Роман с призраком

Ради этого дня

— Эта строка на могиле — цитата из старинного стихотворения, — сообщила своему бойфренду Мэллори в тот же день после уроков. — Я нашла его в Интернете. Его мама была преподавателем английского языка.

— Ты о ком? Чья мама?

— Мама Бена Хайленда, — ответила Мэлли.

Они ожидали окончания тренировки Мередит. У Мэллори созрел план. Она придумала, как доказать сестре то, что сама знала с полной, стопроцентной уверенностью. Она рассказала Дрю о драме, разыгравшейся на похоронах, и о реакции Мередит. Если бы не бабушка Гвенни, успокоившая всех заверением, что с ее внучкой все будет в порядке и через мгновение она придет в себя, на кладбище поднялся бы ужасный переполох.

— Что значит «вовеки»? — спросил Дрю.

— Я бы сказала, что это означает «никогда».

— А-а. Так, значит…

— Он умер, — оборвала его Мэллори. — Вот почему я его не вижу, а она видит. Он погиб на войне много лет назад. Большая любовь Мерри — умерший человек.

Дрю вздохнул.

— Когда я такое слышу, мне становится дурно.

В ожидании Мередит они расположились в вестибюле школы. Было около пяти часов вечера, и тренировка окончилась. Март уже начинал сдавать позиции апрелю, и небо вечерами приобретало серебристо-серый металлический оттенок с вкраплениями выцветшей, похожей на вытертую джинсовую ткань, голубизны. В такие минуты жители Риджлайна поднимали головы, отвлекаясь от своих занятий, забывая о бумагах на столе, перекапываемых грядках, вытряхиваемых ковриках или пакетах с мусором, и думали: лето. Все понимали, что оно уже в пути. И от простого созерцания солнечного диска, не спешащего упасть за горизонт, у Мэлли, как и у всех остальных, поднималось настроение.

Вскоре она заметила приближающуюся к ним Мерри, которая решила пойти на тренировку, несмотря на случившийся с ней утром обморок. Все что угодно, лишь бы оттянуть встречу с мамой.

Мэллори ощутила острый укол жалости. Сегодня ее сестренке пришлось нелегко, да и перспектива не радовала.

После службы Кэмпбелл сказала тете Карин, что Мерри потеряла сознание, потому что отказалась завтракать. Она решительно, не церемонясь, затолкала Мередит в машину, бормоча что-то о низком уровне глюкозы. Оказавшись внутри, Кэмпбелл посмотрела на дочь с удвоенной яростью, что та посчитала ужасно несправедливым. Вот, значит, как! Ну ладно, мать возмущена тем, что ее всю ночь не было дома. Это еще можно понять. Но как можно гневаться на человека за то, что он потерял сознание?

Отогнав жалость, Мэллори упрямо вздернула подбородок. Она была намерена решить проблему с Беном здесь и сейчас.

Наблюдая за подругой, Дрю размышлял над ее планом, относительно которого у него имелось собственное мнение. Он пытался понять, как бы поступил, если бы Мередит приходилась сестрой ему. Парню казалось, что из чувства сострадания не стоит стремиться во что бы то ни стало расставить все точки над i. Он был склонен позволить событиям идти своим чередом. Но не имел выбора. Дрю пришлось довериться своей любимой. Мэллори была дорога ему, как родная сестра, одновременно будучи самой восхитительной девушкой на Земле. Если он думал о будущем с Мэлли, — а иногда это приходило ему в голову, — то понимал, что ему придется примириться не только с ее упрямством, но также с тем, что человек, живущий с ним, почти… ведьма. Дрю был вынужден констатировать, что очень многого о ней знать не будет, зато почти все будет знать ее сестра, Мередит.

Будущее… Вот почему люди предпочитали о нем не думать.

Тем временем Мэллори поставила перед собой задачу и была намерена добиться ее осуществления. Она познакомила приятеля со своим планом и теперь приступила к его реализации. Хотя Дрю не хотел знать никаких подробностей, Мэллори настояла на том, чтобы все ему рассказать. Это, однако, не означало, что он собирался становиться свидетелем воплощения этого плана. Он не понимал Мерри, но она тоже была ему небезразлична.

— Она должна это осознать, — втолковывала Мэлли Дрю, встретившись с ним в этот день после ланча. — Вот что я придумала. У нас в школе есть целая галерея фотографий спортсменов — баскетболистов, футболистов и прочих. Помнишь эти деревянные рамочки во всю стену? Они появились там еще до того, как в школу пошел мой папа. Если Бен действительно местный и на самом деле занимался бегом по пересеченной местности, то он должен быть на одной из этих фоток.

— Я ничего не хочу об этом знать, — заявил Дрю накануне вечером.

— Но ей придется признать очевидное.

— Что тебе непонятно в предложении «я ничего не хочу знать»? Меня не интересуют твои попытки убедить сестру в том, что ее бойфренд мертв.

— Они встречаются только по ночам.

— Может, он восстал из мертвых? — предположил Дрю.

— О боже! Ты это серьезно? Не смеши меня! Все знают, что не бывает… восставших из мертвых мертвых. Восставшие из мертвых и привидения — это совершенно разные явления, Дрю!

— Прости мне мою чудовищную ошибку. Я ведь всего лишь простой смертный. Именно поэтому я и не хочу больше об этом слышать, Мэл-ло-ри!

— Ты никогда не называешь меня Мэллори. Ты всегда называешь меня Бринн.

— Я пытаюсь привлечь твое внимание к своим словам.

Мэлли заявила, что он ей никогда не помогает. Но позже прислала ему сообщение, в котором извинилась за свои слова. Она вдруг осознала всю тяжесть того, с чем Дрю вынужден иметь дело, с чем ему, по сути, всегда приходилось мириться. И все это обрушивала на его голову она, Мэллори. До нее вдруг дошло, что скоро, очень скоро Дрю уедет. Это случится прежде, чем на хребте начнут краснеть и опадать листья. Осознание этого пустило корни в душе Мэллори и начало расти. А когда выросло, то поразило девочку своим масштабом. Внезапно она захотела каждую свободную минуту проводить с этим парнем, которого знала всю свою жизнь, но научилась любить, как ей казалось, только вчера. Мэл привыкла к тому, что он всегда рядом и она может на него рассчитывать. Но скоро это прекратится. Кто тогда будет дергать ее за волосы и называть Бринн?

— Какие планы? — поинтересовалась Мерри, подходя к Дрю и Мэллори, поджидавшим ее у выхода из спортивных залов и раздевалок. — Зачем вы меня ждете? Мне нужно предупредить Нили. Она на улице.

— Я ей уже все сказала. Она уехала. Я сделала это, чтобы ты могла поехать домой с нами, — сообщила ей сестра. — Мерри, взгляни на это. Тут есть кое-что, что ты должна увидеть.

Следуя взглядом за пальцем Мэллори, Мерри начала осматривать стены, увешанные фотографиями школьных спортивных команд. Постепенно Мэлли подвела ее к интересующему их изображению. В семидесятые годы форма спортсменов выглядела очень странно по сравнению с современной экипировкой. Единственными атлетами, у которых внешний вид формы не изменился, были борцы. Но их одеяния в любые времена смотрелись странно.

Вот.

Тут имелся раздел, посвященный бегу по пересеченной местности. На могиле Бена был указан год его смерти, тысяча девятьсот шестьдесят девятый. Если бы он не умер, то в том же году окончил бы школу. И ему было бы семнадцать или восемнадцать лет. Мэллори поискала глазами год тысяча девятьсот шестьдесят восьмой. Вот он, в первом ряду, опустился на одно колено и улыбается. Это его падающие на лоб вьющиеся светлые волосы.

Бен Хайленд.