одновременно ударив носком ботинка по его руке.
Прогремел выстрел, пистолет отлетел в сторону, пуля ударила в бетонную стену, срикошетив, ударила в другую, третью, разбила зеркало трюмо. И все это произошло за одно-единственное мгновение.
Антон навел на лежавшего Сашу свой «магнум», который был у него в кармане брюк.
— Придурок, — прохрипел он, ощущая боль в горле, поскольку Саша успел туда ткнуть. — Рукопашная на тройку с минусом. Я ж учил вас, сначала надо все узнать о намерениях противника и не показывать, что собираешься его ломать… Говорил или нет?
Саша молчал, только смотрел снизу с ненавистью, ожидая своей участи.
— Сам подумай… — продолжал Антон, преодолевая боль в горле. — Убил бы ты меня, а далеко бы со своей Юлькой не сбежал. В офисе знают, где я сейчас и с кем собрался встречаться. Мне вот только что оттуда звонили. Меня сразу тут бы нашли, понял? Поэтому лежи и не дергайся.
Антон осторожно отошел в сторону к лежавшему «Макарову» и, словно заправский футболист, подцепив его носками своих ботинок, подбросил вверх, подхватил одной рукой, одновременно контролируя поведение Саши.
Тот, морщась от боли, сел на пол.
— Ну так чего делать будем? — спросил он. — Нам же теперь тесно стало на одном полушарии, сам говорил.
— Это верно, — согласился Антон, присев на корточки напротив него. — Но по отдельности будет еще хуже. Опять же, неизвестность хуже всего, верно? А я во всем хочу полной ясности. Хотя не хочу знать, сколько мне отпущено. Если мы сейчас просто так разбежимся, то сразу начнем подозревать и выслеживать друг друга, а если поговорим за жизнь и оставим все, как есть, то будем вместе на службу ходить и быть у всех на виду. Я прав?
Саша не ответил. Антон хлопнул его по плечу, вернул «Макарова».
— На. Бери, чего смотришь. И больше при мне не выхватывай. А то в другой раз могу и не разобраться, из-за чего базар. И учти. Ты трахаешь жену босса, которого все знают, а он тебя, чувака, кормит, поит и с моей помощью воспитывает, верно? Прикинь, кто ты и кто он. Я правильно говорю? Вот пусть теперь босс твою Юльку поимеет. Ага? И тогда все квиты. Ты — с Юлькой, а босс — со своей Ангелиной. И никто никому ничего не должен.
Саша по-прежнему молчал. Только достал из «Макарова» обойму и сунул ее в один карман, а пистолет — в другой. Антон усмехнулся и проделал то же самое со своим «магнумом».
— Сделаем так… — Он положил руку на плечо Саши, но тот заметно напрягся, и Антон руку убрал. — Шеф тут устраивает прием. Считай себя приглашенным. Ты приводишь туда твою Юльку. А после, когда все нажрутся и потянутся по спальням, займешься его Ангелиной. Если шеф не так поймет, я сам заяву ему на стол, по собственному желанию. Мол, не смогу нашим ребятам смотреть в глаза. Усек? Больше не будешь кидаться?
— А как я Юле объясню? — дрогнувшим голосом спросил Саша.
— Скажешь, жена хозяина изнасиловала тебя под наркозом, — хмыкнул Антон. — Ты ж красавчик у нас. А она к отказу не привыкла. И сам вспоминай иногда: Юлька твоя с Савелием жила, а он ее постоянно нужным людям подкладывал. Чего глазки потупил, на меня смотри! Кто ее к газетчику Быстрову недавно отвозил? А теперь с понедельника новую жизнь решил начать?
Будто ничего и не было? Так не бывает. Может, у вас и получится, но только не сразу. Придется еще пострадать. Как Ромео с Джульеттой. Если, конечно, еще жить хотите.
Он встал, повернулся к нему спиной, прошел на кухню к холодильнику, обратясь в слух и фиксируя малейший шум в комнате. Там было тихо.
Антон достал и откупорил две бутылки «Балтики», помыл стаканы, вернулся в комнату. Саша сидел в той же позе, глядя вниз.
— Пей… — он протянул ему полный стакан. — Или водочки? Я в жару ее не жалую, если честно.
— Лучше водки, — сказал Саша. — Я согласен, если ты хозяину ничего не скажешь. Ну насчет Ангелины Борисовны. Тогда я с Юлькой сам поговорю… И сам ее привезу.
— Договорились, — протянул ему руку Антон.
Вечером он позвонил Вадиму:
— Извини, что не ответил, трудный день выдался… Так ты чего хотел?
— Срочно нужна хорошая химчистка, — сказал Вадим. — Качественная. Новый костюм вот испачкал. Грязь трудносмываемая. Есть что-нибудь на примете?
— Надо подумать… — Антон усмехнулся его конспирации. — А каков характер грязи?
— Кавказский менталитет, — туманно ответил Вадим. — Классная работа, свой почерк, но в наличии дурная привычка ничего не менять. Поэтому везде оставляет следы.
— Поищем, — повторил Антон.
— Это срочно, — сказал Вадим. — И узнай, сколько этот «чистильщик» стоит.
— А я думал: торг неуместен, — хмыкнул Антон. — Ну, конечно, в пределах разумного.
7
Померанцев, взяв с собой дело Разумневича, с утра отправился к следователю ГУВД Королеву, знакомцу Геры Шестакова, чтобы проконсультироваться с ним по поводу преступлений в области новейших технологий.
Следователь Королев — молодой, болезненно-бледный, поднялся навстречу гостю, протянул для пожатия руку, и Валерий почувствовал его вялую, потную ладонь. Наверно, так и должен выглядеть профессиональный компьютерщик, отрывающийся от монитора только для отправления естественных надобностей, подумал Померанцев.
— Присаживайтесь, — кивнул Королев на стул. — А Герман вроде тоже хотел послушать?
— Нет, — покачал головой Померанцев. — У Геры ответственное задание, может, слышали, что случилось на Пироговке в судебно-медицинском морге? Он сейчас там.
— Вам, судя по всему, эта консультация крайне необходима? — спросил Королев.
Вместо ответа Померанцев провел ребром ладони по горлу.
Королев понимающе кивнул:
— Значит, я правильно понял. Момент этот щепетильный, наверняка подозреваемый начнет торговаться, но мы попробуем. У нас по одному делу проходит свидетель, который одной ногой стоит в подозреваемых. Он сейчас должен подойти. Это некто Альфред Абрикосов, интересный тип, некогда ведущий специалист в области информатики, ныне человек свободной профессии, весьма сведущий в той ее части, что граничит с криминалом. Ну там взломы серверов, хищения денег со счетов, а также засекреченных файлов из охраняемой памяти компьютеров. Утверждает, что если сам взламывает, то не корысти ради, а исключительно из спортивного интереса. За руку его не поймали, но он у меня давно на примете, а теперь подозреваю, и вполне конкретно, в махинациях разного рода…
В это время в дверь осторожно постучали.
— На ловца и зверь… Входите, Абрикосов, открыто! — крикнул Королев. И приложил палец к губам. Померанцев понимающе кивнул: принято, мое дело поддакивать.
В дверь сначала заглянуло округлое лицо в очках, почему-то придававших ему хитрющее выражение, затем вошел, вернее, вкатился некий колобок лет за сорок, опровергая всем своим видом имидж современного программиста.
— Здрасьте, Сергей Павлович, — поклонился Абрикосов и вопросительно, сощурив один глаз, взглянул на Померанцева.
— Здравствуйте, Альфред Семенович, — сухо сказал Королев. — Присаживайтесь. Сегодня при нашем разговоре будет присутствовать мой коллега, который задаст вам несколько вопросов.
