— Не стал. Из принципа или нет, не знаю. Но в пять минут одиннадцатого кто-то набрал «02».
— И?
— И сообщил, что под задним сиденьем Вюншевского «БМВ» следует поискать следы крови Коротаевой. Вот слушай.
Вячеслав Иванович прокрутил запись разговора оператора коммутатора «02» с шантажистом. Точнее, это был не шантажист, голос был совершенно не тот, что в предыдущей записи последнего ультиматума. Возможно, сообщник. И вообще голос показался Денису каким-то ненатуральным. Ничего нового по сравнению с тем, что пересказал дядюшка, Денис не услышал, поэтому спросил:
— Но машина же взорвалась?
— Ха! — довольно ухмыльнулся Вячеслав Иванович. — Вюнш небось тоже так думал, когда чхал на шантажиста. Взорвалась-то она взорвалась, только задние сиденья не пострадали. У него же движок дизельный, поэтому бензобак не рванул, только там, где была бомба, все покорежено. И о следах крови под задним сиденьем, между прочим, упоминается в экспертизе после взрыва. То-то Турецкий, бедный, наверное, голову ломал: откуда кровь, если в машине никого не было?
— Так кровь Коротаевой? — все еще не мог поверить Денис.
— Группа, резус и прочая, прочая — совпадают.
— А что Вюнш говорит?
— А что он может сказать?! Отпирается, конечно, раз уж заладил: не помню, не знаю, теперь надо продолжать. Я тебе доложу, что в самых высоких сферах сейчас идет борьба. Много у замминистра сторонников, но и противников не меньше. Сторонники, естественно, пытаются на нас давить, на прокуратуру. Но чем дальше, тем слабее давят. А эти следы крови впа-а-алне могут стать последней каплей, которая перевесит чашу весов на сторону вюншевских противников.
— Дядь Слав, а насчет звонка по «02» можно поподробнее? — попросил Денис.
— Звонок был из офиса «Русьнефти». Наш добровольный помощник, видимо, либо там работает, либо часто бывает, раз смог без проблем позвонить. К сожалению, с какого именно телефона звонили, выяснить не удалось. Пока, по крайней мере. У них там внутренняя АТС и, соответственно, у нас на коммутаторе только это и засекли. Есть запись голоса, ее прокрутили Вюншу. Он голос не узнал или соврал, что не узнает. Но соврал убедительно. Собственно, все.
— А копию записи можно заполучить?
— В принципе, без проблем, только я не понимаю, зачем тебе? — удивился Грязнов-старший. — Шантажиста мы рано или поздно сами выщемим. И дело будет наверняка возбуждено. Но его (или ее) неоценимая помощь в раскрытии убийства Маши, несомненно, будет оценена по достоинству. И Вюнша через день-два можно будет в рабочем порядке брать за жабры и — на нары. Или ты до сих пор веришь, что он замечательный человек и Машу не убивал?
— В его замечательность я, конечно, не верю, но то, что он, скажем, берет взятки, еще не доказывает, что он убийца…
— А нож доказывает?! — взвился Вячеслав Иванович. — А следы крови в его машине доказывают? А наличие мотивов, которые ты мне сам и растолковывал? У него была возможность, был мотив, в теле его нож, что тебе не так, а?!
— Эти следы крови, которые должны бы все окончательно прояснить, на мой взгляд, только больше все запутывают. Если убил он Коротаеву в гараже, откуда кровь в его машине? По-моему, эта кровь только подтверждает версию, что Вюнша подставляют. Дядь Слав, я не спорю, что мама у Маши — замечательная женщина, но это ведь еще не значит, что Мария такая же. Я долго в этом всем ковырядся и практически уверен, что Мария — пустышка, смазливая куколка с огромными амбициями. И я уверен, что, если для реализации этих ее амбиций в какой-то момент внешности оказалось недостаточно, она могла пойти и на подлость, и на криминал.
Вячеслав Иванович негодующе замахал руками:
— Что ты городишь? Мария — жертва! Понимаешь, жертва! И не надо пытаться все переворачивать с ног на голову. Так ты договоришься, вообще, до черт знает чего.
— Только не психуй, дядь Слав, ладно? — попросил Денис. — Давайте только представим, что Вюншу она действительно надоела и он решил ее бросить. Ей это не нравится. Она не получила, что хотела. Тогда с одним из оставшихся любовников она задумывает план: инсценировать собственное убийство. Она приглашает Вюнша на природу, опаивает его, режет себе, скажем, руку, измазывает кровью его одежду и машину, забирает нож, сматывается и приезжает в гараж, где ее ждет сообщник. Скорее всего, сообщник должен был доставить ее в некое безопасное место, где она могла бы отсидеться несколько дней. Цель этой инсценировки могла быть двоякой: во-первых, Вюнш, крепко подумав о ее гибели, мог понять, что она была ему на самом деле жутко дорога, что он ее любил и все такое, и, вовремя «воскреснув», она как бы дает ему второй шанс, а во-вторых, если он, злодей, вдруг обрадуется ее смерти, то можно его пошантажировать и выкачать из него энную сумму, которой хватит на всю оставшуюся жизнь. И время было выбрано удачно: как раз накануне дня рождения матери. Коротаева была уверена, что, если она не появится в Питере, родители тут же забьют тревогу, и ее отсутствие не останется незамеченным. Но у сообщника, очевидно, созрел собственный план: зачем мирить Коротаеву с Вюншем или довольствоваться малой долей денег, которые будут выкачаны из Вюнша, если можно довести до конца убийство и пожать все его плоды? По- вашему, это совершенно невероятно?
— Знаешь что, дорогой родственничек, — Гряз-нов-старший просто задыхался от возмущения, — меня твои «вероятно», «невероятно» уже достали! Хочешь искать своего вероятного сообщника — ищи, флаг тебе в руки! А я не собираюсь, понял? Для меня в этом деле все ясно. Вюнш — убийца, и он будет сидеть!
3
Раз уж все равно опоздал к обеденному перерыву, Денис перед визитом в «Русьнефть» заехал в «Глорию» и попросил Макса поколдовать над записью, возможно, голос сознательно искажали или это некие посторонние шумы придавали ему некую «ме-таллизированность».
В «Русьнефти» он был только в начале второго. В офис проник без проблем, хотя на входе несколько парней в камуфляже изображали строгую охрану. Но Денис по опыту знал, что обычно эта «охрана» в лучшем случае осуществляет фэйс-контроль. Где найти Симонян, ему объяснил какой-то дедулька с папкой под мышкой, не поинтересовавшись, кто он и зачем ему понадобился сисадмин. Карина сидела за стальной дверью с видеокамерой, переговорным устройством и кодовым замком с захватанными цифрами «3» и «8». Перепробовав все возможные комбинации, Денис через пару секунд оказался внутри.
— Ой! — сказала Карина, резко развернулась на своем кресле и секунд пять смотрела на него нефо- кусирующимися от ужаса глазами.
Денис достал из-за спины три лилии и глиняную фигурку, изображавшую не то чеширского кота, не то смеющегося тигра.
— Прошу прощения, если я вас напугал.
— Перерыв давно кончился! — сказала она строго, наконец придя в себя. — Ждите!
Он уселся на подоконник: мебели, кроме ее стола и кресла, в комнате не было, и стал терпеливо ждать.
— Раз вы такой настырный, можете угостить меня апельсиновым соком, — сказала она минут через пятнадцать, видимо закончив какую-то срочную работу.
— И все?
— Для первого раза достаточно.
Денис с трудом уговорил ее пройти в кафе через дорогу, в здании «Русьнефти» было свое заведение, но в нем поговорить без свидетелей наверняка невозможно.
Ей он, без дальнейших реверансов, заказал апельсиновый сок, как она просила, а себе кофе по- турецки. И задал вопрос, не дававший ему покоя последние полсуток.
