Я буду тебе вместо папы. История одного обмана

настала моя очередь. Я обошла вокруг танцпола так быстро, как могла, надеясь, что щеки мои не стали совсем уж свекольного оттенка. Удивительно, но мне аплодировали, кажется, даже больше, чем моей предшественнице.

Тем не менее первое место заняла именно та симпатичная блондинка. А второе — я. Когда на меня вешали розовую ленточку, я почувствовала, что заливаюсь румянцем. Но было приятно, не скрою.

После конкурса музыканты заиграли что-то более энергичное, и парни стали приглашать меня танцевать. Несмотря на смущение, я не отказывала тем, с кем вместе работала.

Когда вечер уже подходил к концу, я заметила, что за столиком неподалеку от нас сидит компания достаточно взрослых мужчин, которые не танцевали, а только смотрели. Внезапно внутренний голос посоветовал мне: «Пригласи его!» Мне не надо было уточнять, кого именно: конечно, того, темноволосого, похожего на Саймона Темплара, актера, который играл в сериале «Святой»!

«Ни за что!» — попыталась увильнуть я, но внутренний голос не унимался. Моим телом словно завладела незнакомая мне отчаянная девушка, не боявшаяся рисковать. Я ничего не могла с ней поделать, и в следующий миг уже стояла перед столиком, улыбаясь темноволосому незнакомцу и приглашая его на танец.

— У тебя очень красивая улыбка, — сказал он.

Я заметила, как он что-то шепнул другу, и почувствовала, что снова заливаюсь румянцем. Потом я выяснила, что он сказал своему приятелю: «Понаблюдай за выражением ее лица, когда я поднимусь».

— Хорошо, пойдем танцевать! — в ту же минуту сказал он и встал со стула. Я поняла, что едва достаю макушкой до его груди. — Если ничего не получится, придется тебе становиться мне на ноги!

Запрокинув голову, я увидела, что он весело улыбается. Мы познакомились, я узнала, что его зовут Боб. Потом он поинтересовался, сколько мне лет.

— Семнадцать, — ответила я, а он признался, что старше меня на целых восемь лет.

В тот вечер Боб проводил меня, а на следующий день мы пошли гулять. Не помню куда именно, но точно знаю, что все это время мы говорили, говорили и говорили без остановки, и мне казалось, будто я знаю его всю жизнь.

Бев и Фил были дома, когда Боб заехал за мной. По их взглядам я поняла, что у него всего одна попытка, и если что-то пойдет не так… Помня о прошлом, они по-прежнему старались меня защитить.

— Надо сшить тебе еще несколько нарядов, нельзя же все время ходить на свидания в одном и том же, — улыбнувшись, сказала Бев, когда я вернулась домой в то воскресенье. — Ведь ты собираешься и дальше с ним встречаться?

Одного взгляда на мое сияющее от счастья лицо хватило, чтобы ответить на ее вопрос. Пока мы с Бев мыли посуду после обеда, подруга призналась, что им с Филом Боб показался очень милым. Но ни я, ни она не решились произнести вслух то, что нас действительно волновало.

Если мы с Бобом продолжим встречаться, то рано или поздно мне придется рассказать ему о Кэти — и подобная перспектива была единственным облачком, омрачавшим первые недели наших отношений. Что будет, когда он узнает о ребенке? Каждый раз при виде Боба моя решимость улетучивалась. Я была настолько счастлива рядом с ним, что боялась все испортить. Я знала, что нравлюсь ему, он обращался со мной, как с нежным цветком. Но что он скажет, когда я сообщу ему про Кэти? Как он поступит?

Невозможно было вечно откладывать этот разговор. Однажды, когда мы пошли с Бобом в паб, я залпом осушила бокал джин-тоника и, набравшись смелости, призналась, что мне нужно сказать ему кое- что очень важное. Не здесь, в машине.

Боб еще не успел допить свое пиво, но мои слова, судя по всему, заставили его забеспокоиться. Он встал, и мы вышли на улицу.

Я решила придерживаться той же истории, что изложила Бев, — о парне, который бросил меня и сбежал в Лондон.

— Я знаю, — просто ответил Боб, когда я выдавила из себя, что у меня был ребенок и я отдала его приемным родителям. — Я знал, когда пригласил тебя на свидание во второй раз. Парни с работы рассказали.

Оказывается, все это время Боб был уверен, что я во всем признаюсь, когда буду готова, и терпеливо ждал. Он взял меня за руку, и моя маленькая ладошка утонула в его большой.

Боб сказал, что у всех есть право на одну ошибку и что он знает меня достаточно хорошо, чтобы попросить стать его женой. Он пообещал заботиться обо мне, оберегать меня. Ему было известно о том, как поступили со мной мои родители, когда узнали, что я беременна, но теперь никто не посмеет причинить мне боль. А потом он сказал: это даже хорошо, что парень, от которого я забеременела, уехал в Лондон. Потому что, если бы он, Боб, мог до него добраться, ему бы не поздоровилось. Ведь я была несовершеннолетней! Несовершеннолетняя доверчивая девственница, которой бессовестно воспользовались, — вот что думал обо мне Боб.

И тем не менее предложение стать его женой прозвучало для меня неожиданно.

— Женой? — переспросила я, так как не до конца верила, что такое возможно.

— Марианна, наверное, я слегка тороплю события, но мне показалось, что я тебе немного нравлюсь! — смущенно улыбнулся Боб.

Заикаясь от волнения, я ответила «да». Да, он мне очень нравится. И да, я согласна стать его женой.

Он хотел, чтобы я познакомилась с его родителями. Боб был уверен, что я обязательно им понравлюсь.

А потом он сказал кое-что, что я предпочла бы не слышать: он хотел познакомиться с моими родителями.

Когда я шла домой в тот вечер, у меня было такое чувство, будто я лечу. Но стоило мне лечь в кровать и накрыться одеялом, я снова услышала слова Боба: «У всех есть право на одну ошибку».

Тогда я решила, что о второй ошибке он не узнает никогда.

Глава сорок девятая

Я знала, что Боб слышал о пристрастии моего отца к выпивке и его неспособности контролировать свой гнев, но меня почему-то больше волновало, что мой будущий муж подумает о доме моих родителей.

Я пришла к матери в первый раз с того самого дня, когда меня вышвырнули на улицу; время я выбрала так, чтобы ни в коем случае не столкнуться с отцом. Оказывается, до нее уже дошли слухи, что я встречаюсь с хорошим человеком, и она очень за меня рада. Не знаю, откуда ей стало это известно, но, скорее всего, от отца. В пабах, где он напивался, запросто можно было встретить рабочих с фабрики.

Я рассказала матери, что Боб знает о Кэти, но все равно сделал мне предложение, и объяснила, что теперь он очень хочет встретиться с моими родителями.

— A другая девочка? — спросила мама. — Ему известно про твоего первого ребенка?

Я покачала головой.

— Мама, пожалуйста, не заставляй меня рассказывать ему о ней, — взмолилась я, глядя ей в глаза. — Если я признаюсь, что у меня был еще ребенок, он обязательно захочет выяснить, кто отец. Боб знает меня слишком хорошо, чтобы поверить, будто в тринадцать лет у меня было столько парней, что я не могу вспомнить, от кого забеременела. К тому же мне было всего лишь тринадцать, я была несовершеннолетней — он точно этого так не оставит.

Мама опустила глаза, вздохнула и предложила привести Боба в субботу.

— Постарайтесь приехать до того, как твой отец уйдет в паб, — посоветовала она.

Я очень хотела рассказать Бобу о первой дочери. Я мечтала о том, чтобы между нами не было тайн, тем более таких, и мне, конечно, хотелось, чтобы мы были честны друг с другом накануне свадьбы. Но его