— Хоть сегодня, — усмехнулся мистер Винченти. — Нырять, так с головой. Кроме того, Полоса исключит особо сложные сценарии.
Ученики пошли к выходу. Дэвид оглянулся на Макса.
— Класс, да? Я иду кормить Майю. Хочешь со мной? Макс покачал головой, не отрывая глаз от серебристых панелей управления.
— Нет… Я еще тут побуду.
— Я так и знал, — улыбнулся Дэвид и зашел в лифт.
~ 11 ~
День Всех Святых
На Хэллоуин в Академию съехались выпускники со всего мира: древние старухи в инвалидных креслах, красиво одетые взрослые, группы студентов в джемперах с эмблемами университетов. Макс кое — кого узнал: двух политиков, всемирно известного ученого и даже любимую актрису мистера Макдэниелса.
В коридоре Макс обогнал нескольких выпускников и сбежал по боковой лестнице. На следующий день первый и второй курсы должны были играть в неевклидовый футбол на глазах у всей школы и выпускников, и первокурсники собрались, чтобы выбрать команду.
Очень скоро встреча превратилась в настоящий кошмар. (У Макса даже голова заболела.) В команду требовалось всего двадцать человек, но каждая из пяти групп хотела выдвинуть по десять достойных кандидатов. Макс и Дэвид присели в сторонке и стали наблюдать, как сражаются за честь группы Рольф, Сара и Коннор. Вдруг Дэвид молча встал и вышел вперед.
— Прошу прошения…
Рольф и какой — то мальчик из другой группы продолжали спорить. Дэвид кашлянул.
— Прошу прощения…
Синтия бросилась на помощь.
— А ну, заткнитесь! — Она закрыла рот Коннору, прервав неразборчивый поток ирландского сленга. — Дэвид хочет что — то сказать!
Все взгляды обратились к Дэвиду; он сильно покраснел.
— Ну… — заговорил он еле слышно. — Так мы ничего не добьемся. В команде двадцать мест, у нас пять групп. Значит, каждая группа должна представить четверку лучших, и получится команда.
— А что, если это не лучшие двадцать? — возразил мальчик из Бразилии.
— Спорьте, сколько хотите. Только матч завтра в девять, и я хочу, чтобы мне было за кого болеть.
Дэвид махнул рукой и сел рядом с Максом.
— Чтоб я еще когда…
В этот вечер Макс никак не мог заснуть: все ходил по комнате и волновался перед матчем. Рольф, которого выбрали капитаном, старался учесть способности каждого игрока.
— Ложись спать пораньше, — посоветовал ему Рольф за ужином. — Мне пригодятся твои ноги. Возможно, от тебя будет зависеть весь ход игры.
Макс, который в последнее время действительно быстро бегал, пообещал, что выспится, и даже сократил свидание с Ником, которому это явно не понравилось. Однако ничего не вышло. Мальчик час ворочался, пока наконец не вылез из — под одеяла и не прокрался вниз к учебнику по мистике. Следующие несколько часов он вызывал шарики синего пламени и заставлял карандаш кататься по книге. Ближе к рассвету он глянул на свое отражение в темном куполе. Под ладонью Макса мигнул синий огонек.
— А ты меняешься, — прошептал Макс сам себе и свалился на кровать.
Дэвид, уже в темно — синей форме, тряс Макса за плечо. Тот резко вскочил, уронив учебник мистики.
— Через десять минут ты должен быть на поле! Разминка! — Дэвид побежал за кедами Макса.
Макс вылез из кровати и натянул синий свитер. Через минуту он уже спешил на стадион, обгоняя второкурсников в белой форме. Первокурсники собрались на дальнем конце поля — все, кроме Рольфа, который стоял, скрестив руки на груди, и ждал Макса. Тот, стараясь не смотреть на багровое лицо капитана, сосредоточился на упражнениях.
Дэвид принес ему два бутерброда.
— На, ешь. Лучше опоздать сегодня утром, чем вечером…
Макс сузил глаза, и Дэвид, хихикнув, убежал на трибуну. С тех самых пор как Сара приняла приглашение Макса, сосед по комнате с удовольствием его поддевал.
Стоял прохладный осенний день; ветерок сметал в кучи золотистые листья. Ученики и выпускники заполняли трибуны, устраивались поуютнее с термосами и пледами. После разминки Сара тронула Макса за руку: Нолан привел подопечных из Убежища. Впереди цокал копытами огромный шеду Орион; на его спине красовалась белая простыня с лозунгом. Интересно, подумал Макс, как Рольф уговорил гордого шеду стать ходячим плакатом.
Нолан ловко схватил Ника, который чуть не выбежал на поле, и отдал паре выпускников. (Те заметно побледнели.) Остальные подопечные разместились на траве.
На поле вышел месье Ренар и поднял руки. У Макса засосало под ложечкой. Несколько тысяч зрителей хлопали, разговаривали между собой или читали программки. Загремел магически усиленный голос месье Ренара.
— Дамы и господа! Добро пожаловать на ежегодный матч в честь Дня Всех Святых между самыми юными воспитанниками Рована!
Зрители радостно закричали. Ник затрясся так, что Нолану пришлось его забрать у выпускников. (Мужчина хмуро снял свой свитер из верблюжьей шерсти и осмотрел рукава. Те превратились в лохмотья.) Макс сочувственно сморщился, а потом повернулся к месье Ренару. Тот, явно наслаждаясь вниманием публики, драматическим жестом указал на первокурсников.
— Всего два месяца назад эти малыши были жирными и мягкими, как кусочки масла! — заявил учитель.
Все засмеялись; Макс с товарищами покраснели.
— Эй, не смейтесь там! Среди вас есть такие же! Ох, я бы вас погонял! — он погрозил пальцем нескольким толстушкам, устроившимся под одним пледом.
Одна привстала и потрясла кулаком:
— С меня хватит!
Выпускники захохотали.
Месье Ренар, как ни в чем не бывало, продолжал:
— Так вот, они приехали к нам всего два месяца назад. Но, как вы увидите, кое — чему научились! Давайте встретим их по — ровански!
Макс сощурился в лучах утреннего солнца, пытаясь различить лица аплодирующих.
— И наши второкурсники! — Месье Ренар трусцой подбежал ко второй команде. — Разве можно их забыть? Бедняги, ни младшие, ни старшие! Вечно мы выставляем их негодяями, хулиганами, агрессорами, которые бьют бедных невинных новичков… Нечестно, правда? — Улыбающиеся второкурсники закивали. — Даже если это нечестно, се ля ви! Удачи вам всем! Покажите, на что вы способны, только не забывайте про спортивную честь! И… с праздником Хэллоуин!
Зрители разразились криками. Запели трубы: это играл квартет сатиров на дальнем конце стадиона. Макс глубоко вдохнул и выбежал на поле, к остальным игрокам, столпившимся вокруг Рольфа. Капитан что — то говорил про «гордость» и «они всего на год старше», но Макс думал только о том, как перестать волноваться. Алекс Муньос тоже вышел на поле и начал разминку. Поймав взгляд Макса, он с деланным сочувствием покачал головой.
