— Мы опаздываем. — И выразительно посмотрела на часы.
— Нам тоже нужно спешить — самолет через час.
— Вы поедете через Лос-Анджелес? — тревожно спросила Мэллори.
Натан кивнул. Венс вышел первым, крутя на пальце ключи от машины; остальные последовали за ним. Небо начинало темнеть, чувствовалось приближение грозы. Мэллори закрыла за собой входную дверь и обняла дочь.
— Счастливого пути, и не забудь позвонить мне, когда приедешь в Нью-Йорк!
Она направилась к сверкающему «порше», припаркованному выше по улице.
— Hasta luego![19] — крикнула Бонни, размахивая перуанской шляпой.
Мэллори обернулась и махнула рукой в ответ; она так ни разу и не взглянула на Натана.
— Приятного аппетита! — крикнул он ей, вложив в свои слова всю горечь и грусть, которые чувствовал.
Она не отозвалась. Натан взял за руку Бонни и пошел с ней по тротуару вслед за Гарретом — тот захватил их дорожную сумку.
«Порше» шумно тронулся с места и направился в их сторону; будто специально, Тайлер проехал совсем близко от Натана. Что ж, это из разряда глупостей — так иной раз играют мужчины, желая помериться силой… Мэллори на пассажирском сиденье наклонилась в тот момент над сумочкой и не заметила маневра Тайлера. А тот небрежно махнул Натану рукой.
— Дамы и господа, начинается посадка на рейс… «Американских авиалиний» до Лос-Анджелеса, выход номер двадцать пять. При себе необходимо иметь посадочные талоны и удостоверения личности.
Услышав объявление, четыре десятка путешественников разом поднялись с металлических кресел и выстроились в очередь у стойки регистрации. Они первыми попадут в самолет. Среди них стояла Бонни, слушая плеер и сонно покачивая головой в такт скрипке Хилари Ханн. Гаррет грыз пятую плитку шоколада, а Натан рассеянно смотрел в окно — казалось, он заинтересовался балетом взлетающих самолетов.
Адвоката охватило тягостное предчувствие: неужели он больше никогда не увидит Мэллори?.. Их история не может так закончиться, он
Гаррет протянул посадочный талон стюардессе. Натан потянул его за рукав и произнес:
— Я не лечу.
— Вы хотите вернуться?
— Мне нужно увидеть ее в последний раз. Нужно, чтобы она знала…
Гудрич равнодушно его оборвал:
— Делайте то, что считаете необходимым.
— Бонни я забираю.
— Оставьте ее, со мной ей нечего бояться.
Им пришлось отойти, чтобы пропустить других пассажиров — те уже теряли терпение. Натан наклонился к дочери — Бонни сняла наушники и улыбнулась.
— Дочка, дорогая, я забыл кое-что сказать маме. Думаю, мы полетим следующим рейсом.
Малышка тут же подняла головку к Гудричу. Она, такая боязливая, сразу почувствовала доверие к этому великану. Чуть подумав, предложила:
— Может быть, пап, я полечу с доктором Гарретом?
Реакция дочери удивила Натана; он запустил руку ей в волосы.
— Ты уверена, что все будет хорошо, дорогая?
— Muy bien[20], — она обняла отца.
Натан пристально посмотрел в глаза Гудричу: если и есть на земле люди, которым он мог бы доверить дочь, пусть и всего на несколько часов, то доктор, без сомнения, один из них. Да, с Гудричем Бонни в безопасности. Так или иначе, Вестник явился не за ней, а за ним.
— Конечно, вашей девочке ничего не угрожает со мной, — серьезно сказал Гудрич. — Не забывайте: я — само страхование жизни.
Натан не удержался от улыбки; достал из кармана билет Бонни и протянул ему.
— Забронирую место на следующий рейс! — бросил он, пробираясь через толпу.
— Заезжайте за ней в Центр! — прокричал Гаррет. — Не волнуйтесь — я обо всем позабочусь!
Натан быстро покинул посадочную зону, выбежал из здания аэропорта, поймал такси и поехал в Ла- Джолла.
20
Дождь лил как из ведра. Натан позвонил в дверь: нет, Мэллори еще не вернулась. Стал выслеживать редкие автомобили, движущиеся по узкой проселочной дороге.
Черт возьми, да это настоящий потоп! И негде укрыться — бесполезно и думать о том, чтобы переждать на веранде одного из близстоящих домов: местные жители славились подозрительностью и в случае чего сразу вызывали полицию. Лучше не попадаться им на глаза, пусть он и промокнет до нитки.
Он, молодой, сильный, успешный адвокат, чувствовал себя глупым и несчастным. Смерть тяжелым грузом давила на плечи. «
В тот миг, когда дождь полил с удвоенной силой, прямо возле дома остановился «порше». Натан прищурился: с того места, где он стоял, было плохо видно, но все же ему показалось, что ни Мэллори, ни Тайлер из машины не выходили. Может быть, разговаривали или… целовались? Он попытался приблизиться к ним, но стена дождя защищала кабину автомобиля от посторонних взглядов. Через несколько минут показалась Мэллори: она вышла из машины, на миг остановилась — и бегом бросилась к дому… «Порше» резко сорвался с места, обдавая грязью все на своем пути.
Миг спустя в окнах дома зажегся свет, и за тонкими шторами возник силуэт Мэллори. Что ему сейчас делать? Натан всегда гордился тем, что он — человек действия, а вот сейчас его тело и душа будто
