и Виолеттой?
— О, они умерли, — сказал Клейтон. — Виолетта ушла первой. Одни говорят, что в этом замке. Не знаю. Сэмюэль похоронил ее за замком. На ее могиле стоит высокая стела из белого мрамора, что добывают в Вермонте. Когда Сэмюэль умер, его похоронили рядом с ней, но на его могиле лежит черная плита из мрамора, который привезли из Италии. Его похоронило правительство штата, так как он оставил им все свои владения.
— И что от этого получил штат? — спросил Делани, глядя на запертые ворота.
— Ничего, кроме этого места, — сказал Клейтон. — Но Сэмюэль был не дурак. Он владел лесами к северу отсюда. Строевой лес, вот что получил штат. По крайней мере, тогда. В ответ они обещали присматривать за этим местом, пока оно не развалится на части. Ворота должны быть заперты, и нельзя пускать людей внутрь, ну и все такое. В завещании Сэмюэля ничего не было сказано о том, чтобы присматривать за тем, что в замке. А внутри все прогнило. Драпировки скрючились и сорванные висят по стенам, крысы прогрызли дыры в его импортной мебели, деревянные панели потрескались и развалились. Большая люстра во время шторма, который был как-то в этих местах, рухнула с потолка, стекла валяются по всему замку.
Делани с подозрением посмотрел па Клейтона.
— Судя по тому, как вы описали интерьер замка, я бы заключил, что вы бывали там разок- другой.
— Конечно, — признал Клейтон. — Я знаю, как туда пробраться, или, по крайней мере, знал, когда был пацаном. На другой стороне растет дерево, и одна ветка как раз над стеной. Ты можешь взобраться на дерево, потом на руках перебраться по ветке и, если не боишься сломать ногу, спрыгнуть на ту сторону. Чертовски трудно лезть обратно, но как-то я это сделал. Хочешь попробовать?
Делани встал и посмотрел на серую стену.
— Нет, — наконец сказал он. — Не думаю. Пошли обратно. Становится поздно.
Пока они спускались с холма, Делани придумывал свою историю.
«В трагической тени замка Сэмюэля Пейтона, — напишет он, — разыгралась другая трагедия. Холодной декабрьской ночью Селена Кросс…»
Они уже почти дошли до улицы Вязов, когда Делани обратился Фрейзеру:
— Послушайте, — сказал он, — вы действительно терпимый человек для северной Новой Англии. Почему же вы все время называете Пейтона «трахнутым негром»?
— Почему? — переспросил Клейтон. — Некоторые говорят — и среди них был мой отец, — что во время Гражданской войны Сэмюэль Лейтон поставлял на юг корабли с оружием. Если это не поступок сукиного сына, значит, я никогда не слышал, что это такое. Если бы его кожа была другого цвета, я бы назвал его «трахнутым повстанцем». Но Сэмюэль был негр.
ГЛАВА X
В Пейтон-Плейс были, конечно, те, кто оставался спокоен во время шумихи, вызванной судом над Селеной Кросс, — как центр урагана. Среди них была Констанс Росси, которая после первого потрясения снова приступила к работе в «Трифти Корнер». На все вопросы, а их было немало, она отвечала:
— Я вернулась только на время. Как только выяснится это недоразумение, Селена сразу приступит к работе.
Для того чтобы покончить с выяснением того, что Констанс называла — «недоразумение, которое случилось с Селеной», Констанс взялась оплатить все услуги официальных служб, которые могли понадобиться девушке.
— Хотя я не понимаю, — говорила она Майку, — зачем ребенку нужен адвокат. Если она и убила Лукаса, а я ни на секунду в это не верю, у нее была на то причина. Лукас был жуткая скотина. И всегда таким был. Я помню, Нелли рассказывала, что он бил ее и детей. Это был ужасный человек.
— Может, и так, — отвечал Майк. — Но своим молчанием Селена только причиняет себе вред. Ей следовало бы открыться своему адвокату, хоть немного, но Дрейк говорит, что из нее не выжать ни слова.
Это правда. К тому, что она убила Лукаса щипцами для камина, когда они оба находились в гостиной, а потом одна, без чьей-либо помощи, несмотря на то, что говорил Джо, оттащила Лукаса в загон и закопала его там, Селена отказалась что-либо прибавить. Она дала показания в день ареста, и все усилия Питера Дрейка заставить ее объяснить, почему она это сделала, оказались напрасными. В Пейтон-Плейс говорили:
— Я не верю, что она убила его. Если бы она это сделала, она бы сказала почему.
— Если это не она, откуда она знает, где его закопали?
— И почему они нашли кровь на полу в доме? Как бы ты ни скреб, не выскребешь следы крови, если кто-то их ищет.
— Да. Если она этого не делала, откуда тогда кровь?
— Мне тогда показалось странным, что Джо захотел избавиться от овец в январе. Январь — плохое время, чтобы забивать скот. Мне всегда казалось, что это странно.
— Он сделал это, чтобы никто не пытался совать свой нос в загон. Хотя глупо, конечно. Было бы умнее с его стороны оставить овец на месте.
— Ну, я бы так не сказал. Всегда найдется какой-нибудь любопытный сукин сын, любитель повертеться вокруг чужого скота. Если бы это я закопал своего старика в загоне, мне было бы не очень-то приятно, что какой-то любопытный тип вертится вокруг и ходит прямо по могиле.
— Помнишь, как Селена попыталась провалить закон о зонах на городском собрании? Держу пари, это потому, что она не хотела, чтобы кто-нибудь болтался у ее загона.
— Ну, а я не дал бы и цента за все, что вы тут говорите. Я не верю, что она это сделала. Она кого-то покрывает.
— Но кого? Никому не надо было убивать Лукаса.
— Да. Это правда.
— А почему тогда она не говорит зачем?
Зачем? Этот вопрос был на устах практически у всех. Тед Картер, предварительно убедив Дрейка, что Селена назовет ему имя истинную причину, навестил ее.
— Это я сделала. Что тут еще говорить? — мрачно сказала Селена. — Я убила его, и на этом все кончено.
— Послушай, Селена, — немного раздраженно сказал Тед. — Дрейк должен знать причину, если он защищает тебя. Если есть хорошая причина, он сможет привести в оправдание временное помешательство и спасти тебя от петли.
— Когда я убивала его, я была такой же нормальной, как и в эту минуту, — сказала Селена. — Я знала, что я делаю.
— Селена, ради Бога, будь благоразумна. Без причин тебе предъявят обвинение в убийстве первой степени. Ты знаешь, каково наказание за такое преступление в этом штате?
— Повешенье.
— Да, — сказал Тед, и у него перехватило дыхание, — повешенье. Ну, а теперь будь умницей и скажи мне, почему ты это сделала. Лукас грозил избить тебя? Он грозил выгнать вас с Джо из дома? Почему ты это сделала?
— Я убила его, — сказала Селена ровным голосом, который она выработала за последние дни, — вот и все.
— Но ты ведь не хотела этого делать, правда? Может, ты хотела испугать его и ударила сильнее, чем хотела? Разве не так все было?
Селена на минуту задумалась и попыталась вспомнить, как это было. «Хотела ли я убить его?» —
