они были напечатаны».
И уже когда Джелли и его ложа были запятнаны с головы до пят всевозможными скандалами и преступлениями, суперзаговорщика приглашают в Вашингтон. Джелли — почетный гость на инаугурации Рейгана!
Стоит ли удивляться этому? Ведь свое первое интервью для европейцев Рейган предоставил не кому?нибудь, а журналу, принадлежащему сообщникам Джелли, — «Сеттиманале». Иными словами, американский президент делился намерениями «разгромить мозговые центры терроризма» с… мозговым центром терроризма, созданным Личо Джелли под руководством ЦРУ и с благословения американской администрации.
Комментарии, по — видимому, излишни.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
«Сегодня все свободные страны встревожены взрывом международного терроризма и незаконными интервенциями и войнами, ведущимися группами, которые Советский Союз называет национально — освободительными движениями».
Это широко известное высказывание бывшего государственного секретаря США генерала Хейга в сжатом виде формулирует суть новой военно — политической доктрины, принятой на вооружение администрацией Рейгана.
Политические доктрины, определяющие долгосрочную стратегию одного из крупнейших в мире государств, не возникают из пустоты. Заглянем в недавнее прошлое, чтобы проследить преемственную связь между воинственными установками сегодняшних «ястребов» и агрессивными доктринами их предшественников.
Тезис о «жизненно важных интересах США», ставший концептуальной основой американского интервенционизма, прочно вошел в политический оборот во второй половине 50–х годов. Сразу же после бесславного провала тройственной англо — франко — израильской агрессии против Египта тогдашний президент США Д. Эйзенхауэр обратился к конгрессу с просьбой наделить его полномочиями использовать по своему усмотрению вооруженные силы на Ближнем Востоке. В качестве «дрожжевой закваски» для складывавшейся новой агрессивной доктрины стратеги Белого дома использовали миф о «советской опасности» и «коммунистической угрозе».
5 марта 1957 года обе палаты американского конгресса приняли резолюцию, в которой, в частности, говорилось:
«Если президент признает необходимым, США готовы использовать вооруженные силы для оказания помощи какой?либо стране или группе стран, которые попросят о таковой, чтобы дать отпор вооруженной агрессии со стороны любого из государств, находящихся под контролем международного коммунизма»[89].
Так появилась на свет «доктрина Эйзенхауэра», которая не только определила агрессивную направленность американской стратегии на много лет вперед, но и, по сути дела, послужила прототипом пресловутой «доктрины Картера», впервые сформулированной в январе 1980 года:
«Любая попытка какой?либо посторонней силы установить свой контроль над районом Персидского залива будет рассматриваться как посягательство на жизненно важные интересы США, и такому посягательству будет дан отпор любыми средствами — в случае необходимости с помощью вооруженной силы»[90].
Две формулировки похожи друг на друга, как близнецы. Но есть между ними и существенное различие: если «доктрина Эйзенхауэра» предполагала вмешательство США в ответ на «просьбу о помощи», «доктрина Картера» оставляла за американским президентом монопольное право применять вооруженные силы там, где, по его мнению, может возникнуть «опасность» «жизненно важным интересам США».
Говоря о «доктрине Картера», следует особо отметить, что своим появлением она во многом обязана выдвинутому бывшим помощником президента США по национальной безопасности 3. Бжезинским тезису о так называемой кризисной дуге, или дуге нестабильности. Его суть сводилась к тому, что революционные и освободительные процессы в ряде государств Африканского и Азиатского континентов являются источником потенциальной опасности для «жизненно важных интересов США». Таким образом, тезис о «кризисной дуге» как бы служил теоретическим обоснованием американского интервенционизма, оправдывающим международный терроризм США.
Выступая 23 января 1981 года перед американским конгрессом, президент Картер изложил основные принципы своей новой доктрины, в основе которой лежали претензии США на достижение мировой гегемонии с помощью военной силы. Руководствуясь «доктриной Картера», Пентагон незамедлительно приступил к разработке планов «молниеносных операций», предусматривавших оперативную переброску специальных подразделений армии США в страны и регионы, где, согласно теории 3. Бжезинского, могла возникнуть ситуация, угрожающая «жизненно важным интересам США». По сути дела, речь шла о новом инструменте подавления национально — освободительных движений, что не может быть расценено иначе как осуществление международного терроризма в глобальном масштабе.
Доктрина «борьбы с международным терроризмом», выдвинутая администрацией Рейгана сразу же после ее прихода к власти, является, таким образом, логическим продолжением агрессивных военно — стратегических установок прежней администрации.
«Авантюризм, готовность ставить на карту жизненные интересы человечества во имя своих узких, корыстных целей, — указывалось в Отчетном докладе ЦК КПСС XXVI съезду партии, — вот что особенно обнаженно проявляется в политике наиболее агрессивных кругов империализма. Демонстрируя полное пренебрежение к правам и чаяниям народов, они пытаются изобразить освободительную борьбу народных масс как проявление «терроризма». Они поистине задались целью достичь недостижимого — поставить барьер на пути прогрессивных изменений в мире, вернуть себе роль вершителей судеб народов».
Справедливую борьбу народов Азии, Африки и Латинской Америки за свою свободу и национальную независимость Белый дом назойливо пытается представить проявлением международного терроризма. Под вымышленным предлогом «борьбы с международным терроризмом» американский империализм развязывает лобовое наступление против национально — освободительного движения, и в первую очередь против государств, избравших социалистическую ориентацию.
Проблема международного терроризма уже давно находится в центре внимания мирового сообщества. Еще в 1937 году представители 24 государств подписали в Женеве конвенцию о предотвращении и пресечении терроризма. Эта конвенция подтвердила действующий принцип международного права, согласно которому любое государство обязано предотвращать любую террористическую деятельность, направленную против другого государства, а участники конвенции приняли на себя обязательство наказывать лиц, виновных в такой деятельности. К сожалению, эта конвенция так и не вступила в силу.
В последнее время о проблеме международного терроризма заговорили с высокой трибуны ООН. На XXVII сессии Генеральной Ассамблеи ООН она подверглась тщательному обсуждению. Дискуссия была чрезвычайно острой. Представители западных стран пытались бросить тень на национально — освободительные движения, отождествить с международным терроризмом законную борьбу народов за свое национальное и экономическое освобождение. Такой подход особенно ярко проявился со стороны делегации США.
Однако эти попытки получили решительный отпор большинства членов ООН. Делегации СССР и других социалистических стран единодушно поддержали проект резолюции неприсоединившихся стран. Резолюция носит такое название: «Меры по предотвращению международного терроризма, который угрожает жизни невинных людей, или приводит к их гибели, или ставит под угрозу основные свободы, и изучение коренных причин этих форм терроризма и актов насилия, проистекающих из нищеты,
