города благословил свое детище.
Собор стоит в центре Преображенской площади, образованной пересечением улиц Пантелеймоновской, Рылеева и Короленко, а также Манежного и Безымянного переулков. К северу от собора сохранились казармы Жандармского дивизиона. Недавно их ограда была снесена, и главный архитектор города Виктор Харченко уже решил было соорудить здесь жилой дом класса люкс с подземной автостоянкой и видеонаблюдением, однако общественность возроптала до такой степени, что участок пришлось уступить финнам, которые построят здесь свое консульство в сдержанной скандинавской манере.
Дом Булатова (Рылеева, 1) состоит из двух зданий - трехэтажного классицистического особняка неизвестного автора и более поздней пристройки Александра Гемилиана в духе ранней эклектики. Хозяин дома, полковник Булатов, во время восстания декабристов должен был захватить Петропавловскую крепость. Вместо этого он явился в Зимний дворец и признался в собственных преступных намерениях. В ходе следствия по делу декабристов он находился в комендантском доме Петропавловской крепости и, не выдержав мук совести, покончил жизнь самоубийством, разбив голову об стену.
Дом по улице Рылеева, 3, построенный архитектором Христианом Тацки в 1875 году, не заслуживал бы упоминания, если бы не стал роковым в судьбе первого мэра Санкт-Петербурга Анатолия Собчака. В начале 1990-х дом был передан для ремонта фирме 'Ренессанс', которая, как считала тогда Генеральная прокуратура, получила его за некоторую мзду. Квартиры в строении Тацки достались видным чиновникам Смольного и племяннице Анатолия Александровича. Дальнейшее общеизвестно: допрос, бегство в Париж, триумфальное возвращение, полная реабилитация, безвременная смерть.
Кирочная, Фурштатская, Чайковского
Если повернуть с Преображенской площади в переулок налево и выйти на Кирочную улицу, сразу напротив будет лютеранская Анненкирхе, в честь которой улица и названа. Эту церковь в виде ротонды построил Юрий Фильтен в 1779 году. При кирхе существовала известнейшая в городе Анненшуле, ныне 239-я физико-математическая школа, бесспорный российский лидер по числу победителей международных олимпиад в области точных наук. Выпускники трех гимназий Санкт-Петербурга (30-й, 239-й и 610-й) имеют в городе такую же репутацию, как те англичане, что окончили Итон.
Через двор Анненкирхе можно выйти на Фурштатскую улицу. Отсюда начинается аристократический квартал Литейной части: Фурштатская, Сергиевская (нынешняя Чайковского), Потемкинская, Таврическая. Хозяин Фонтанного дома, граф Шереметев, вспоминал о 1860-х годах: 'В то время Сергиевская улица уже так обстроилась, что по справедливости могла считаться петербургским Faubourg Saint Germain, и многим дамам нравилось это сравнение'. В нынешнем Петербурге это дипломатический квартал. Здесь соседствуют консульства США, Германии, Австрии, Финляндии, Великобритании, Индии и Кубы и парадная резиденция американского консула.
На Фурштатской особенно хорош особняк Виктора Кочубея (N24) - модерн с налетом ретроспективизма. Парадный фасад разноэтажен, наличествуют все присущие стилю причиндалы: изразцы, майолика, художественное литье, разноразмерные окна. Интерьер сохранился. Внутри - уютный дворик с фонтаном, выходящий на улицу Чайковского. Последнее десятилетие тут была детская поликлиника, но сейчас вокруг здания происходит какая-то возня, так что, скорее всего здесь откроется дорогой клуб или гостиница.
Еще два интересных особняка на Фурштатской отданы муниципальными властями под совершение гражданских обрядов. В N52 (архитектор Гоген, 1857) Дворец бракосочетания. Гоген строил свой особняк для знаменитого предпринимателя, короля бумаги и целлюлозы Константина Варгонина. А в N58 (архитектор Александр Никанорович Померанцев, 1896) регистрируют новорожденных. Это заведение называется дворец 'Малютка'. Прежде дом принадлежал крупному чиновнику Николаю Спиридонову.
Самые знаменитые из особняков улицы Чайковского - N27, 28 и 30. Номер 27, дом графов Орловых-Давыдовых (архитектор Фасатти, 1838), примечателен как штаб-квартира масонской ложи 'Великий Восток', в которую входило большинство членов будущего Временного правительства плюс многие депутаты Государственной думы и аристократы, в том числе и владельцы здания, братья-графы Алексей и Александр, богатеи и покровители искусств. Особняк Нечаева-Мальцева (N30, Бенуа, 1880-е), промышленника, владельца Гусь-Хрустального, относится ныне к милицейскому ведомству и замечателен невероятно роскошным, на грани дурного вкуса, интерьером, созерцать который могут ныне только подследственные и следователи. Наконец - дом Кельха (N28, архитекторы Шене и Чагин, 1903), банкира и владельца пароходства, стилизация в духе французского ренессанса (лицевой фасад) и пламенеющей готики (со двора). В советское время здесь находился райком партии, сейчас это Дом юриста.
Таврический сад
Улица Чайковского заканчивается у Таврического сада, самого большого в центре города. Некогда аристократический дворцовый парк при советской власти стал официально именоваться Городским детским парком. От того времени остался памятник пионерам-героям. Павильон, где когда-то играли в настольный хоккей, сейчас отдан джаз-клубу, а у киноцентра 'Ленинград' - жалкая и трогательная площадка аттракционов с бегающим по рельсам, жалобно скрипящим на стыках мини-паровозиком.
За последние годы судьба парка не определилась окончательно. Зато здесь появился памятник Сергею Есенину, один из самых уродливых в городе: поэт сидит на клумбе и как бы чего-то стесняется. Во всяком случае, вид у него неуверенный. Похож он на солиста провинциального ансамбля балалаечников. Бок о бок автору 'Излюбили тебя, издрызгали ' - памятник Ленину и бюст Чайковского. Рядом с пыльной футбольной площадкой появились теннисные корты, но все же обаяние первоначальной планировки с огромным прудом, каналами, горками еще сохраняется.
Таврический сад можно обойти с юга по Кирочной улице. Отсюда начинается огромный комплекс полкового городка Преображенского полка. Здесь же небольшой Музей Суворова (Кирочная, 43). Его здание было построено на деньги, собранные по подписке в 1904 году архитектором Гогеном. Слева и справа от входа, над которым высится какая-то почти древнерусская крепостная башня, два мозаичных панно: 'Отъезд Суворова в Итальянский поход' и 'Переход Суворова через Альпы'. Среди прочих мозаичистов в создании этих военно- патриотических работ принимал участие и Михаил Зощенко-старший. Маленький Михаил Зощенко, будущий писатель, помогал отцу выложить елочку на левом панно, там, где будущий генералиссимус прощается с дворней и домашними в селе Кончанском, отправляясь бить французов.
Таврическая улица (восточная граница сада) до последнего времени считалась в Петербурге самой дорогой. Здесь ходишь - как будто пересекаешь пограничный контроль под глазками видеонаблюдения и присмотром атлетических охранников. Даже на утреннюю пробежку в Таврическом саду здешних квартировладельцев сопровождают телохранители. Улица застраивалась перед революцией, когда в Таврическом дворце открылся первый русский парламент. Поэтому дома здесь изначально возводились с учетом требований наступающего автомобильно-электрического века: металлические перекрытия, лифты, гаражи.
На углу Таврической и Тверской улиц стоит Дом с башней (Таврическая, 35, архитектор Анатолий Кондратьев, 1905). На шестом этаже наверху круглой башни над Таврическим садом с лета 1905 года жил поэт Вячеслав Иванов с супругой беллетристкой Лидией Зиновьевой-Аннибал. Тут происходили невероятные (впрочем, скорее всего, раздутые городскими слухами) эротические опыты; хозяйка встречала гостей в красном хитоне. Поначалу беспорядочные сборища позднее приобрели определенный ритм: гостей принимали по средам. С башни был выход на крышу. Корней Чуковский вспоминал: 'В белую петербургскую ночь мы, художники, поэты, артисты, опьяненные стихами и вином - а стихами опьянялись тогда, как вином, - вышли под белесоватое небо, и Блок, медлительный, внешне спокойный, молодой, загорелый, забрался на большую железную раму, и по нашей неотступной мольбе уже в третий, в четвертый раз прочитал эту бессмертную балладу своим сдержанным, глухим, монотонным, безвольным, трагическим голосом'. Шел май 1906 года, читалась 'Незнакомка'.
Добрую часть домов на Таврической (N3, 5, 7, 17) строил архитектор Александр Хренов, мастер средней руки, стиль которого определялся заказчиком. Специализировался он на дорогих и комфортных доходных домах и всякий раз отмечал свое авторство специальной мраморной доской на фасаде. Тут тебе и неоклассика, и модерн, и поздняя эклектика. А вот N37 - работа Алексея Бубыря, классический модерн с асимметрической планировкой, гранитной облицовкой нижних этажей, светлой плиткой на третьем-пятом этажах. Герб владельцев Обольяновых - под крышей на срезанном углу фасада, выходящем на Таврическую и Тверскую улицы.
Таврический дворец занимает северную часть Таврического сада и выходит на Шпалерную улицу. Построен он архитектором Иваном Старовым; Екатерина II подарила его своему многолетнему фавориту и ближайшему другу князю Георгию Потемкину-Таврическому за то, что тот присоединил к России Крым (Тавриду). Вместе с дворцом Потемкин получил графский титул и двойную
