том, что на втором этаже) с дубовыми панелями на стенах и отличным видом на Неву и Петропавловскую крепость.
Дом ученых 312 82 58
Дальше по набережной (N18) - Новомихайловский дворец, типичная для архитектора Штакеншнейдера вариация на тему ренессанса и барокко. Построен он в 1861 году для брата Александра II, великого князя Михаила Николаевича. Новомихайловским же называется потому, что еще один Михаил, брат Николая I, уже владел дворцом в Петербурге (сейчас это главное здание Русского музея). Михаил Николаевич долго жил в Боржоми, потому что 22 года своей жизни отпахал главноуправляющим на Кавказе. В Петербург вернулся стариком - председательствовать в Государственном совете. В отличие от большинства своих родственников, это был примерный семьянин, отец четырех мальчиков, троих из которых расстреляли большевики. Сейчас во дворце поселились два нии - народов Востока и материальной культуры (проще говоря, археологии). Интерьеры сохранились неплохо.
Дальше - радость минералога - Мраморный дворец (Миллионная, 5/1), построенный для фаворита Екатерины Григория Орлова архитектором Антонио Ринальди. При строительстве использовались 32 породы мрамора (из Леванта и Тивдии - белый и цветной, с греческих островов - белый, с Урала - желтоватый), несколько сортов гранита с Карельского перешейка и северных берегов Ладожского озера, лазурит из Южного Прибайкалья, а также доломитовый известняк. Казна выкупила этот архитектурно-минералогический шедевр для великого князя Константина Павловича, эксцентричного брата Александра I. Бабушка Екатерина задумала сделать его византийским императором и потому заставляла зубрить греческий. Не пригодилось: цесаревич умер наместником в Варшаве.
При Николае I дворец отошел к его второму сыну, генерал-адмиралу Константину Николаевичу, главному российскому либералу, одному из инициаторов освобождения крестьян. Жизнь во дворце не принесла ему счастья: сын Николай влюбился в американскую цирковую наездницу Фанни Лир, девушку алчную и ненасытную. Чтобы соответствовать ее высоким запросам, Николай украл драгоценный оклад с материнской иконы и заложил его в ломбард, а когда дело раскрылось, пытался свалить вину на адъютанта. Молодого человека пришлось навечно сослать в Ташкент. Да и с женой генерал-адмирал порвал, предпочтя ей балерину Кузнецову, с которой переехал жить в Крым.
Последний владелец Мраморного дворца - великий князь Константин Константинович, драматург, актер, поэт, известный под псевдонимом К.Р. (автор романса 'Растворил я окно - стало грустно невмочь - Опустился пред ним на колени...'). Во дворе Мраморного дворца - конный памятник Александру III работы Паоло Трубецкого, прежде стоявший на Знаменской площади (сейчас Восстания). Во дворце - филиал Русского музея, по преимуществу - современное российское и западное искусство. Восстановлены несколько ринальдиевских интерьеров и личные комнаты великих князей.
Марсово поле
Главный вход в Мраморный дворец - со стороны Марсова поля. Эта огромная площадь вплоть до революционных событий являла собой 'петербургскую Сахару' - огромный военный плац в самом центре города. Каждый год в мае русская императорская гвардия во всем своем блеске проходила здесь перед императорским семейством.
В марте 1917 года в центре пустыря похоронили несколько сотен человек, погибших в феврале. В 1919 году бок о бок с этими могилами соорудили абсолютно авангардный мемориал из четырех гранитных призматических глыб (автор - Лев Руднев). Материал позаимствовали из Сального буяна, складского здания, сооруженного Тома де Томоном. Тексты эпитафий написал лично нарком просвещения Анатолий Луначарский, претенциозный графоман: 'К толпам якобинцев, /Борцов 48,/К толпам коммунаров/Ныне примкнули/Сыны Петербурга'. До 1933 года здесь хоронили видных большевиков. На Марсовом поле разбили регулярный сквер, известный обилием сирени. В 1957 году старейший коммунист Ленинграда, Прасковья Ивановна Кулябко, член партии с 1898 года, включила здесь вечный огонь посредством факела, зажженного от мартеновской печи Кировского завода.
Марсово поле, в сущности, - абсолютно троцкистское место. Здесь хорошо было бы собираться антиглобалистам, последователям Че Гевары. Этот радикальный левый бренд петербургские туроператоры, впрочем, продавать пока даже не пробовали, поэтому местность воспринимается как какой-то нефункциональный пустырь, результат бомбежки.
Правую сторону Марсова поля образует длиннейшее ампирное здание, построенное Василием Стасовым, любимым архитектором Николая I, для офицерских казарм Павловского полка. Сейчас здесь - Ленэнерго, местный филиал РАО ЕЭС, представительство Анатолия Чубайса на не чуждых ему невских берегах.
Ближе к Мойке по этой же стороне Поля стоит дом Адамини, редкий случай здания, названного не по владельцу, а по архитектору. В доме этом, в советское время бывшем литераторским и профессорским, вырос режиссер Алексей Герман. В 1915 году в адаминиевском доме приключилась революция в мировом изобразительном искусстве: в 'Художественном бюро Добычиной' Казимир Малевич выставил свой 'Черный квадрат'. С 1915-го по 1917-й тут же, во дворе, располагалось артистическое кафе 'Привал комедиантов', хорошо известное хотя бы по 'Поэме без героя' Анны Ахматовой. И сейчас здесь действует некое одноименное заведение, претендующее на знаменитый бренд.
Северная сторона Марсова поля, выходящая на Неву, переходит в предмостную Суворовскую площадь. Слева - служебный корпус Мраморного дворца, в центре - аллегорический памятник Суворову в виде Марса, прикрывающего своим щитом короны Неаполя, Сардинии и Папской области (скульптор Козловский, 1801). В сущности, это памятник бойцу-интернационалисту - ведь Суворов в итальянском походе воевал с французами не за интересы России.
Справа - дворец герцога Ольденбургского (архитектор Кваренги). Герцогский дом породнился с российским императорским в результате брака великой княжны Екатерины Павловны, сестры Александра I, с Георгом Ольденбургским. Герцогство аннексировал Наполеон, герцоги (что делать!) осели в России. В советское время во дворце разместился вуз, выпускавший библиотекарей, режиссеров народных театров и эстрадных исполнителей - Институт культуры имени Н.К.Крупской. Сейчас заведение переименовали, но в городе его до сих пор называют 'Кулек' или 'Крупа'. Сила вуза была в очень хорошеньких провинциальных девицах и приятных светских молодых людях, не желающих перегружать себя университетской наукой. 'Крупу' закончили Татьяна Буланова, демонический тенор Сергей Рогожин, звезда русского фолк-попа начала перестройки Марина Капура и много других прелестных людей.
По Дворцовой набережной к Летнему саду ведет Нижне- Лебяжий мост, объект ненависти автомобилистов. На нем и на расположенном буквально в 50 метрах Прачечном мосту машину подкидывает так, что пассажиры на какое- то мгновение оказываются в состоянии невесомости. Ваш путь лежит вдоль пресловутой решетки Летнего сада работы Юрия Фельтена - эталона классицистического минимализма. Русские поэты единодушно считали ее лучшей в мире. Константин Батюшков писал: 'Я видел славную решетку Тюильрийского замка, отягченную, раздавленную, так сказать, украшениями - пиками, касками, трофеями. Она безобразна в сравнении с этой'. Ахматова: 'Я к розам хочу, в тот единственный сад, /Где лучшая в мире стоит из оград'.
Летний сад
Старейший сад Петербурга был разбит в 1704 году. Сад этот регулярный, то есть дорожки в нем, как улицы и авеню на Манхэттене, пересекаются под прямыми углами. Наивно-рациональная идея заключалась в том, что парк должен не только давать возможность для моциона, но и исподволь просвещать. Здешние скульптуры, по большей части изготовленные в XVIII веке в Италии, должны были ввести еще довольно дикого русского дворянина в круг героев античности, обучить его языку мифов и аллегорий, лежавших в основе тогдашней европейской культуры.
Советские парки культуры и отдыха с их дискоболами, стахановцами и героями-летчиками - вариации на ту же тему. В этом саду не должна приходить идея обниматься с девицами, выпивать с приятелями или играть в казаки-разбойники. Это место чинное, для людей солидных, воспитанных детей в сопровождении нянек или мамаш. На ночь сад закрывается. Когда в начале 1980-х неизвестные вандалы разбили в саду несколько мраморных статуй, это было воспринято горожанами как трагедия исторического масштаба. Словом, место сакральное - как кладбище. Осенью все 89 садовых скульптур закрывают в специальные будочки-футляры, похожие на дачные сортиры. К маю футляры снимают. Надевание и снятие футляров - важная часть петербургского календаря, как открытие и закрытие петергофских фонтанов или начало и конец разводки мостов на Неве.
Забавное исключение из античной строгости - памятник дедушке Крылову (1855 год) в духе бидермайера, работы Петра Клодта, главного специалиста по лошадям времен Николая I. На пьедестале - герои крыловских басен. Вот уже полтора века не прекращается хоровод детей и их родителей, использующих памятник как важное педагогическое пособие.
В саду сохранился прелестный Летний дворец Петра I (единственное, по существу, аутентичное здание в Петербурге, напрямую связанное с императором) и два павильона - Чайный и Кофейный домики (архитекторы,
