Маму никогда нельзя было обмануть. Она всегда улавливала мое настроение. И сейчас она не просто поняла, что происходит неладное, но даже предугадала, что я планирую побег. Ее завуалированное «не надо рубить с плеча» было обращением ко мне все еще раз взвесить, прежде чем расстаться с Антоном. Она видела, как я его любила — как никого и никогда, — поэтому боялась, что расставание может меня подкосить.
Я положила трубку и ощутила дикую тоску на душе. Я так давно не видела своих родителей, что безумно хотела встретиться с ними хотя бы на пару минут. К своему стыду, должна признаться, что первые два месяца после отъезда я о них практически не вспоминала, так хорошо мне было в Риме с Антоном. Но по прошествии времени, а особенно после переезда в Оман, тоска по ним начала меня съедать изнутри. Вероятно, это обычная практика — дети вспоминают о своих родителях, когда им плохо. Ведь кто, кроме матери и отца, может искренне, от всего сердца пожалеть и приласкать? Вот и я не оказалась исключением.
Мне стало так грустно, что на глаза навернулись слезы. Я почувствовала себя жутко одинокой и никому не нужной. С Антоном мы стали почти чужими. Я понимала, что мы с ним перешагнули ту черту взаимных претензий и угроз, после которой заново восстановить нормальные отношения будет уже очень сложно. Слишком сильна обида. И, наверное, самое ужасное, что я не собиралась и не хотела делать первый шаг к примирению. Я просто-напросто хотела сбежать от проблем.
Приземлившись в аэропорту Дубая, я первым делом позвонила Нонне:
— Привет, подруга!
— Привет, Варя. Ну что ты решила. Приедешь к нам? — сразу спросила она.
— А ты ничего не слышишь?
— Слышу шум. Ты что, на стадионе?
— На каком стадионе! Я в аэропорту, в Дубае!
— Не может быть, — заверещала в трубку подруга. — Почему ты не сказала заранее? Я бы тебя встретила.
— Зачем толкаться в аэропорту? Лучше встречай меня через полчаса в отеле.
— А где ты будешь жить?
— Там же, где и вы.
Нонка даже взвизгнула от удовольствия.
— Жду тебя в лобби через тридцать минут. Не задерживайся, — дала указание Нонна и отключилась.
Радостный голос подруги немного вывел меня из оцепенения. Мой отлет вряд ли можно назвать спокойным. Я поставила Антона перед фактом того, что улетаю, буквально перед выходом из дома. По его лицу я увидела, что он был удивлен, но унижаться до выяснений, откуда я взяла деньги, не стал. Он кивнул, отвернулся и продолжил читать документы, как будто происходящее его мало интересовало. Я тоже не стала опускаться до взаимных претензий и спора и также молча вышла из дома. Уже в машине дала волю слезам, надеясь на то, что водитель не расскажет об этом Антону…
Всю дорогу я мучилась сомнениями, правильно ли поступила. Может, надо было послушать совета мамы и поговорить с Антоном? Может, он тоже сейчас в смятении и не знает, как быть? Но, вспомнив, что он шантажировал меня деньгами, убедила себя, что по-другому поступить не могла. Это означало бы сдаться, признать, что он прав. В итоге я решила, что Антон получил по заслугам. Хотя, может, его вовсе и не волновал мой отъезд?
Дубай рос как на дрожжах. Десятки небоскребов за считанные месяцы вставали из песков, устремляясь ввысь. Уже практически достроенная башня высотой в один километр, видная из любого района Дубая, поражала своими нереальными размерами, так что было даже страшно представить себе, каково это — оказаться на самом ее верхнем этаже. Стройка шла круглосуточно. Сотни, тысячи рабочих ползали по недостроенным зданиям словно муравьи. Даже когда темнело и на зданиях включался свет, их желтые каски мелькали на высоте птичьего полета.
Новые супермегамоллы размером с небольшие поселения открывались друг за другом, несмотря на разразившийся в мире кризис. С раннего утра они плотно забивались покупателями, которые, судя по количеству пакетов в руках, казалось, скупают все, что попадает в их поле зрения.
Пока ехала в такси, я с удивлением обнаружила множество новых зданий, которых еще не было пару лет назад.
«Как они умудряются делать это? Почему у нас в России стройки, даже коммерческого жилья, затягиваются на года? Видимо, надо решать этот вопрос комплексно. Начиная от введения новых нормативов строительства и заканчивая упрощением выпуска разрешительной документации», — подумала я и сама удивилась своим умным мыслям.
Машина медленно въехала на территорию отеля «Аль Кассар» и притормозила у центрального входа. Дверь мне открыл очень высокий чернокожий юноша в длинном синем одеянии и с чалмой на голове. Когда я вышла из такси, то увидела еще несколько похожих, как две капли воды, молодых людей ростом не меньше двух метров, худых как жерди, с белоснежными зубами, сверкающими на темных лицах. Их вид вызвал у меня дикий восторг, поскольку я себе и представить не могла, что на свете могут быть настолько интересные внешне люди.
Я вошла в отель, и, откуда ни возьмись, у меня на шее сразу повисла моя подруга:
— Варя! Я так рада!
— Я тоже рада. Но, пожалуйста, ослабь хватку, а то наша встреча будет недолгой, — взмолилась я.
— Извини, извини, — опустив руки, прощебетала Нонна и, внимательно всматриваясь мне в лицо, задумчиво произнесла: — Слушай, ты как-то изменилась, взгляд стал другой.
— Ты хочешь сказать постарела? — попыталась отшутиться я.
— Нет, нет. В тебе поселилась печаль.
Не желая обсуждать свои проблемы у входа в отель, хотя прекрасно понимая, что Нонка, как опытный разведчик, рано или поздно вытянет из меня всю информацию, я отмахнулась от нее:
— Хватит твоих заумных фраз. Надеюсь, ты не начнешь прямо сейчас цитировать своих гуру.
— А тебе не помешало бы послушать их слова. Я тебе говорю об этом уже давно, а ты все отнекиваешься. Пойми, только придя в гармонию с самой собой, ты сможешь решить свои проблемы.
— Давай остановимся на этом, — прервала я Нонну и пошла регистрироваться в гостинице.
Я получила ключи от номера и договорилась встретиться с Нонной через час в китайском ресторане. А пока хотелось принять душ, отдохнуть и подумать о том, что дальше делать.
Мой номер в арабском стиле смотрел окнами на каналы, по которым в свете вечерних огней не спеша проплывали арабские лодки — абра. Я выглянула в окно и уже в который раз поразилась умению и искусству человека создавать вокруг себя прекрасные вещи, которые не просто радуют глаз, но и настраивают на положительный лад.
Несмотря на то что моя жизнь пошла кувырком и на душе скребли кошки, я немного внутренне успокоилась и решила хотя бы то время, пока я в номере, не думать о своих проблемах. Дольше все равно бы не получилось, так как предстоящая встреча с подругой сулила мне допрос с пристрастием.
Приняв душ, накрасившись и надев белый хлопковый сарафан, я спустилась к остановке, куда причаливали абра. Хотя я могла дойти до ресторана пешком, мне безумно захотелось проплыть на лодке, чтобы ощутить вокруг себя сказку. Удобно устроившись на носу абры, я глубоко вздохнула и улыбнулась сама себе.
— Вы первый раз здесь? — услышала я голос.
Я обернулась и увидела позади себя мужчину, черты лица которого мне было трудно рассмотреть из- за того, что тень от моста, под которым мы проплывали, накрыла лодку.
— Нет, — растерянно ответила я.
— Просто у вас такое одухотворенное лицо… Я подумал, что так наслаждаться окружающим пейзажем можно, только увидев его впервые.
— Вы ошибаетесь. Разве способна красота наскучить?
— Никогда не думал об этом. Я, наверное, черствый, но меня вообще мало трогает окружающий
