Трикотажный костюм

отсохнет у меня язык, если я извинюсь… В общем, пошла. Представьте себе, она открывает мне дверь как ни в чем не бывало. Я ей говорю; «Что, бабуля, живы-здоровы? Ну, слава богу, а не то попала бы я из-за вас в беду». И тут она как накинется на меня, сразу в крик: мол, не я, а она чуть в беду не попала из-за меня, бог ее пожалел, а я, мол, только о себе беспокоюсь, о других не думаю, — ну и всякие такие дурацкие слова. Я тоже рассердилась. Тоже мне, сама на ладан дышит, еле душа в теле, а туда же, с нотациями. А я нотаций не люблю. «Нечего кричать, говорю, бабуля. Вы уже седьмой десяток заканчиваете, и если с вами что случится, то мир не обрушится. А я, между прочим, еще молодая, как же мне не побеспокоиться о себе?» На редкость вредная старуха…

Мне было уже невмоготу слушать Тобу.

— Пойду, — сказала я. — Дайте, пожалуйста, направления.

Она небрежно заполнила два бланка и протянула мне.

— До свидания, — сказала я и направилась к двери.

— Так не забудьте завтра принести деньги на джерси, — сказала она.

,

Примечания

1

Религиозный, набожный — ред.