— Это ж гадость, — удивилась Тася.
— Нет, — рассмеялся охранник. — Мы кофе специально из Финляндии возим. У них «Культа» называется, а у нас в универсамах «Голд». Фирма одна и та же, только «Культу» в Финляндии производят и ее вкусно пить. Хотите попробовать?
— Хочу. Мне всегда одной чашки мало. Все время хочется кофе из кружки выпить.
Охранник намешал Тасе кофе в большой кружке, и она с удовольствием его выпила. Особенно хорошо было запивать этим кофе оладушки с брусничным вареньем.
— Интересно, Тася, как в вас столько еды помещается? — спросил Левшуков. — И не толстеете совсем, вот удивительное дело.
— А я курю, как паровоз, и работаю много.
— Ну, насчет паровоза не спорю, хотя вчера вы вроде бы и не курили совсем, а вот насчет работы очень сильно сомневаюсь. Вы, по-моему, все больше хихикаете там у себя на работе.
— Я вчера не курила, потому что вас спугнуть боялась, вы так пели хорошо, жалко было прерывать. Опять же бебека на коленях разлегся, ну как его тревожить. А на работе я хихикаю исключительно только в присутствии важных заказчиков. В остальное же время я уйму энергии трачу на подсиживание своего начальства.
— Ну, хорошо. Я вот подожду немного, а где-то через месяц-другой начну с вас строго спрашивать. Результата вашего подсиживания потребую.
— Бить будете?
— Обязательно.
— Подозреваю, что я гораздо раньше вам мозг просверлю по поводу тягомотины, которую вы у себя в холдинге развели.
— Угу, производственное совещание считаю законченным. Пройдемте, я вам выдам спецодежду, и поедем с вами прокатимся по нашим просторам.
Спецодеждой оказался пуховый комбинезон, такой же пуховик, шапка с помпоном и бесформенные унты.
— Без этого никак нельзя? — спросила Тася, представляя, на кого она будет похожа во всем этом великолепии.
— Категорически. Я сейчас сам такое же надену.
Когда, переодевшись, они встретились у дверей гаража, Тася не смогла удержаться от смеха. Если она в спецодежде была похожа на неповоротливого медведя, то Левшуков походил на слона.
— Вы уверены, что ваш снегоход выдержит нашу парочку?
— У меня самый лучший и выносливый снегоход.
Катание на снегоходе Тасе до жути понравилось. Они носились по полям и лесным дорогам, а Тася крепко держалась за Левшукова и прижималась к его широкой спине. Вот это вот прижимание, собственно говоря, и понравилось ей больше всего. Даже сквозь кучу пуховиков чувствовалось, что спина у Левшукова очень крепкая и мускулистая.
«Не зря дрова колет!» — думала Тася, прячась за Левшукова от встречного ветра.
А еще ей очень не хотелось уезжать в город. Ну ни капельки не хотелось.
Однако в город уезжать все-таки пришлось. Правда, после обеда. На обед Семеновна сварила суп из белых грибов, которые осенью собрал Левшуков со своей командой охранников. Белыми грибами у Семеновны был занят целый отсек в морозильной камере, что она с гордостью и продемонстрировала Тасе. На второе была гречневая каша с котлетами. Самое интересное, что никогда не обедающая Тася уплела и первое, и второе за милую душу. Левшуков, глядя, как она ест, делал круглые глаза.
— Да вас, Тася, прокормить нелегко!
— Вы бы видели, сколько наша майор Штукина ест! А я вообще-то не обедаю.
— Я вижу. Вы по дороге не заснете, случайно? После такого обеда необходим дневной сон.
— Нет. Если я еще у вас немного задержусь, то вы от меня уже никогда не избавитесь. Поеду я.
— Бе-е, — выразил свое недовольство Тихон. Пока Тася ела, он наглым образом устроился на столе рядом с ее тарелкой. Левшуков хотел его выгнать, но Тася попросила оставить.
Она встала, наклонилась и потерлась лбом о голову Тихона. Тот громко заурчал.
— Не скучайте тут без меня.
— Не получится, — сообщила Семеновна.
— Спасибо вам всем большое.
Левшуков пошел провожать ее до машины.
Он загрузил в багажник ее сумку.
— Езжайте осторожней, берегите себя.
Тася подошла к нему и поцеловала его в щеку.
Щека была слегка небритая и чудесно пахла.
— Я буду стараться.
Она села в машину и выехала из гаража. Следом на улицу вышел Левшуков. Она помахала ему рукой, пристегнулась и направилась к выезду на шоссе. В зеркале заднего вида она видела, как он смотрит ей вслед. Ей очень захотелось вернуться и поцеловать его еще раз. По-настоящему. И конечно, она этого не сделала.
По дороге домой Тася даже успела заехать на станцию техобслуживания своего япончика. Япончика осмотрели и записали Тасю в очередь на кузовные работы. Потом она заехала в универсам, купила продуктов и отправилась домой. Дома она разобрала сумку и задумалась, чем бы полезным заняться. Есть не хотелось, звонить Штукиной тоже. Та небось на своем дежурстве уже ошалела и будет пытать Тасю про Левшукова. Рассказывать Штукиной про Левшукова Тася не собиралась. Это личное. Тася открыла бутылку вина, налила себе бокал и села к телевизору. В телевизоре показывали шутников. В этот момент раздался звонок в дверь. Тася вместе с бокалом пошла открывать. За дверью стоял Левшуков с букетом.
— Все пьянствуете? — поинтересовался он, кивая на Тасин бокал.
— А вы никак уже соскучились? — спросила Тася. Она сунула ему в руки бокал и забрала у него цветы. — Подержите пока.
На кухне она определила цветы в вазу и вернулась в прихожую, забрала у Левшукова бокал и сказала:
— Ну, раздевайтесь, раз пришли.
Левшуков скинул куртку и задумчиво посмотрел на свои ботинки. Тася опять сунула ему бокал в руки, взяла куртку и отнесла ее в гардеробную. Вернулась она уже с тапками. Поставила их перед Левшуковым и забрала у него бокал.
— Что вы все время в меня этим бокалом тычете? Тапки чьи? — спросил он, снимая ботинки.
— Ничьи. Сами по себе тапки. Вдруг какой-нибудь мужчина придет, — мечтательно сказала Тася и закатила глаза к потолку.
— В смысле водопроводчик?
— Нет. Я непроверенным водопроводчикам тапки не выдаю. Не бойтесь, они новые.
— Так и быть. — Левшуков надел тапки и притопнул ногой. — Как влитые.
— Пройдемте тогда.
Они прошли в гостиную. Левшуков оглядел обстановку и задержал взгляд на телевизоре.
— Шутников любите?
— Иногда.
— Я тут вот чего подумал.
— Чего? — Тася отхлебнула вина из бокала. — Вина хотите?
— Давайте.
— Может, сядете?
— Я лучше постою.
Тася принесла с кухни еще один бокал и сунула его в руки Левшукову.
— Опять вы в меня бокалом тычете!
— Короче, Склифосовский, вы меня целовать будете или просто пришли тут постоять?
— Буду. Целовать буду обязательно. — Он шагнул к Тасе и отдал ей свой бокал.
