поверхностью своего тела, усеянного фоторецепторами, но в другом диапазоне. Некоторые свои изобретения, в конструкции которых входили металлы, Ферма создавал в цехе, другие – в биолаборатории, третьи выращивал внутри себя, а после как бы рожал, постепенно выдавливая из заднего отдела своего кольчатого тела. Когда Стигмата увидел Ферму впервые, из его бока выпячивался облепленный слизью предмет, напоминающий человеческую руку. Она мелко дрожала.
Стигмату поселили неподалеку от Фермы, и поскольку Старец-2 занимался своими делами, а карлики были молчаливы и пугливы, он большую часть времени проводил с ученым клоном. От нее гость узнал, что Ферма воспринимает свою деятельность по открытию новых законов Вселенной не как занятие наукой, но как искусство; в его сознании, судя по всему, они сплавились в некое «научное искусство», направление мыследеятельности, которое объединяет два этих подхода к реальности и, собственно говоря, оно же и является жизнью Фермы, то есть для него выявление принципов Мироздания и создание новых технологий – способ физиологического существования, он так «дышит». Слияние выражается в том, что для Фермы нет различия между информационной наполненностью сообщения и формой этого сообщения – его научные концепции, на основе которых Ферма после начинает разрабатывать свои технологии, поданы в эстетической форме, которая может вызвать у реципиента духовное переживание. «Какое? – спросил Стигмата. – Покажите». Клон дала ему поглядеть семантическую симфонию – светомузыкальный поток вроде того, который исполнял Старец-1 на крыше Мембраны. Стало ясно, что Старец – лишь жалкий эпигон. Слушая симфонию Фермы под названием «Перекличка Звезд в начале Эры Космогенеза», выражающую сложную научную гипотезу возникновения космических войдов, Стигмата увидел завораживающие картины прошлого и будущего. По мнению клона, тот факт, что мы не слышим послания других цивилизаций, связан с тем, что это не научные послания, но культурно-научные, их форма не менее важна, чем смысл. Смысл мы не можем расшифровать, а форму принимаем за естественные космические сигналы.
Показала Галеви Таши и оружейные разработки Фермы. Недавно он спроектировал солнечный детонатор, по этому проекту к нашей звезде следовало отправить особый модуль, который спровоцирует выброс сверхмощного эруптивного протуберанца. Если все рассчитать правильно, то протуберанец достигнет определенного участка орбиты в тот момент, когда цель будет проходить по нему, и превратит выбранную для уничтожения планету в прожженный до самого ядра ком шлака, в подобие печеной картофелины с обугленной черной корочкой.
Наблюдая за отношением Галеви Таши к Ферме, Стигмата спросил, верит ли она в Бога. Она – ученый, понимающий, как что происходит, свидетель того, как наука постигает мироздание и порождает технологии?
– Конечно! – вскричала клон удивленно. – Сама наука, ее строй и подтверждает, что Бог есть.
– Как, почему? – удивился Стигмата.
– Отсутствие чудес и является чудом! – сказала Галеви. – То, как наука шаг за шагом постигает Мироздание, разбивая его на части и двигаясь по ним, как по ступеням, то, что возможен алгоритм постижения – ведь мы ни разу не столкнулись с ситуацией, когда для постижения какой-то частности необходимо знание всего целиком, нет, мы идем по частностям все выше и выше, – эта познаваемость сложной структуры Вселенной даже нашими сверхскромными силами, без сомнения, есть чудо, подарок Бога, милость Божья к детям своим! Ведь можно вообразить другую Вселенную с фундаментальными законами, не обладающими свойством, которое в математике называется алгоритмической сжимаемостью. В ней было бы невозможно выделить и исследовать какую-либо часть без понимания целого. Тогда научное познание мира, – Галеви Таши повысила голос, – выделение частей из целого, их абстрагирование и движение к абсолютной истине путем последовательных приближений – перестало бы работать. Такую Вселенную можно было бы познать только всю разом, путем невозможного глобального «озарения». Но Бог поселил нас именно здесь, в такой Вселенной, которую выстроил по законам алгоритма! – Последние слова она почти прокричала в лицо гостя, словно убеждала скорее себя, чем его.
После этого Стигмата некоторое время избегал встреч с клоном, зато ему удалось поговорить со Старцем-2, который изложил свое ви?дение будущего человечества.
– Сначала сливались государства, – сказал он, – теперь и люди должны слиться – это естественный процесс. Вопрос о том, как может выглядеть само постчеловеческое общество, требует отдельного обсуждения. Современный человек слишком опасен для той технократической цивилизации, которую он сам же и создал. Причина в его эгоцентризме и ограниченном природными параметрами интеллекте, который подвержен к тому же еще и психическим отклонениям. Общество видоизмененных людей должно стать глобальным человейником, где сохраняется подобие индивидуальности, но исключается асоциальное поведение. Постпостлюди будут повязаны в одну систему сетью, управляемой искусственным суперинтеллектом, где каждый будет относительно свободен, но при этом – на коротком поводке. Такой Маткой, царицей человейника, станет Ферма, а вера в Него будет тем стержнем, что объединит человечество.
– Коллективный разум цивилизации на основе религии? – удивился Стигмата. – Зиждущийся не на культуре, страсти к познанию и общности физиологии – но лишь на общей вере?
– Не «лишь», – возразил Старец, – общность будет основываться на религии, включающей в себя все тобой перечисленное как элементы системы, которая становится не простой совокупностью этих элементов, но чем-то бо?льшим за счет многочисленных взаимосвязей внутри них. С этим все ясно, вопрос в другом: что делать дальше объединившемуся человечеству? Как заставить энергию миллиардов умов течь в едином ритме, не входя в саморазрушительный резонанс? Куда и как прикажешь сбрасывать фрустрацию, нервное напряжение нереализованной агрессивности? Старинным рецептом является общий враг… но где его взять? А если нет общего врага, тогда – общее дело. И делом таким может стать освоение глубокого космоса, освоение Универсума, а за ним и всего Мультиверсума.
Вскоре Стигмата вновь встретился с ученым клоном и спросил, заглядывая в обиталище Фермы сквозь залепленное зеленым жиром стекло:
– Вселенная должна быть переполнена разумными и следами их деятельности. Но она молчит, мы никого не видим и не слышим – почему?
– Я задала этот вопрос Ферме, – сказала ученый клон. – Он думал долго. Что-то считал, затребовал у меня данные с аппаратов «в один конец» – тех, что сейчас летят в поясе койпероидов и мимо Седны, на неделю загрузил четверть центрального процессора Соляра… Потом сказал: Вселенная была создана.
– Создана?! – поразился Стигмата. – Значит… значит, все же Бог? Создатель?
– Нет, по мнению Фермы, это что-то вроде самовоспроизведения Разума. Он доходит до состояния всеведения и всемогущества, а кроме того, заполняет собою весь объем Мироздания. В таком состоянии ему нечего исследовать, нечего желать, нечем заняться. Единственное дело для него – создание виртуальных миров, Мирозданий с различной физикой, чтобы испытывать разнообразные приключения внутри них, развивать всевозможные сценарии. При его могуществе виртуальный мир ничем не отличается от реального… кроме осознавания Разумом того, что он виртуален. Рано или поздно это начинает тяготить. Тогда Разум делает следующий шаг: создает новое физическое пространство – куколку, вращающуюся сферу, в которой взаимное притяжение всех входящих в нее тел равно энергии их общей массы, сферу Большого Равновесия, и с такими условиями, чтобы в какой-то момент в ней могла зародиться жизнь. По мнению Фермы, условия подобраны так, чтобы в каждый момент времени жизнь могла появиться лишь в одной точке Вселенной. Дальше жизнь эта либо гибнет в космической катастрофе – что, однако, происходит редко, – либо, что куда более распространенный вариант, самоуничтожается, либо замирает. Все это длится и длится… пока какой-нибудь цивилизации не удается пройти между Сциллой и Харибдой разрушительного военно-технологического прогресса и бесконечного застоя, когда она навсегда закукливается в вялом самосозерцании на своей планете; удается выйти в космос, разрастись, построить галактическую, потом метагалактическую цивилизацию… Происходит слияние индивидуальных сознаний в единое, которое сливается с самой материей Мироздания и, по сути, само становится Мирозданием… тем самым всесильным, всезнающим Разумом, который, придя к тому, что ему больше нечем заняться, кроме как ради собственного развлечения выстраивать бесконечные виртуальные миры, строит в конце концов и реальное Мироздание – с такими условиями, чтобы когда-нибудь там зародилась жизнь…
– Но для чего это ему?
– Для того чтобы жить дальше. Чтобы меняться – ведь каждый последующий Разум формируется по- своему, на другой основе, в других космологических условиях. Наши создатели, вернее наш создатель –
