сверкал.
Разговоры прекратились, все перестали танцевать и только смотрели на Цацики и фокусницу. У Цацики немного закружилась голова, и он был даже рад, когда музыка наконец смолкла и к ним подошла Мамаша.
— Может, познакомишь нас? — спросила она.
— Это Мамаша, — сказал Цацики, — а это — фокусница Элин.
— Привет, — сказала Мамаша, — и добро пожаловать!
— Спасибо, — ответила Элин.
— Это Йоран, — продолжил Цацики, — это продюсер, это Пер Хаммар, — он указал на посапывающего Пера, — а это Шиповник.
Пробравшись сквозь толпу, Шиповник изумленно уставился на Элин, особенно на бриллиант в пупке. Он ему явно понравился.
— Привет, фокусница Элин, — сказал Шиповник своим самым идиотским голосом. Цацики смутился.
— Привет, Шиповник, — сипло ответила Элин. — Я о тебе наслышана.
— Да ладно? — глуповато спросил Шиповник.
— Элин умеет глотать огонь и шпаги, — гордо заявил Цацики. — Поэтому голос у нее немножко хриплый. А еще у нее полная шляпа денег.
— Ничего себе! — сказал Шиповник.
— А где вы познакомились? — спросила Мамаша, с некоторым подозрением глядя на Цацики и Мортена. — Ты работаешь в школе?
— Нет, мы встретились у «Культурхюсет», — улыбнулась Элин. — Цацики, Мортен и я.
Теперь Мамаша смотрела на мальчиков очень подозрительно.
— Это Цацики придумал! — занервничал Мортен.
— Что придумал? — спросила Мамаша и отвела Мортена и Цацики в сторонку.
— Найти для Шиповника девушку, конечно, — ответил Цацики. — Чтобы избавить тебя от его потных рук.
— Безумец! Давай рассказывай.
И Цацики рассказал о том, как они с дедушкой в первый раз увидели фокусницу Элин и как он потом отправился за помощью к Мортену.
— Ведь ты бы мне не помогла, правда?
— Нет, конечно! — Мамаша хохотала до слез, но потом она стала сердиться, что Цацики поехал в центр без разрешения. Правда, Цацики понимал, что она сердится потому, что мамам просто положено сердиться в таких случаях.
Потом подошел продюсер, он хотел поговорить с Мамашей. Цацики и Мортен сели на диван. Они смотрели на танцующих взрослых. Шиповник не оставлял Элин ни на секунду, и было видно, что она чувствует себя прекрасно в его потных руках.
— Отличное мы дельце провернули, — сонно пробормотал Цацики.
— Это точно, — ответил Мортен.
Греция
Не только пятьдесят три дня до осенних каникул прошли быстро — весь учебный год промчался как один день. Цацики-Цацики Юхансон закончил первый класс. Он даже получил свидетельство об окончании, на случай, если кто усомнится.
Ему было достаточно лишь взглянуть на этот документ, чтобы знать, что он может сложить 154 и 13 и получить 167. Большего он пока не достиг. Почти все дети в классе уже научились считать до тысячи, но у Цацики были дела поважнее.
— О чем задумался? — спросила учительница.
— О Ловце Каракатиц, — отвечал Цацики. — Как мы вместе будем охотиться на каракатиц с гарпуном.
— Лучше решай задачи, — посоветовала фрёкен. — Тогда успеешь пройти весь учебник за год.
Но Цацики продолжал мечтать, и поэтому год он закончил как раз на примере 154 + 13 = 167. Он научился читать и писать. У него появился лучший в мире друг и много приятелей. А кроме того, он стал лучшим в мире ныряльщиком в ванной.
После того как Мамаша рассказала ему о предстоящем путешествии в Грецию, Цацики стал тренироваться, чтобы не было стыдно перед папой, когда они будут охотиться на каракатиц. Он мог подолгу лежать на дне ванны и дышать через трубку.
— Всплывай! Не то превратишься в сморщенный изюм.
— Вот папа удивится, да? — сказал Цацики, когда вынырнул на поверхность.
— Еще бы, — ответила Мамаша.
— А вдруг он не обрадуется?
— Ну что ты, конечно обрадуется, — сказала Мамаша, заворачивая его в полотенце.
— А вдруг нет?
— Тогда ему не поздоровится, — Мамаша задумчиво растирала Цацики волосы. — Но ты не думай, что все будет просто. Он же тоже должен привыкнуть к тебе.
— Конечно, — ответил Цацики.
— Обещай, что скоро вернешься, — попросила Мамашу бабушка, когда провожала их в аэропорту. — В прошлый раз, когда ты ездила в Грецию, ты пробыла там больше года. Не забывай, что у тебя теперь есть ребенок и о нем надо заботиться.
— Я и не забываю, — отвечала Мамаша. — Не волнуйся.
Однако больше всех волновался Цацики. А вдруг ему не понравится Греция и папа Ловец Каракатиц? Эта мысль взорвалась у него в голове, как бомба.
Цацики вцепился в подлокотники самолетного кресла. Ему казалось, что самолет сейчас упадет и разобьется. Ему вдруг страшно захотелось домой! К бабушке с дедушкой, к Йорану и Перу Хаммару.
— Мамаша, — сказал Цацики умоляющим голосом. — Обещай мне одну вещь.
— Какую? — удивилась Мамаша, подняв глаза от книги.
— Обещай, что не расскажешь Ловцу Каракатиц, что я его сын, пока я сам этого не захочу. Вдруг он мне не понравится. Вдруг я не захочу, чтобы он был моим папой. Тогда лучше, чтобы он ничего не знал.
Мамаша подняла подлокотник и обняла Цацики.
— Обещаю, — сказала она. — Даю тебе честное слово.
Когда Цацики вышел из самолета, он словно врезался в горячую благоухающую стену. Он чуть не потерял сознание.
— Что это? — изумленно спросил он.
Мамаша спускалась за ним по трапу. Она раскинула руки в стороны и глубоко вздохнула.
— Это Греция! — крикнула она. Казалось, что она хочет обнять воздух. — Полундра! Цацики и Мамаша прилетели!
