себя по отношению к тебе отстраненно, то лишь потому, что ты служила ему живым напоминанием о том, что для меня он никогда не был тем, кем хотел бы быть. Он всегда знал, что больше всего я люблю Мэтта, а затем — тебя. Когда родилась Джен, он изменился. Она была нашим общим ребенком, и к тому времени мы начали жить полноценной семейной жизнью. — Она наклонилась вперед. — Это часть того, что тебе нужно сегодня здесь понять. В конце концов, время лечит раны. Могут остаться шрамы, но жизнь продолжается. Я любила Джен и твоего отца. И всегда буду любить. Он был моим героем, никогда не позволял мне падать духом, никогда меня не разочаровывал, ни разу, и я всегда буду ему благодарна.
Я сузила глаза:
— Но ты не ответила на мой вопрос. Скорее я ещё больше запуталась. Так почему ты бросила нас?
Она встала:
— Думаю, ты уже знаешь ответ на свой вопрос, Софи. Ты всегда его знала, но была в замешательстве, придя сюда. Не понимала, где ты, и что с тобой происходит.
Зрение затуманилось. Я не могла отчетливо видеть ни её, ни обстановку.
Я услышала скрип лестницы и почувствовала невыносимое желание расплакаться.
— Здесь есть кто-то ещё?
Мама кивнула:
— Да.
Я медленно повернулась и поняла, что смотрю на свою дочь Меган, неподвижно стоящую в дверях. Она встревожено нахмурила брови и заговорила с оттенком злости:
— Мне здесь хорошо, мамочка. Я же тебе говорила. Бабушка хорошо заботится обо мне. А тебе нужно возвращаться. Иди. Иди. — Она направилась ко мне, словно собираясь толкнуть. Она злилась на меня.
Я развернулась лицом к маме:
— Я мертва?
— Пока нет, — ответила она. — Ещё есть время, но ты должна захотеть жить.
Внезапно я полетела по узкому темному тоннелю. Стены были расписаны неясными граффити, а скорость и незнакомое место пугали меня.
Неужели это тоннель метро?
Где я?
Глаза распахнулись, и я заморгала, увидев яркое голубое безоблачное небо. Стоял чудесный день.
Неужели это рай? Как долго я летела? Мертва ли я сейчас?
Я приложила руку к груди и помассировала больное место. Прошлась пальцами по ребрам, пытаясь определить, где болит, а потом осторожно села.
Оглядываясь вокруг, я поняла, что сижу на кладбище. На надгробии рядом со мной было написано:
Образы с похорон мамы как вспышки света пронеслись в моей голове, а вместе с ними волнующие кадры авиакатастрофы, которые мы смотрели по телевизору.
Моя мама мертва. Она не принимала решения оставить нас. Я ошибалась, обвиняя её. Она не собиралась умирать.
Я поднялась на колени и провела пальцами по выбитым в камне буквам и цифрам.
Почему я никогда не думала о ней, не говорила о ней? Почему отодвинула эти воспоминания?
— Прости, мама, — прошептала я, касаясь её имени. А потом мне на плечо легла рука, и я поняла, что нахожусь здесь не одна.
Ошеломленная и обескураженная, я повернулась. Подняла руку, чтобы прикрыть глаза от яркого солнца.
— Привет, Софи, — поздоровался мужчина. Он был очень красив. — Думаю, ты потерялась. Позволь тебе помочь.
Он взял меня под руки и помог встать.
Глава 50
Стоя у могилы матери, я смотрела в глаза цвета океана в ясный день. В них было нечто знакомое. Меня словно околдовали.
— Кто вы? — спросила я, но откуда-то уже знала ответ на свой вопрос. Этот человек — мой отец.
Он улыбнулся, и я сразу же поняла, почему мама влюбилась в него, и почему им было суждено стать парой. Я осознала это больше, чем любое чувство в собственной жизни, кроме любви к Меган в день её рождения. Та любовь возникла точно так же мгновенно.
— Вы Мэтт, — констатировала я, протягивая ему руку.
Он пожал её.
— А ты — Софи.
Я рассмеялась сквозь слезы радости, гадая, как же такое возможно. На меня словно снизошло благословение.
— Рад встрече, — признался он. — Я долго ждал этого момента.
— Думаю, я тоже. — Я не очень понимала, что следует говорить.
Он был спокоен и невозмутим. И дьявольски красив.
— Я мертва? — спросила я.
— Нет. Ты сейчас в больнице. Твоя грудь болит, потому что они пытаются восстановить ритм твоего сердца.
Я снова потерла грудь основанием ладони и огляделась вокруг.
— Значит, я здесь не по-настоящему?
— Нет, ты тут.
Окончательно запутавшись, я вопросительно взглянула на него:
— Так где же я? В раю?
Он покачал головой.
— Нет. Рай в той стороне. — Он указал на небо. — Ближе к синеве.
Я подняла глаза.
— Вижу…
И я на самом деле видела. Перед глазами в небе плыли волшебные облака, и от этого захватывало дух.
Во мне медленно поднималась ласковая волна понимания, смывающая панику и отчаяние, и я с любовью посмотрела на отца, стоящего в ярком солнечном свете.
— Пройдись со мной, — предложил он, и я пошла за ним.
Внезапно мы оказались на песчаном пляже, с восхищением глядя на прибой и чаек. Солёный бриз охладил мне щеки.
— Меган сказала мне вернуться, — поделилась я, заправляя за ухо выбившуюся прядь волос. — Но я не уверена, что хочу. Быть с ней для меня сейчас ценнее всего. Думаю, что мне лучше остаться здесь с ней и поближе узнать тебя.
— Поверь мне, — с обаятельной улыбкой произнес он, — на это будет ещё много времени. Как твой отец, я обязан тебе сказать, что у тебя остались незаконченные дела. Твоё время ещё не пришло.
