Краткая история цинизма

Естественно, выполнение любых рекомендаций Джонс по «ТТЕАМ-прикосновениям» или любым иным манипуляциям с лошадью — является совершенно недопустимым, как недопустимы любые процедуры или манипуляции, изобретенные человеком, который не имеет понятия не только о физиологии лошади, но даже о самой элементарной ее анатомии.

Впрочем, крещендо, высочайшая нота книги — все, наконец, расставляет по своим местам.

На странице 199 — Линда открывает секрет.

Секрет лошадиного счастья в такой доброй и такой многозначительной книжке Линды Теллингтон- Джонс — это стальная цепочка длиной 70 сантиметров.

«В ТТЕАМ мы используем два инструмента: дрессажный хлыст длиной 120 см и 70-сантиметровую цепочку, которая прикреплена к чомбуру. Цепочка продевается снизу в левое кольцо недоуздка, затем идет вверх под наносным ремнем, продевается в правое нижнее кольцо и крепится на верхнем кольце с правой стороны».

Ларчик открывается, как видите, очень просто. Настойчиво рекомендуемая нашей гуманисткой конструкция есть предельное по мощности своего воздействия рычаговое назальное средство, способное легко раскрошить хрупкую носовую кость черепа и обеспечивающее при любых движениях чомбура резкое болевое воздействие в том самом месте, где голова лошади наиболее уязвима.

Любая попытка сопротивления, да даже и простого ухода чуть в сторону от «несущих счастье» прикосновений ТТЕАМ — немедленно отдается, согласно простым и неоспоримым законам физиологии, — резкой болью в области храпа. Болевую степень такого воздействия возможно оценить достаточно точно: в рекомендуемом «послом» месте воздействия цепочкой — толщина кожи не более 1 мм, натяжение кожного покрова очень сильное, прилегание кожи предельное и цепь воздействует практически прямо на периост (periosteum). Всегда полезно вспомнить, что именно в периосте, в его остеоиных канальчиках и концентрируются, помимо кровеносных и лимфатических сосудиков, все болевые рецепторы кости. Рычаговое воздействие рубчатой фактурой стальной цепи практически на голый периост — гарантирует, что никакой лошади увильнуть от осчастливливания не удастся.

А там уж потчуй ее хоть «облачным леопардом», хоть «бриллиантовым бараном», хоть жестом, который должен напоминать «охоту медведя на лосося». Главное, не забывать сюсюкать и ежеминутно исповедоваться в любви к лошади.

А самое главное — ни черта об этой лошади не знать.

Такое вот грустное «крещендо», такой вот милый секрет.

Такая вот книжечка.

Помесь бесхитростного плагиата, жестокой глупости, невежества и… самых лучших побуждений.

Что и делает ее наиболее пригодной и эффективной в качестве священной банки для дикарей «конского мира» России.

Публикуется по: Nevzorov Haute Ecole. № 12 (1, 2009)

«По-большому»

Хм… боюсь, наш кинопрокат опять-таки хотят украсить шедеврами. Прокатчики скрипуче потирают ладошками — завершился Венецианский фестиваль.

Всю киномуть и видеомуру, которая легализована этим мероприятием, всю киноахинею, которую это мероприятие тщательно собрало со всего мира и макияжило в фестивальные цвета, теперь можно скупать и хорошо продавать.

И в нашем бедном прокате тоже. Удивить, правда, зрителя трудно, планка киномаразма задрана необычайно высоко. Могу напомнить о «главном задирателе» планки 2007 года — недавнем фильме «300 спартанцев».

Хорошенькое дело — кинематограф!

Дело чертовски удобное и безответственное.

А главное — предоставляющее возможность безнаказанно обгадить все что угодно.

Хочется, к примеру, особо мерзко, «по-большому» осквернить что-нибудь в античности… да пожалуйста.

Неважно, что является побудительной причиной этого желания — противный преподаватель латыни в колледже или томиком Еврипида по голове в детстве дали, но вот появилось у вас желание как-то особо мстительно обгадить античный мир.

Обычному человеку это сложно.

Надо лететь в Грецию, пробираться в Парфенон, слушать глупого гида, шарахаться меж колонн, а потом, выбрав местечко, спускать штаны и, жмурясь от вспышек трехсот «мыльниц» японских туристов, под визг и хохот делать по-большому на античный мрамор.

Повяжут стопроцентно. И побьют втихаря.

В депортационных протоколах потные греки начертают такую абракадабру, что на родине стыдно будет показаться даже в фильме Прянишникова.

В общем, вариант дорогой, трудный и почти мучительный.

Можно, конечно, попробовать себя и в античных залах Эрмитажа, по это очень рискованно. Уничтожат сразу. Возможно, даже еще до штаноспускания.

У эрмитажных старушек особый глаз на вандалов.

И нюх. А в кармашках у них завернутые в салфеточки запасные вставные челюсти, припасенные на случай, если штатный комплект увязнет в теле осквернителя залов, а еще полсмены надо будет улыбаться глупым туристам и ходить в буфет.

Причем вцепится не одна и не две.

Умерять ваш дефекаторский пыл понабегут старушки из соседних залов и даже не закусают — сжуют.

То есть проблемы огромные.

Есть, конечно, совсем уж вариант экономкласса: купить по-тихому томик Геродота и как-нибудь над ним поизгаляться.

К примеру, ежеутренне надирать страницы в лапшу для кошачьего туалета.

Но это совсем мелко.

Настоящего удовлетворения не будет.

Желающему сделать по-большому на античную историю иначе как в режиссеры-постановщики в общем-то и податься некуда.

Зак Снайдер, постановщик нового варианта «300 спартанцев», это доказал.

Ощущение, что смотришь персидскую киноагитку V века до нашей эры, созданную по заказу древнеперсидского Минобороны как раз накануне войны с Грецией.

Спартанцы представлены накачанными, но тупыми дебилами, отпускающими запредельно глупые шуточки и с совершенно непонятной мотивацией поступков.

Это хороший прием, я сам его частенько употреблял.

Берешь хорошего человека.

Берешь его храбрый, желательно экстремальный поступок.

И человека, и поступок «не трогаешь», даже можно лицемерно доброжелательно поохать, но сам поступок аккуратненько лишаешь всякой понятной мотивации.

Еще лучше — вообще «выжигаешь» мотивацию, ненавязчиво выводя героя на просторы чистой