Хризалида

Солнца не видать.
Хочешь — плачь, а хочешь — пой —
Надо привыкать.

29 августа 1928

«Раны заживают…»

Раны заживают.
Полно горевать.
Пластырь помогает,
Теплая кровать,

У кого есть грелка,
Тем еще теплей.
Грелка не безделка…
Осторожней лей…

Пробка протекает,
Что еще сказать?
Раны заживают.
Полно горевать.

5 сентября 1928, вагон

«Поздно. Заперты ворота…»

Поздно. Заперты ворота
И калитка в сад.
Под окошком ходит кто-то.
Листья шелестят.

Кто он, мрачный соглядатай —
Мертвый иль живой?
Непрогляден сад, объятый
Мглою дождевой.

Не моя ли это совесть
Бродит у окна?
И моих распутий повесть
Слушает она.

И стучится веткой голой
В мокрое стекло,
Чтоб узнать, куда от боли
Душу занесло.

17 сентября 1928

«Полночь. Лампа догорает…»

Полночь. Лампа догорает.
Огнекрылый мотылек
И трепещет и взлетает,
Всё оттягивает срок.

И сквозь сон ему шепчу я:
Полно, полно трепетать,
Улетай во тьму ночную,
Если начал умирать.

27 ноября 1928, Сергиев Посад

«И дом, и сад мой не в порядке…»

И дом, и сад мой не в порядке.
Садовник стар и плох.
Весна — невскопанные грядки,
Любимый куст засох,

Грозят обжорством гусеницы
На яблоне в листве,