— А что же будет с ним? — спросила Виолетта.
— Что с ним может случиться? — удивилась Шарлотта. — Он никуда не уйдет.
— Но он думает, что его похищение организовала Кэролайн.
— О да, к тому же мужчина, сидящий в подвале этого дома, вне себя от ярости, — заметила леди Мэри. — Он взбешен. Я скорее соглашусь встать перед вражеской артиллерией, чем еще раз спуститься в подвал. Он так просто не сдастся, а если все-таки сдастся, то потом отомстит нам за свой позор.
— Ты хочешь сказать, что может случиться так, что он не отдаст нам документы? — спросила Виолетта у леди Мэри. — Но ты ведь говорила, что у него просто нет другого выхода и он обязательно выполнит все наши требования.
— Да, но это было до того, как я увидела, что он в бешенстве, — сказала леди Мэри. — Джеймс Феррингтон из тех мужчин, которые в порыве гнева могут броситься на пушки. Таким был и мой покойный Уильям.
— О дорогая! — воскликнула Виолетта, бросив печальный взгляд на подругу. «Сумасшедший Уильям» Дорчестер именно так и погиб — бросился под пушки.
— Ерунда, — возразила Шарлотта. — Когда возникает угроза лишиться значительной суммы (я имею в виду, когда дело касается кошельков), все мужчины становятся глупыми и безрассудными и руководствуются не логикой, а эмоциями. Так уж их создал
— Целого состояния, — задумавшись, повторила леди Мэри. — И все-таки мне кажется, что он так быстро не сдастся.
— Завтра утром он согласится на переговоры, — произнесла Шарлотта.
— Может, поспорим на десять фунтов? — предложила леди Мэри.
Виолетта посмотрела на Минерву, которая молча слушала перепалку подруг.
— А ты что думаешь, Минерва? — спросила она.
От свечи, стоявшей на столе, Минерва зажгла еще одну.
— Я думаю, что нам пора ложиться спать. Что сделано, то сделано, и назад дороги нет, Виолетта. Жаль, что мистер Феррингтон во всем обвиняет Кэролайн. Надеюсь, что мы сможем доказать ему, что он заблуждается.
— Минерва права. Если женщина не может перехитрить мужчину, то она недостойна называться женщиной, — сказала Шарлотта.
— Это точно, — подхватила леди Мэри.
— Давайте поговорим об этом завтра, — проговорила Минерва.
— Да, ты права, — согласилась Виолетта и взяла шляпу и перчатки. — Ты уверена, что он ничего тебе не сделает? — спросила она, испуганно посмотрев на дверь, ведущую в подвал.
— Джаспер сможет нас защитить, — заверила ее Минерва.
— Я оставлю Пьера охранять эту дверь, — сказала Шарлотта, кивнув на своего великана-слугу, который, сняв капюшон, обнажил лысую голову.
— В этом нет необходимости, — возразила Минерва.
— Нет, есть необходимость, — почти в унисон ответили ее подруги. В первый раз за вечер им удалось хоть в чем-то достичь согласия.
На прощание Шарлотта расцеловала Минерву в обе щеки и, повернувшись к Виолетте и леди Мэри, сказала:
— Вы переночуете у меня. Тогда утром нам не нужно будет тратить время на то, чтобы собраться вместе, и мы сможем приехать сюда как можно раньше. Я думаю, что завтра
— Нет, вам не нужно приезжать утром! — воскликнула Минерва. — Кэролайн может что-нибудь заподозрить.
— Я думаю, что когда она обо всем узнает, она будет рада тому, что мы смогли ей помочь, — сказала Шарлотта.
— Главное, чтобы к тому моменту, когда Кэролайн узнает правду, мистер Феррингтон уже согласился отдать нам документы на дом, — заметила Минерва.
— В таком случае нам нужно приехать не раньше десяти утра, — произнесла Шарлотта.
Дамы согласились с Шарлоттой и направились к двери. А Пьер заступил на дежурство. Он сел на пол возле двери, ведущей в подвал, и, достав из холщовой сумки томик Руссо, приготовился провести время за чтением. Минерва пообещала, что утром Джаспер сменит его.
Когда почтенные дамы вышли в прихожую, Минерва обратилась к баронессе:
— Скажи, Шарлотта, где ты нанимаешь слуг? Увидев, что Пьер читает Руссо, я просто глазам своим не поверила. Я думаю, что мой Джаспер не сможет прочитать ничего, кроме своего имени.
— Это все последствия революции, — пожав плечами, ответила Шарлотта. — Она превратила французов в философов. Лично я читаю Руссо только тогда, когда не могу уснуть. Однако Пьер обожает его книги.
Возле парадной двери подруги попрощались с Минервой и уехали. В доме стало тихо. Держа в руке свечу, Минерва, стоя у двери, наслаждалась тишиной. В ее жизни было время, когда у нее было много бурных ночей.
«Нет, мы все-таки поступили правильно, похитив Феррингтона», — подумала она. Минерву беспокоило только одно обстоятельство, а именно то, что мистер Феррингтон считает, будто к его похищению причастна Кэролайн. Они с подругами и предположить не могли, что он может так подумать.
— Минерва, это ты? — раздался голос ее племянницы.
Минерва вздрогнула от неожиданности, едва не уронив свечу.
— Кэролайн? Ты уже дома? — спросила она, поднимаясь по лестнице.
— Я рано уехала с бала. Ты одна? Мне кажется, я слышала чьи-то голоса.
— Да, со мной были Шарлотта и остальные. Они уже уехали домой.
— Я не слышала, как вы приехали.
— Мы были на кухне, — сказала Минерва, поднимаясь на последнюю ступеньку лестницы.
Коридор на верхнем этаже был маленьким и узким. Кэролайн стояла возле двери своей комнаты. В белой ночной рубашке из мягкой фланели, ниспадающей свободными складками, и с длинной косой, висевшей за спиной, она была похожа не на тридцатилетнюю уверенную в себе женщину, а на маленькую девочку. Сердце Минервы переполняли материнские чувства. Ей хотелось защитить Кэролайн от всех бед и несчастий.
— Тебя что-то беспокоит? — спросила она, положив руку на плечо Кэролайн.
Племянница кивнула.
— Ты хочешь поговорить со мной?
— Ты выслушаешь меня?
Минерва была польщена.
— Конечно, дорогая, — ответила она и прошла вслед за Кэролайн в ее спальню.
Кэролайн села на кровать, подогнув под себя ноги. Посмотрев на смятую постель, Минерва поняла, что племянница долго ворочалась с боку на бок, однако уснуть так и не смогла. Она поставила на стол свечу, которую держала в руке. В маленьком камине горел огонь, однако это не спасало от сквозняков, которые гуляли по старому зданию.
— Что случилось? — спросила Минерва.
Кэролайн, потянув за подол ночной рубашки, укрыла им свои босые ноги. Обреченно опустив голову и согнув плечи, она призналась:
— Я погибла.
— Погибла? Но что произошло?
