то совсем не обязательно оно из-за ее бывшего мужа. Злобина могла броситься на Галину Истомину с ножом из-за того, что узнала, что та тоже является любовницей Артура Калинина. Кстати, эта версия мне кажется более убедительной.
— Почему?
— Из-за всего этого странного антуража с мужской одеждой.
— Но ведь в этом покушении Калинин тоже принимал участие, — возразил Грязнов. — Во всяком случае, именно он покупал мужскую одежду в бутике.
— Может быть, это был просто эпизод из садомазохистских игрищ. В конце концов, она просто пустила кровь и убежала. Она явно не хотела убивать Истомину.
— В любом случае я считаю, пора арестовать Злобину.
— Погоди. Не пори горячку… Это мы, я думаю, успеем сделать. Меня другое интересует — что связывает Осадчего и Истомина? Почему именно он, бывший муж новой жены бывшего мужа его дочери… Тьфу, запутаешься в этих родственных связях… Короче говоря, почему именно он обращается к Осадчему?
Денис помолчал и медленно проговорил:
— Очень просто… Истомин продавал Осадчему материалы нашего расследования.
Турецкий подпрыгнул на месте:
— Что? Каким образом?
— Да, Александр Борисович, это именно так. Виолетта, в прошлом няня Ники, а ныне любовница Истомина, уговорила девочку воровать у матери наши отчеты. Так что все они немедленно переправлялись Истомину. Ну а уж он торговал ими так, чтобы, видимо, получить наибольшую выгоду. Естественно, он не пошел с ними к Артуру Калинину, потому что тот его просто застрелил бы на месте, и все, не считаясь с последствиями.
— Верно, — кивнул Турецкий. — А Осадчему есть что терять. Поэтому он, как умный человек, решил не просто покупать материалы у Истомина, но и привлечь его на свою сторону. А что касается фирмы Злобина, то, думаю, фактически она принадлежит не Злобину, а Осадчему.
— В том, что удалось нарыть Кротову, мелькала такая информация. Но фактически Осадчий миноритарный акционер.
— Где миноритарный, там и мажоритарный, — усмехнулся Турецкий. — Значит, уход Злобина к Истоминой мог означать раздел имущества. Поэтому Осадчий и стал предпринимать активные шаги, чтобы укрепить свое влияние на Злобина. Вполне возможно, что он шантажировал Злобина, обещая обвинить именно его в убийстве Кочкина, ведь, как ни крути, это убийство больше всего было выгодно именно Злобину.
— Да, тут древний юридический принцип
Турецкий махнул рукой:
— Он, Денис, в наших условиях давно не работает. Итак, что мы имеем в сухом остатке? Осадчего, которого нужно отпускать через двенадцать часов. Злобину, которую можно обвинить в хулиганском нападении. Злобина, которого и на допрос-то вызвать будет трудновато — бизнесмены такого уровня отгораживаются армиями секретарей, охранников и адвокатов. Истомина, от которого все равно ничего не добьешься. Артура
Калинина, который убит, и киллера-мотоциклиста, который взорван, не будем говорить кем… — Он укоризненно покосился на Дениса.
— Все равно он бы нам ничего существенного не сообщил, — оправдывался Денис. — Что может знать киллер? Заказчик с ним общается только через посредника.
Турецкий внимательно посмотрел на Грязнова:
— Через посредника, говоришь?
— Ага.
— А кто у нас посредник?
— Рафаил Хачикян. Из ресторана «Севани».
— И с ним непосредственно общался Осадчий… Вот кто нам должен помочь! — Турецкий вскочил с места. — Едем прямо сейчас!
В ресторане «Севани» было очень красиво. Везде журчала вода, искусственные декоративные ручейки омывали плоские гладкие камни, которые, как следовало из текста на специальных табличках, были привезены с берегов легендарного озера Севан. В зале аппетитно пахло острой армянской кухней.
Однако, когда Турецкий и Денис вошли в ресторан, здесь происходило какое-то непонятное замешательство. Два или три столика были заняты, а с остальных посетители почему-то перебрались в угол, где находился большой телевизор. Там же столпились и официанты.
— Ну-ка, пойдем поглядим, что там такое, — предложил Турецкий.
Они подошли к телевизору. К собственному удивлению, Денис увидел на его экране Галину Истомину.
— Посмотрите, — шепнул он, — это же моя клиентка.
— Меня больше интересует, что именно привлекло внимание в обычном сообщении политического обозревателя, — ответил Турецкий. — Давай послушаем.
— … Как нам удалось выяснить, — говорила Истомина с экрана, — Игорь Осадчий действительно является фактическим владельцем финансово-промышленного холдинга Сергея Злобина, который оказался всего лишь подставным лицом. И именно он заказал убийство префекта Кочкина, о чем свидетельствуют материалы, полученные нами в результате журналистского расследования при помощи одного неназванного детективного агентства. Вот расшифровки телефонных переговоров Осадчего. Как я уже сказала, посредником при планировании заказных убийств был столичный бизнесмен Рафаил Хачикян, в прошлом вор в законе по кличке Хач.
Последней фразы, впрочем, Турецкий с Денисом дослушивать не стали. Они бросились во внутренние помещения ресторана, которые скрывались за дверью с табличкой «Посторонним вход запрещен». Им повстречался один из официантов, которого Александр Борисович тут же взял за грудки:
— Где хозяин? Отвечай!
— В своем кабинете… — проговорил испуганный официант.
…Он действительно находился в своем кабинете. Здесь на экране телевизора тоже выступала Истомина.
— Здравствуйте, товарищ Хачикян, — любезно поздоровался Турецкий, — телевизор смотрите? Разрешите к вам присоединиться…
Хачикян встал, скорбно посмотрел на вошедших и протянул к ним запястья.
— Вот, — сказал он, — оформите как явку с повинной…
Эпилог
Хачикян сознался во всем — за ним числилось столько грешков, что он это почел за благо. Впрочем, Осадчий просидел в Лефортово только полтора месяца, после чего усилиями лучших адвокатов его выпустили под подписку о невыезде, и он спокойно скрылся где-то за границей. Ларису Злобину тоже не задержали — после своего разоблачительного выступления Галина Истомина потеряла всякий интерес к ней.
…Денис Грязнов сидел в кабинете, когда к нему зашла секретарша Галя.
— Денис Андреевич, — капризно сказала она, — что делать будем?
— А в чем дело? — поднял глаза от каких-то бумаг Денис.
