концов, уже совершенно непохожее на Валерия тело, пытающегося выкрутится из удерживающих его ремней увезли.
Сталкера Бобра, тем временем тоже наблюдали, через немигающий зрачок камеры наблюдения, беззвучно застывшей прямо над его головой, и регулярными посещениями одного из врачей, закатывающему ему веко, чтобы на миг ослепить фонариком, пощупать пульс, очередной раз рассказать под диктофон и пляшущий на листке бумаги карандаш, все что сталкер видел в рыжем Лесу, все его догадки о случившимся с Валерием. Бобр выложил все как есть, о встрече с бандитами и исходе ситуации он, конечно же умолчал.
Кроме крайней усталости, физического и нервного истощения никаких других болезней найдено не было и спустя три дня сталкера перевели с карантина на общее положение. Сталкера рассчитали по полной, в приемном окне рыжий красавец в белом халате, выдал под роспись его премиальные сто штук, на которые сталкер долгое время тупо пялился, соображая что делать.
К этому времени Егор полностью пришел в себя и с тревогой каждые два часа расспрашивал всех и вся о его попутчике. Сахаров как назло, то ли отсутствовал в бункере, то ли был крайне занят и не показывался, в любом случае вниз к минусовым уровням не пускали усиленные в два раза внутренние посты Долга. То есть если в прошлый раз дежурили в коридорах по одному шкафу
