— Ну, хорошо. Тогда мы с отцом могли бы приехать в Лондон и повидать вас, пока он будет здесь. У тебя же есть комната. Хотя я бы на твоем месте не показала Брайану твой дом, будь он в таком же состоянии, как когда мы к тебе приезжали.
Хотя для нашей дыры состояние считалось безупречным. Перед маминым приездом я убирала дом в течение трех недель.
— Может, лучше тебе привезти его из аэропорта прямо сюда? Он же приезжает ради тебя. Какое имеет значение. Лондон или Бирмингем? А как же этот? — Мама кивнула в сторону гостиной, где я бросила Ричарда на произвол судьбы. Оттуда донесся папин смех. Немногим из моих друзей удавалось рассмешить папу.
— Я сказала ему, что буду занята в следующий уикенд.
— Хорошо. Смотри не наломай дров, Лиззи. Я всегда хотела, чтобы твоя жизнь была интересной, в отличие от моей. Я в молодости так мечтала съездить в Америку — в Нью-Йорк, Голливуд, постоять перед Белым домом в Вашингтоне, но все мои сбережения на поездку в Америку ушли на свадьбу и двухнедельный медовый месяц в Скарборо.
— Но ты же любишь папу, правда?
— Конечно, люблю. Просто мне иногда интересно, что бы случилось, если бы я не села в тот день на 137-й автобус и не наступила бы ему на ногу «шпилькой». Теперь-то я ни на кого его не променяю. Если, конечно, вдруг не подвернется Роберт Редфорд, — рассмеялась она. — Но если ты не сделаешь всего, что хочешь, прежде чем осядешь и остепенишься, то тебя всегда будут мучить эти мечты. Я уверена, что отправься я в Америку, перепугалась бы, соскучилась и через неделю вернулась домой, но из-за того, что я этого не сделала, какая-то часть меня всегда будет думать, что я могла бы пройтись по бульвару Сансет и вместо ноги твоего отца наступить на ногу Роберта Де Ниро.
— А что ж ты не дала мне денег на поездку в Америку сразу же после колледжа? — спросила я. — Я ведь тогда об этом так мечтала.
— Ерунда. Ты просто не хотела устраиваться на работу, — сказала мама, доставая из ящика еще одно кухонное полотенце.
— А-а. Большое спасибо.
— Но теперь у тебя есть свои деньги, — продолжила она. (Да? Интересно только, где они растут?) — Ты можешь делать все, что захочешь. Если Брайан попросит тебя поехать с ним в Америку — не раздумывай, моя девочка. Просто плюнь на свою дурацкую работу, распрощайся со своей жалкой квартирой и езжай. Мы с отцом ничуть не возражаем, если только ты иногда будешь нам звонить.
Плюнуть на свою дурацкую работу? Оставить свою жалкую квартиру? Я не могла поверить, что она подталкивает меня к таким импульсивным поступкам.
— Тебе уже двадцать семь, — зловеще сказала она. — Ты не можешь ждать, пока что-то случится само собой. Ты должна хвататься за любой подвернувшийся шанс. А это шанс.
— Он всего лишь приезжает в гости, — повторила я.
— Возможно, сейчас он так и думает, но ты должна сделать так, чтобы он уже не думал возвращаться домой один. Мужчины сами не знают, чего они хотят. Нет, правда. Если бы Салли не проявила инициативу, твой брат так и жил бы здесь и виделся с ней по средам и выходным до тех пор, пока я не состарилась настолько, что не смогла бы гладить ему рубашки.
Я пыталась представить, как это Салли проявляет инициативу.
— И что же она сделала?
— Она заставила его думать, что она единственная стоящая женщина. Она стала каждый раз менять прическу и делать вид, что отлично развлекается без него во все дни, кроме среды. А потом Колин вдруг объявил, что сделал ей предложение. Она поймала его в ловушку.
— И ты предлагаешь мне проделать то же самое с Брайаном? — сказала я в негодовании, будто я сама не делала вид, что отлично развлекаюсь без него. — Сегодня для девушки совершенно необязательно заполучить мужчину, — возразила я так, словно сама не проводила дни в одиноких молитвах о том, чтоб явился принц в сверкающих доспехах и взял мою жизнь в свои руки.
— Да, но это облегчает жизнь, — практично заявила мама. — Не знаю, что я упустила в воспитании дочери, если она дает миллионеру уйти из рук.
— Я не думаю, что Брайан миллионер.
— Может быть, пока и нет. Но он-то, черт возьми, похож на миллионера гораздо больше, чем тот парень, которого ты привезла сегодня. Этот Ричард такой же мечтатель, как и ты, Лиззи. Я тебе точно говорю. А ты знаешь, что получается, когда два мечтателя сходятся вместе? — спросила она.
— Скажи мне, — попросила я.
— Одни долги.
В этот момент Ричард сунул голову в дверь кухни. В руках он держал соусник.
— Отличное жаркое, миссис Джордан, — сказал он со своей нахальной мальчишеской улыбкой. — Думаю, что даже моя мама не приготовила бы лучше.
Легкая довольная улыбка коснулась маминых губ.
— Могу я помочь вам здесь? — спросил он.
— Нет, нет, — сказала мама со странной интонацией. — Думаю, что вам уже здесь делать нечего.
Когда Ричард удалился, мама взяла меня за руки.
— Знаешь, я думаю, это судьба. Когда мне было столько же лет, сколько тебе сейчас, я пошла к гадалке в Брайтонском порту, и она сказала мне, что однажды кто-то из моих детей покинет эти берега и уедет за границу. Брайан возвращается, чтобы забрать тебя с собой. Я знаю.
— А что, если она имела в виду Колина? — возразила я. — Он уже покидал эти берега. — Это была правда. Мой брат Колин почти два года проработал в Германии.
— Ну, разве Германия — заграница? — сказала мама. Хотя когда Колин сказал, что уезжает, она проплакала две недели и упаковала ему бутербродов на полмесяца вперед — на случай, если он не сможет есть иностранную пищу. В первый месяц, пока его не было, я подслушала несколько удивительных разговоров. Мама шептала по телефону: «Тебя слышно, будто ты совсем рядом», — удивляясь, что в Германии существует неплохая телефонная связь.
— Пожалуй, я отнесу печеные яблоки на стол, пока они не остыли, — неожиданно сказала мама. — Сообщай мне, пожалуйста, иногда, что у тебя происходит, — добавила она, заговорщически подмигнув мне, прежде чем вернуться в гостиную, напевая на ходу «My bonnie lies over the ocean».
Глава одиннадцатая
Я увела Ричарда так быстро, как только смогла. К счастью, дело было в воскресенье, поэтому у нас был предлог, что нужно пораньше добраться до Лондона перед новой рабочей неделей.
— Ну, что ты думаешь о моем брате? — спросила я, как только убедилась, что наша машина скрылась с их глаз.
— Симпатичный парень, — неопределенно ответил Ричард. Затем добавил: — У вас в детстве было что-то вроде сильного соперничества?
— Да вроде нет, — соврала я.
— Он ведь очень старался поставить тебя на место сегодня. Все эти разговоры о том, чтобы вернуться в Солихалл. О том, чтобы я вразумил тебя.
— И ты собираешься это сделать?
— Конечно, нет. Я ведь хочу, чтобы ты осталась в Лондоне. А как же иначе? — он сжал мне коленку. — И я буду всегда рядом, когда ты захочешь стать Великим Моголом недвижимости. Может, поможешь мне найти приличную квартиру.
— Я совсем не хочу быть Великим Моголом недвижимости, — сказала я. — Просто, если бы я сказала Колину, что хочу стать актрисой или журналистом, то он бы насмерть подавился йоркширским пудингом.
