перенапряжения и стресса под глазами на посеревшем лице. Седые засаленные волосы прилизаны к голове, вязаный полинявший свитер, некогда серого цвета плотно облегал стариковскую, но все еще крепкую ширококостную фигуру, подштанники с вытянутыми коленками подчеркивали худоватость ног по сравнению с крепким верхом, а домашние, тряпочные, разбитые советские шлепанцы превращали Лесника в совершенно сельского жителя. Несмотря на все признаки усталости и как будто похудевшую фигуру движения старика были живы, а взгляд выдавал иногда целый сноп радостных искр.
- Ну что Егорка? Живы, не померли? - спросил он, с некоторым удивлением разглядывая посвежевшего после сна сталкера. – Э-э… да ты я смотрю совсем оклемался, а? Как с гуся вода…
- Да, Глеб Борисыч… действительно уж не помню как дошел сюда, а сейчас огурцом. Да вот еще что – сказал Бобр вытягивая правую руку и раскрывая кулак ладонью вверх. Еще не до конца веря своим глазам он сам с изумлением увидел заблестевшую холодным металлическим блеском пятигранную гайку, грани которой несмотря на всю свою правильность невольно вызывали ощущение несимметричности предмета.
- э-э-э… вон оно как… - с изумлением уставился на Егора Лесник. – Сама Зона… сама Зона тебя одарила сталкер… - Лесник переводил взгляд с гайки на сталкера и обратно. – Молодец сталкер…
- Дед – обратился в Леснику Егор,
