Нравственный образ истории

самоцветами. Мир заключён был на том, что митрополит Эфесский торжественно венчал и помазал Владимира Мономаха на Царство. Однако продолжения в престолонаследии сие деяние не получило. Сам князь Владимир II, если мы помним, взошёл на престол Киевский не по наследству, как старший в роде Рюриковичей, а был призван любящим его народом. При его жизни оспаривать это никто не смел, хотя и тогда первым преемником Всеволода считался князь Олег Черниговский (старший внук Ярослава Мудрого). После кончины Владимира Мономаха спор за наследство разгорелся между их потомками - Олеговичами и Мономаховичами. И спор тот принёс народу неисчислимые бедствия.

Шапка Мономаха ещё четыре века оставалась невостребованной, но она оставалась на Руси и ждала своего часа. Из всех знаков достоинства Третьего Рима Шапка Мономаха была первым символом самодержавной власти. За нею явились и скипетр, и держава, и белый клобук патриарший, и трон царский с двуглавым орлом, доставленный в Москву вместе с невестой Великого князя Иоанна III Зоей (Софьей) Палеолог, дочерью последнего Византийского императора и бабкой первого Русского Царя Иоанна Грозного. При любимце народном Владимире Мономахе всего этого ещё не было, как не было и самой Москвы. Третий Рим - сакральный центр величайшего в мире государства - Бог судил основать сыну Мономахову Георгию, более известному под именем Юрия Долгорукого.

ВЛАДИМИРСКИЙ ОБРАЗ

«Предста Царица одесную Тебе,

в ризах позлащенных»

(Пс.44,10).

Как и два прежних Рима, Москва строилась на семи холмах. И как Древний Рим начался с убийства, совершенного его основателем Ромулом, так началу Москвы тоже предшествовало кровопролитие. Только причины их были различны. Ромул убил родного брата Рема (из гнева или из зависти), а князь Юрий Долгорукий казнил боярина Кучку за злое непокорство законной власти.

На берегах Москва-реки в середине XII века располагались лишь несколько сёл. Кормились они от плодородного Кучкова поля. Терем боярина стоял предположительно на месте Сретенского монастыря. И хотя сам боярин Кучка Степан, судя по имени, был крещен, большинство местного населения (вятичей) оставалось ещё идолопоклонниками. Благодаря поддержке языческих настроений в народе здешняя знать долгое время сохраняла относительную независимость от Киева и более близкого к ним Владимиро-Суздальского княжества. Всякий раз, проезжая через Кучковы владения и их окрестности, купцы и послы княжеские, да и сами князья нередко подвергались нападениям. Существует мнение, что былины и сказки про Соловья-разбойника слагались именно об этих краях.

Князь Георгий не раз ходил сюда с сильной дружиной и всякий раз совершал здесь очередное крещение вятичей. Однако дело их обращения двигалось медленно. И вот однажды (в 1147 году), боярин Степан Иванович Кучка «встретил великого князя зело гордо и не дружелюбно». А Георгий, или Юрий Долгорукий (тогда ещё не великий князь) «не стерпя хулы... повелел того боярина ухватить и смерти предать». Далее, повествует летописец: «Князь Юрий возлюби села оные и повеле вскоре сделати град мал, деревян по левую сторону реки и прозва его прозванием реки Москва-град». Так впервые летопись упоминает о будущей Русской столице.

После смерти непокорного боярина Степана князь Юрий вместе с любимым сыном Андреем отправился обозреть бывшие Кучковы владения. И тут произошла трогательная сцена, описание которой дает автор «Истории России в рассказах для детей» А.О.Ишимова: «В одной из деревень жили сироты Кучки: два сына и дочь. Необыкновенная красота этой молодой девушки удивила обоих князей: отец упрекал себя, что причинил несчастье такому милому, нежному творению; сын говорил с восхищением, что не всём свете нет девушки добрее прелестной сироты Кучковой, и умолял отца позволить ему жениться на ней. "Родитель! - говорил добрый Андрей. - Ты облегчишь этим горестную судьбу бедных детей, у которых отнял отца". Георгий, нежно любивший сына, не мог отказать... он велел приготовиться к свадьбе и позволил сыну взять к себе в службу братьев невесты. Между тем, красивые места по берегам реки Москвы так понравились ему, что он вздумал основать тут городок и назвал его по имени реки Москвою. Андрей был очень доволен этим: ему казалось, что не было места лучше того, где узнал он милую невесту свою».

Такая вот романтическая история: трагическая в начале и в конце. Ибо братья Кучковичи, взятые на службу молодым князем Андреем, затаили в душах ненависть. Спустя четверть века эта ненависть вылилась в злодейское убийство Святого Благоверного Андрея Боголюбского, жизнь и деяния которого приснопамятны.

Став великим князем, Юрий Долгорукий отдал сыну Андрею Вышегород (под Киевом), бывший некогда вотчиной Святой Ольги. Но в 1155 году (ещё при жизни отца) Андрей покидает наследный удел, как театр алчного властолюбия, злодейств и грабительств междоусобных. «Россия южная, - пишет Н.М.Карамзин, - в течение двух веков опустошаемая огнём и мечём, иноплеменниками и своими, казалась ему (Андрею) обителью скорби и предметом гнева Небесного. Недовольный, может быть, правлением Георгия [отца] и с горестью видя народную к нему ненависть, Андрей по совету шурьев своих, Кучковичей, удалился в землю Суздальскую, менее образованную, но гораздо спокойнейшую других. Там он родился и был воспитан; там народ его не изъявлял мятежного духа, не судил и не менял государей, но повиновался им усердно и сражался за них мужественно».

Вместо иных сокровищ набожный князь Андрей вывез из Вышегорода чудотворную икону Богородицы, по преданию, писаную Святым Апостолом и Евангелистом Лукой на доске стола, за которым вкушал Сам Спаситель со Своей Пречистой Матерью и праведным Иосифом. Увидев сей образ, Пресвятая Дева Мария произнесла: «Благодать Рождшегося от Меня и Моя с этой иконой да будет». В 1131 году сей образ, подаренный Великому князю Мстиславу Константинопольским патриархом, оказался в Киеве и был помещён в Девичьем монастыре Вышегорода. Перед отъездом князя Андрея икона Богородицы две ночи подряд сходила с места и становилась "на воздусе". В этом чудесном знамении благоверный князь усмотрел необходимость взять её и отнести в новое место. Со страхом Божиим и особым вниманием он вёз святыню в Суздальскую землю, думая поставить её в Ростове Великом. Лднако недалеко от Владимира лошади неожиданно встали, и никто не мог сдвинуть их с места. Священник Николай, духовник князя, отслужил молебен перед чудотворным образом. Князь Андрей слезно молился Пречистой до глубокой ночи, и тогда, явившись ему, Сама Богородица повелела нести образ не в Ростов, а во Владимир. От того дня центральная Богородичная святыня России носит имя иконы Владимирской. Вместе с нею во Владимир Залесский, прежде маленький город, вскоре был перенесён и престол великокняжеский. А в одиннадцати верстах от новой столицы, на месте, где стояли кони, боголюбивый князь Андрей велел построить церковь во имя Рождества Богоматери, обитель для монахов и дворец для себя, назвав сие место Боголюбовым.

Полновластным правителем русских земель Андрей Боголюбский становится в 1169 году, но в Киев уже не возвращается. Отныне центр северо-востока Владимир становится главным градом Руси, и великий князь Андрей уже не жалует уделов ни сыновьям, ни братьям своим, что сразу же приводит к усилению его самодержавия.

Вольные новгородцы, зная о наказании киевлян, попытавшихся было противиться новому великому князю, ощутили опасность для своей независимости. Некогда Ярослав Мудрый даровал новгородцам право самим избирать себе князей из его достойных потомков. Но предвидел ли он, пишет Н.М.Карамзин, «что народ, упоенный самовластием, будет ругаться над священным саном государей... Давать клятву с намерением преступить оную; будет заключать князей в темницу, изгонять их с бесчестием? Злоупотребление уничтожает право, и великий князь Андрей был избран Небом для наказания вероломных».

Думая смирить новгородцев, предпринявших неприятельские действия и бесчинно собиравших дань в великокняжеских областях, Андрей Боголюбский послал в Новгород сына своего Мстислава Андреевича с войском. Тот, приступая к Вольному Городу, занялся в его окрестностях грабежами и злодействами. В