поднявшихся ей навстречу мужчин удивительно большими василькового цвета глазами, оттененными темными «кукольными» ресницами. На женщине было дорогое пальто, большую пуговицу которого она непрестанно теребила левой рукой. Правая была забинтована, и ее она прижимала к себе, как ребенка.
«Такая кукла — и телевизионный аналитик!» — подумал Грязнов, шагнув навстречу гостье. От нее пахло дорогими духами, и волна тонкого аромата усилилась, когда она протянула Денису левую руку для пожатия.
— Здравствуйте. Извините, что не подаю правой руки… — Густой голос Истоминой звучал тихо и проникновенно.
Денис наклонился и поцеловал женщине руку. А она посмотрела на Кротова:
— Вы, должно быть, Денис Андреевич?
— Нет. Я всего-навсего Алексей Петрович. А Денис Андреевич Грязнов вот он, перед вами.
— О, такой молодой и уже директор агентства! — томно улыбнувшись, произнесла Истомина и посмотрела прямо в глаза Денису.
Кротов, поглядев на женщину, гипнотизирующую молодого человека, нахмурился и, придвинув кресло для гостьи к столу, сам сел на стул у окна с таким расчетом, чтобы видеть лицо женщины, когда она займет свое место.
— Проходите, Галина… — Грязнов сделал широкий приглашающий жест.
— Борисовна, — подсказала Истомина.
— Садитесь вот в это кресло. — Денис обошел стол и сел на свое место. — Я вас слушаю.
— Як вам по делу, — начала Истомина, — по важному делу. Даже и не знаю, с чего начать…
— Рассказывайте с начала, — мягко посоветовал Денис, — и тогда мы решим, сможем ли быть вам полезны.
В кабинет постучали. Вошел красный как рак Володя Демидов с большим конвертом в руке. На деревянных ногах он подошел к столу и положил конверт перед Грязновым. Денис посмотрел на Демидыча вопросительно, тот, видимо, намеревался что-то сказать, но никак не мог вспомнить, что именно.
— Что здесь? — пришел ему на помощь директор.
— Фотографии наружки по делу… по делу Кравчика, — выпалил Володя, покосился на Истомину и покраснел еще сильнее.
— Хорошо, спасибо, — кивнул Грязнов и отодвинул конверт в сторону. — Иди и попроси Галю: пусть сделает нам чаю. Или, может быть, кофе? — Он посмотрел на гостью.
Та согласно кивнула:
— Лучше чаю.
— Слушаюсь, — почему-то сказал Володя и, по-строевому развернувшись на каблуках, направился к двери.
Выглядел он при этом чрезвычайно нелепо, этаким огромным пингвином, и Истомина не стала сдерживать улыбку, которая, как заметил Кротов, уже давно пряталась на ее губах*
— Я оставлю вас ненадолго. — Алексей Петрович поднялся с места. — Сию минуту вернусь.
Он вышел следом за Демидовым из кабинета, слыша за своей спиной сдержанный смешок гостьи.
В приемной под руководством Галины, заваривающей чай, готовилась следующая часть представления для клиентки.
— А тут захожу я, — говорил Филя. — Рука перевязана. Пистолет в заднем кармане эффектно оттопыривается…
— Кто же носит пистолеты в заднем кармане? Где твоя кобура? — засмеялась Галина
— Крутые чоповцы и носят… — гнул свою линию Агеев.
— Лучше за пояс заткни.
— Точно! — воскликнул Филя. — Может, сразу два?
— А два-то зачем?
— Ну… Чтобы с двух рук стрелять.
Все рассмеялись.
— Не надо этого ничего, — тихо сказал Кротов. — Судя по всему, она совсем не дура. Только испортим впечатление.
— Как скажешь, Петрович. — Филя плюхнулся на диван. — Мы здесь, если что.
Кротов молча кивнул и вернулся в кабинет Дениса. Истомина сидела на прежнем месте и смеялась шутке, которую только что выдал Грязнов. Денис с улыбкой посмотрел на Алексея Петровича.
— Я попросил, чтобы нас больше не беспокоили, — сказал тот и прошел к своему стулу у окна.
— Ну что же, мы готовы вас выслушать, Галина Борисовна. — Денис посерьезнел и наклонился к столу, опершись на него локтями.
— Собственно, дело мое немудреное. — Истомина посмотрела на Кротова, затем на Грязнова: — Если коротко, я просто опасаюсь за свою жизнь и за жизнь своей дочери.
— То есть вы хотите нанять охрану? — слегка разочарованно протянул Денис.
— Не совсем так. Вернее, не только охрану. — Истомина посмотрела на Кротова, лицо которого было скрыто светом, падающим из окна, расположенного за его спиной. — На меня недавно было совершено нападение. Даже покушение. К счастью, неудачное. Это результат, — показала она на свою перевязанную руку. — Я подозреваю в организации этого покушения одного человека. Женщину. И хочу, чтобы вы проследили за ней.
— С целью? — откинулся на спинку стула Грязнов.
— Я хочу с вашей помощью получить доказательства ее причастности к этому покушению.
— А для чего они вам?
— Очень просто. Мне нужны доказательства, которых хватило бы для привлечения ее к суду.
— Это весьма сложная, трудоемкая работа, — покачал головой Денис.
— Я это прекрасно понимаю, — кивнула Истомина.
— И, кроме того, вы должны понимать, что мы не можем вам дать никаких гарантий. Мы не можем подменять собой следственные органы. Не можем проводить допросы, обыски и так далее.
— Да. Однако я бы хотела, чтобы вы занялись моим делом.
— Вы обращались в милицию? — спросил Кротов.
— Да. Они завели дело. Но, сами понимаете, мой случай они квалифицируют как нанесение легких телесных повреждений. И отношение к делу у них соответственное. Но я-то знаю, что он хотел меня убить. — Губы Истоминой задрожали. Она готова была расплакаться.
— Успокойтесь, успокойтесь, Галина Борисовна… — Грязнов нажал кнопку громкой связи: — Галка, где наш чай?!
— Несу, несу, — прогудел аппарат.
Через минуту Истомина пила чай, держа чашку здоровой рукой.
— Вы уверены в том, что вас хотели убить, или это просто догадки? — спросил Кротов.
— Уверена… — ответила Истомина.
— Когда произошло это… покушение? — уточнил Грязнов.
— Четыре дня назад. В нашем дворе.
— Опишите, пожалуйста, это место подробнее.
— Наш дом стоит кольцом. Внутри детская площадка, стоянка для машин. Это случилось ближе к вечеру. Я поставила машину на место и пошла к подъезду. По дороге искала в сумке ключи. Тут он и напал на меня.
— Кто?
— Неизвестный…
— Вы не видели его лица? — спросил Грязнов, делая пометки на листе бумаги.
— Нет. Он напал сзади. Я услышала быстрые шаги за спиной и машинально обернулась. Тут же увидела нож и, наверное, чисто инстинктивно выставила вперед руку. — Истомина говорила медленно, глядя прямо перед собой. — Ладонь и предплечье как будто бы огнем обожгло. Я громко закричала. И он бросился бежать.
