снарядах она опережает соперниц и последней выступает в вольных упражнениях. А на ковре ей не было равных. И вдруг над городом проносятся раскаты грома. Гроза! В зале гаснет свет. Видны лишь огоньки аварийных ламп.
Отложить соревнования? Нет, их правила неумолимы. И стройная, знакомая поклонникам гимнастики всего мира фигурка с золотистой копной волос встает у границы помоста. В полутьме, освещаемая отблесками молнии, выполняет она грациозный и стремительный спортивный танец. Зал замирает, зачарованный этой сказочной картиной. Микрофоны не работают, музыки рояля почти не слышно, но никто не замечает этого — настолько покоряет их гармония, музыка движений советской гимнастки.
Яркое, на этот раз почти в буквальном смысле слова, мастерство Латыниной освещает ей путь к званию чемпионки Европы. И не только мастерство. Чтобы не растеряться в такой обстановке, нужно иметь мужество, нужно быть Ларисой Латыниной.
Анатолий Юсин
МЕЖДУ ДЕЛОМ…
Вам доводилось когда-нибудь видеть тишину? Именно видеть? На льду? В стеклянном безмолвии московского Дворца спорта? Ту чарующую тишину, которая рождается всякий раз после того, как мы общаемся с искусством и, потрясенные им, не в силах шелохнуться, боясь расплескать это неповторимое ощущение? Так было и в тот январский вечер 1965 года, когда швейцарская пара Герда и Руди Йонер как метеоры пронеслись по льду в такт лезгинке и молдаванеске. В их катании была тонкость, смелость и… музыка. Знакомая с детства — «То не ветер ветку клонит», — но переданная швейцарцами, русская музыка становилась еще дороже и роднее.
Герда искрилась радостью, чувствуя свою власть над Дворцом. Руди, с виду слишком худощавый, был отважен и надежен.
Казалось, что брат и сестра не прилагают никаких усилий, что какая-то неведомая сила увлекает их вперед. Прыжки Герды подобны бабочке. Она порхала нежно и стремительно. А спустя мгновение Герда кружилась, можно сказать, стелилась по льду, головой почти касаясь изрезанной поверхности. Движение исполнено трепета.
Но вот меняется музыка. Задумчивая, она пленяет своей прозрачностью. Так и видишь необыкновенной чистоты и свежести раннее утро. Звуки все льются и льются, а москвичи, жадно вслушиваясь в них, следят за грациозными движениями швейцарцев. И зрители о многом думают. Об искусстве. О спорте.
На московском чемпионате Европы швейцарская пара Йонер проиграла лишь Белоусовой и Протопопову. После их триумфа мы познакомились с Руди Йонером. Среднего роста, с виду худощавый, Руди признался, что он выступил успешно, ибо в мыслях далек был и от соревнований и от коньков.
Как от коньков?
— Коньки я очень люблю. Но я занимаюсь ими между делом. То есть я дилетант. Самая моя большая привязанность — это медицина. Я заканчиваю медицинский факультет Бернского университета. — Руди замолчал, а потом добавил: — Я очень обрадовался, что чемпионат континента проходил в Москве. Хотелось познакомиться с этим удивительным городом. Мы с сестренкой исходили весь центр города. Меня пленили Замоскворечье с его церквями и потрясающей гостиницей. Я сравнивал храм Василия Блаженного и Дворец съездов. Мне думается, что по этому сравнению можно судить об истории России.
Но все же самое главное из посещения Москвы не это. Нет! Вы даже не представляете, как мне повезло! Я побывал в Москве — городе Вишневского, Бакулева, Петровского, Сперанского и Мясникова. Разумеется, я сделал все возможное, чтобы посетить клинику академика Бакулева, работы которого я полюбил еще в Берне. Академик познакомил меня с замечательным человеком — профессором Виктором Савельевым. Он очень молод — меньше сорока. Операции, которые он делает, никто не может повторить в мире. Чтобы сделать операцию, как Савельев, нужно быть Савельевым. Я попросил Виктора Сергеевича, чтобы он позволил мне ассистировать ему во время операции на сердце. Профессор проконсультировал меня и любезно согласился.
Я был счастлив видеть, как работает профессор, помогать ему. Разве мог я мечтать об этом? Мне хотелось хоть чем-нибудь отблагодарить доктора, и я пригласил профессора Савельева во Дворец спорта. Я катался на льду, мало думая о состязаниях, о баллах, о тодесах и поддержках, корабликах и сальховых. Я катался, стараясь слиться с музыкой. Мне хотелось понравиться профессору.
Завтра я снова иду в клинику профессора Савельева, буду ассистировать. А в воскресенье мы поедем с Виктором Сергеевичем за город — побродим на лыжах. Я очень боюсь этой поездки: Виктор Сергеевич ведь до сих пор бегает по первому разряду! Даже удивительно — совмещать спорт и медицину! Немыслимо! Уметь не только возвращать здоровье другим людям, но и свое не растерять на жизненных тропах. Завидую, — улыбнулся Руди Йонер, равнодушно играя только что полученной серебряной медалью…
Виктор Бабкин
ТРЕТИЙ — НЕ ЛИШНИЙ
Поистине сенсационно начались и закончились соревнования по современному пятиборью на III Спартакиаде народов СССР в 1963 году. Бессменные чемпионы страны и призеры всесоюзных состязаний команды Армении и Москвы, в которые входили многие «звезды», не попали даже в шестерку лучших.
Что касается сборной Москвы, то ее выступление принесло неожиданность на самом старте.
Лидер этой очень сильной команды тогдашний чемпион мира Эдуард Сдобников в первом же виде пятиборья — конном кроссе получил… «баранку». А ведь он считался в верховой езде одним из лучших среди пятиборцев Советского Союза!
Правда, ему досталась очень плохая лошадь, но как бы то ни было, а Сдобников не дал своей команде ни одного очка.
Было ясно, что сам Сдобников в индивидуальном зачете теперь уже высоко не поднимется. Однако московская сборная еще могла рассчитывать на победу. Да-да! Товарищи Сдобникова по команде — Альберт Мокеев и Борис Пахомов выступали хорошо, и дело было только в том, чтобы результат Сдобникова в сумме пяти дней оказался, не менее 4000 очков. Таково было условие Спартакиады. Короче говоря, Сдобникову надо было набрать в оставшихся видах 4000 очков.
Это была неимоверно трудная задача. 4000 — результат первого спортивного разряда, но ею показывают в пяти, а не в четырех видах! И все-таки Сдобников решил попытать счастья. И с полным основанием: ведь вы не забыли, что он — чемпион мира?
Он совершал поистине чудеса. Во второй день впервые в жизни победил на таком крупном турнире в состязаниях по фехтованию и получил 925 очков — на целых полсотни больше, нежели ближайший соперник. Следующие 940 приплюсовал он к этому результату после стрельбы. Еще 1015 — после плавания. В последний день он также набрал больше тысячи очков — 1018 и в общей сложности получил их 3898.
Это был настоящий спортивный подвиг, но… он был совершен впустую. Команда Москвы очков Сдобникова не получила, поскольку его итоговая сумма все-таки оказалась меньше необходимой, хотя и всего (как видите) на 102 очка.
Теперь было очевидно, что победительницей в командном зачете выйдет сборная Армении. Ее составляли ныне двукратный чемпион СССР Виктор Захаренко, неоднократный чемпион мира Игорь Новиков и молодой, но довольно способный Рубен Григорян. Впрочем, ему, как казалось, «делать было нечего», поскольку все сделали первые двое. Когда Захаренко закончил дистанцию легкоатлетического кросса — последнего вида соревнований пятиборцев, выяснилось, что он стал победителем Спартакиады и завоевал свою первую в жизни золотую медаль чемпиона страны. Новиков получил серебряную награду. Два первых места! Это означало, что теперь сборная Армении наверняка станет победительницей командных
