— Нет!
У Джона нет времени ответить мне. Шум на корме заставляет нас замолчать. Дверь открывается, и кто-то спускается вниз по ступенькам. Джон встревоженно выскакивает в коридор, загораживая проход.
— С вами все в порядке, мистер Форман?
Это Самуэлс.
— Я просматриваю документы.
Джон неспешно идет навстречу детективу, и я слышу скрип дверцы шкафа.
— Вас долго не было, и я подумал, что лучше проверить.
Я представляю, как Самуэлс стоит, наклонив голову, чтобы не удариться о балки.
— Я тут кое-что нашел и пытаюсь просмотреть. Думаю, это может быть важным.
Джон тянет время, давая мне драгоценные секунды, которые я не знаю как использовать. Самуэлс недовольно сопит. Я слышу шарканье его ног по дереву, а сама в это время осматриваю комнату в поисках чего-нибудь, чего угодно…
— Это место стоит осмотреть.
Самуэлс заходит в коридор. Он явно не в восторге от увиденного. Я представляю, как его взгляд с пренебрежением скользит по спальням, как он вдыхает неприятную сырость и поджимает губы, глядя на подтекающий кран в душевой.
— Здесь была бухгалтерия Форвуд ТВ, прежде чем мы переехали в новый офис. Мы вынесли кровати и освободили место…
Джон говорит, а моя паника все возрастает. Я прижимаюсь к полу. Сейчас все может закончиться… И тут я нащупываю ручку люка.
— Они любили работать здесь и часто рассказывали мне об этом. Летом здесь было хорошо, а вот зимой тяжелее. Холодно.
— А что там?
— Кухня и гостиная. Я заберу остальные папки и вернусь в дом.
Это не сработало. Звук шагов доносится в мое укрытие. Я неподвижно лежу под палубой с сумкой на груди, замок от люка впивается мне в ребра, холодная вода капает на грудь.
— Не вижу ничего привлекательного, — бормочет Самуэлс, стоя возле мойки. — Надо быть лилипутом, чтобы жить здесь.
Джон не отвечает. Я слышу, как он перекладывает бумаги на столе.
— Если честно, меня тошнит от подобных мест.
— Да, это не отдых на Норфолкских озерах, — соглашается Джон.
Самуэлс расхаживает по комнате и останавливается прямо надо мной. Через узкую щель между досками я вижу, как он протягивает руку, и в мое поле зрения попадают раскачивающиеся ремешки шлема Джесси.
— Как вы думаете, мистер Форман, куда она могла пойти?
Мне нечем дышать, потому что его тяжелое тело практически закрыло щель надо мной.
— Я не знаю, Бен, — спокойно говорит Джон. — Но если у нее есть причина бежать, то это веская причина. Если Кейт думает, что она права, ее сложно переубедить. Но если она
— Не уверен, что вы можете об этом судить, мистер Форман.
Я представляю Джона, спокойно пропускающего колкости Самуэлса мимо ушей.
— Может быть и так. Но сомневаюсь, что она сдастся, прежде чем узнает правду.
Самуэлс, похоже, насмешливо улыбается.
— Она не убивала их. — Джон делает паузу, потому что Самуэлс с грохотом роняет шлем. — Почему вы так уверены, что это она?
— Потому что есть мотивы, доказательства, анализ ДНК! Да ладно вам! Она убила Мелоди из ревности и пыталась подстроить все так, чтобы было похоже на Джерри. А Лекса она убила, потому что сумасшедшая и потому что он мог убить ее в той аварии… И сейчас она скрывается! Невиновные не убегают. Это дело, считай, раскрыто.
— Это вы так думаете, но меня вы не убедили. — Джон с шумом собирает бумаги. — Я знаю, что завтра Раиф Спенсер будет в краеведческом музее с благотворительной акцией. У меня возникло несколько вопросов, ответы на которые могут пролить свет на это дело.
Самуэлс зевает и говорит:
— В офисе делают ставки на то, когда ее поймают. Я поставил один фунт на четыре часа утра сегодня.
Их шаги удаляются, и я осмеливаюсь снова дышать, но вдруг замираю, так как баржа погружается в полную темноту. Я слышу, как запирается дверь. Единственное, что удерживает меня от пронзительного крика, это сообщение Джона для меня. Я хватаюсь за него так крепко, как будто это спасательный круг, вытаскивающий меня из грязной ледяной воды, что находится сейчас внизу.
Я подсчитываю в уме, сколько тысяч оплеух надавала бы Полу, пока наконец толкаю дверь и выбираюсь из своего заточения. Благодаря беспорядку, устроенному Максом и Маркусом, Самуэлс не заметил чашку, из которой я пила, и камеру, все еще бесшумно мигающую на полке. Обрадовавшись освобождению, я говорю в камеру:
— Это Кейт Форман, на этом я прощаюсь. Сейчас четыре часа утра, и Самуэлс проиграл пари.
Я выключаю камеру и кладу кассету и ноутбук в сумку. Мне необходимо сосредоточиться, мне больше нельзя ошибаться. Я не знаю, скажет ли Джон Полу, что я здесь, поэтому быстро сбрасываю мокрую одежду и отправляю ее в трюм, а потом роюсь у Маркуса в шкафу в поисках каких-нибудь вещей. В коричневой футболке, джинсах, толстовке и потертой кожаной куртке я похожа на подростка. Но самая удачная находка — это бейсбольная кепка, под которой я прячу свои волосы, и складной нож. Затем я беру шлем Джесси и застегиваю ремешки.
Я нервно поглядываю через иллюминатор, удивляясь, что никто не бежит через двор. Через пятнадцать минут после того, как Самуэлс с Джоном ушли, я залезаю в маленькую лодку и за пару минут переправляюсь через канал. Лучше я буду бежать пустынными улицами к велосипеду, чем еще раз решусь перелезть через металлический забор у моста. Перед тем как скрыться в переулке, я оглядываюсь на свой дом — объект моей гордости, моих счастливейших моментов, моей прежней жизни. И вдруг меня берет такая досада на то, что я здесь, в холоде и темноте, тогда как мой муж с комфортом спит возле наших детей, что я вытягиваю нож и начинаю кромсать траву на берегу: собственная ревность и его предательство делают меня просто невменяемой. Шторы в спальне Пола задернуты, свет выключен. Хорошо ли тебе спится, любимый мой? Наслаждайся. Может быть, в последний раз.
Глава 41
Я мчусь пустынными улицами на юг Лондона и наконец оказываюсь у небольшого домика с разбитым уличным фонарем. Я опускаю кассету в почтовый ящик Ливви и царапаю несколько слов на клочке бумаги, завалявшемся в моей сумке. «Используй это по своему усмотрению. Кейт». Это похоже на маленькое восстание против армии, брошенной на мое уничтожение. Я уезжаю прежде, чем кто-нибудь решит подняться с постели пораньше. Моя усталость настолько велика, что я падаю в первом же заброшенном гараже и только через пару часов просыпаюсь от холода и тревожного сна, в котором фиолетовая туфля обвивает ногу Пола. Уже рассвело, я включаю ноутбук и читаю заголовки новостей. Мое лицо соревнуется с лицом Лекса по частоте появлений в анонсах, как будто мы участвуем в конкурсе красоты. Я на снимке с подбитым глазом и похожа на какого-то маньяка-убийцу.
«Исполнительный директор одной из телекомпаний, Лекс Вуд, прошлой ночью был найден убитым в
