и говорю — забор, — он куда-то делся. Хотя говорит этот меч всё равно с интересным… акцентом?..
— И что он сказал?
— Спел дифирамбы… — Сара запнулась и с изумлением посмотрела на Варишу. — Это что такое я сказала?
— Дифирамбы? Ну… кажется, это что-то вроде восхваления.
— Ага. Но откуда я это знаю?
— Откуда мне знать, откуда ты это знаешь?
— Наверное, это осталось от… — Сара прервалась. — Да, о чём я?.. Он спел… восхваление моей красоте и сказал, что почтёт за честь учить меня.