интересное.
— Один? Не уверен, что стоит это делать. Возьми с собой кого-нибудь или дождись меня. Да вот того же Агеева, кстати! Он, я думаю, с большим удовольствием будет драться с американскими морскими пехотинцами, обезвреживать чеченских террористов или освобождать заложников, чем охранять девочку- подростка.
— Что, так трудно?
— Постоянно жалуется. Даже подумывает, не потребовать ли повышения жалованья за столь ответственную и нервную работу.
— Пусть сначала справится с этим, а потом я, может быть, порекомендую вас на работу в ФБР, будешь освобождать своих ненаглядных заложников, — ехидничал Денис.
— Какой-то сарказм слышится мне в голосе, откуда столько недоверия и цинизма? Ну да ладно. Послать к тебе Филю?
— Нет, некогда мне ждать, справлюсь один. Удачи на боевом посту.
— Ага, и тебе того же.
Денис засунул телефон в карман, бросил несколько купюр на стол в оплату счета и вышел на улицу.
Квартира Калинина была опечатана. Фиолетовое клеймо и неразборчивая подпись какого-то милицейского начальника не слишком смутили Дениса. Оглядевшись и внимательно прислушавшись к звукам в подъезде, он с помощью несложных манипуляций с ключами и разогнутой канцелярской скрепки осторожно вскрыл дверь и оказался в просторном холле.
Денис не стал зажигать свет и несколько секунд оставался в неподвижности, чтобы глаза привыкли к темноте. Потом, осторожно ступая по дорогому паркету, начал методично изучать квартиру.
Подобные жилища встречались Грязнову нечасто. Говоря откровенно, никогда. Большую часть интерьера квартиры составляли фотографии самого Калинина в кокетливых рамочках. Они были развешаны по стенам, расставлены на столах и вообще на любых поверхностях, к этому пригодных. Вот господин Калинин за рулем своего сверкающего автомобиля, вот он же выходит из ресторана, обнимая загорелую длинноногую красотку. Красотка многообещающе смотрит в объектив, а Артур с видом знаменитости, уставшей от славы и всеобщего обожания, устремил задумчивый взгляд вдаль. Одна фотка совсем уж позабавила Дениса: на ней Калинин был запечатлен в позе французской куртизанки, снимающейся для рекламного буклета — он возлежит на груде атласных подушечек, ножка кокетливо вытянута и полуспущена с дивана, а в руке с оттопыренным мизинцем дымится сигарета.
«М-да, — только и подумал Денис, — тут с определением ориентации и характера сексуальных извращений сам черт ногу сломит…»
Мебели в квартире было не слишком много: огромная кровать в спальне, диван в гостиной и пара кресел. Стола в кухне, например, вообще не было. Зато был тренажерный зал, набитый многочисленными тренажерами, гантелями, штангами и журналами с изображениями мускулистых мачо на обложках.
Телевизоры, компьютер, стереоустановка — все стояло прямо на полу, путаясь проводами. И всюду попадалась немытая посуда со следами засохших салатов, сложносочиненных соусов и прочей снеди. Набор посуды в одной гостиной вполне мог бы составить сервиз на двенадцать персон.
Доминирующим цветом в обстановке был красный. Усмехнувшись, Денис подумал, что внутреннее убранство жилища, а особенно цвета, которые в нем используются, может рассказать о хозяине гораздо больше, чем самый точный психологический тест. Зеленый — цвет людей спокойных, жизнерадостных и миролюбивых. Синий — подходит расчетливым, умным и немного склонным к самолюбованию личностям. Красный же — это открытая агрессия, нетерпимость, самовлюбленность и эгоизм.
«Весьма полный портрет Калинина, — подумал Грязнов. — Фотографии себя, любимого, в рамочках — это я еще понимаю, зеркальная стена и потолок в спальне — на любителя, но тоже объяснимо, но сантехника томатного цвета, по-моему, перебор».
Подивившись, Денис приступил к поискам.
«Будем размышлять логично, — говорил он себе. — Вернувшись с дела, Злобина вряд ли побежала стирать и утюжить свою «рабочую» одежду. Но и выкинуть она ее тоже не успела. Значит, то, что мне нужно, еще в квартире, но не думаю, что висит на вешалке с проглаженными стрелками».
С этими мыслями и брезгливостью на лице Грязнов принялся изучать содержимое пакета с мусором. Затем принялся обыскивать шкафы, вываливая все их содержимое на пол и тихонько бранясь сквозь зубы.
— Ну и свинья же был этот Калинин. Хотя
Запыхавшись, Денис открыл балконную дверь, чтобы глотнуть свежего воздуха, и тут же, еще не разглядев, а скорее почувствовав, Денис понял: он нашел, что искал. В углу бесформенной кучей возлежали какие-то тряпки. Грязнов вытащил из них мужскую клетчатую рубашку, старый мохеровый свитер, вытершийся на локтях, и темные брюки.
Ликуя, Денис аккуратно собрал вещи, завернул в пластиковый пакет и убрал в свой портфель. Теперь нужно было уничтожить следы своего пребывания в квартире, и дело сделано. Грязнов постарался вернуть квартире ее первозданный вид, расставил по местам все предметы, до которых дотрагивался, и уже собирался уходить, как услышал голоса:
— Гражданка! Я вам тысячу раз уже все объяснил. Оставьте меня в покое. Перестаньте за мной ходить. Вы что думаете, одна на участке? У меня, думаете, работы совсем нет? Только ваш бред выслушивать? — Разговор доносился с лестничной клетки.
Денис насторожился: голоса звучали рядом с квартирой Калинина.
— Я думаю, что это ваша работа — помогать населению, — отвечал возмущенный женский голос.
— Искать пропавших котов не моя работа, а вот забрать вас в отделение за ложный вызов я могу! — сорвался на визг мужчина.
Денис покрылся испариной, встреча с участковым милиционером совсем не входила в его сегодняшние планы.
— Ну, послушай, сыночек, — в голосе женщины появились подхалимские нотки, — он же один у меня. Котик-то. Как внучок он мне, десять лет вместе живем. Что ж делать-то? Ты уж подсоби, а?
— Господи, гражданка, ну что я его, в розыск подам, что ли?
— А можешь? Раз так, то подавай, у меня и фотография его есть. Прошлым летом мы с ним в музее фотографировались. Ему так понравилось там, у Пупсика вообще врожденное чувство прекрасного.
Милиционер витиевато выругался. «Господи, помилуй», — пробормотала старушка.
— Стоп, а это еще что такое? — Милиционер умолк. Послышался какой-то звук, вроде бы милиционер скреб ногтем по двери.
Денис понял, что пропал.
— Где, сыночек? — засуетилась бабулька.
— Почему дверь вскрыта? — Голос звучал все ближе. — Это же квартира Калинина, который разбился, так ведь?
— Не знаю, не знаю, — зачастила старушка. — Никого не видела, не слышала ничего, котика искала. Пойду я, милый, домой. Сам разбирайся. Котика не хочешь искать, так хоть жуликов лови.
— Иди-иди, старая грымза, — пробормотал участковый ей вслед. — Чтоб тебя вывернуло вместе с твоими котами, ведьма.
Денис был чрезвычайно заинтересован развернувшимся диалогом и не успел выбрать надежное место для того, чтобы спрятаться, поэтому, услышав характерный для взвода курка металлический звук, юркнул в ванную и затаился. Через секунду в прихожей раздались медленные тяжелые шаги. Человек прошел в кухню. Денис с удивлением услышал, как хлопнула дверца холодильника, потом раздался звон посуды и какая-то возня.
«Интересно, он там пообедать решил, что ли?» — задался вопросом Денис.
Участковый долгое время оставался в кухне, Гряз-нов забеспокоился, но наконец милиционер показался в коридоре.
