— О, сэр, только не говорите, что намерены бросить беднягу здесь, в грязи.
Берн улыбнулся, что случалось нечасто.
— Но он же сам сюда прилетел.
Прилетел и, к счастью, приземлился на спину, лицом вверх, потому что Берн вовсе не был уверен, что сможет перевернуть задиру. Ранение в ногу, полученное больше года назад, заставило его жить по новым правилам и постоянно помнить, что хотя уже удавалось успешно справляться с собственным телом — пусть и с помощью трости, — посторонние грузы пока поддавались плохо.
— Мистер Уорт, давайте хотя бы удостоверимся, что парень дышит, — заботливо предложил Доббс.
— И давно ты стал таким добрым? — удивился господин.
— С тех самых пор, как за убийство начали вешать, — не задумываясь, ответил слуга и рассмеялся, довольный удачной шуткой.
— Не забывай, что напал он, а я всего лишь защищался. Обстоятельства в мою пользу.
Однако Берн все же постарался нагнуться как можно ниже: к счастью, грудь пьяного агрессора равномерно поднималась и опускалась. Черт возьми, нога сегодня болела больше обычного. Не надо было утром садиться в седло, но ведь так хотелось прогуляться, развеяться.
Доббс оказался значительно проворнее и спрыгнул с козел с легкостью мелкого лесного грызуна — белки или ежика. Конечно, если предположить, что ежики умеют прыгать. Повадки лесных жителей до сих пор оставались для Берна загадкой.
Слуга приземлился прямо в грязь, и брызги, полетели во все стороны, но основной мишенью стали брюки господина.
Любой другой джентльмен непременно произнес бы несколько коротких емких слов. Однако тот факт, что Доббс не произнес ни слова, не протянул руку помощи и позволил хозяину самостоятельно вернуться в вертикальное положение, полностью его реабилитировал: верный слуга понимал, насколько горд и самоуверен хозяин.
— Жив, — доложил Берн, с трудом восстановив дыхание. — Кажется, даже храпит.
Доббс присел на корточки, провел пальцами по груди и бокам незнакомца, запустил пятерню в рыжие волосы; крови, к счастью, нигде не было. Надо сказать, на поле боя Доббс всегда отличался основательностью в осмотре и умел безошибочно устанавливать очередность медицинской помощи. Затем его пальцы принялись ловко шарить по карманам, из каждой экскурсии возвращаясь с какой-нибудь дорогой безделушкой. Судя по всему, молодой драчун не бедствовал.
В подобных делах Доббс тоже был не промах.
— Доббс… — предостерегающим тоном произнес Берн.
Слуга посмотрел укоризненно:
— Всего лишь ищу какой-нибудь кусочек бумаги с его именем. — С этими словами он вытащил из нагрудного кармана серебряный футляр для визитных карточек, извлек белоснежный кусочек картона с золотым тиснением, прищурился и начал по буквам читать: — М… мар…
Берн не выдержал и выдернул визитку из грязных пальцев.
— Маркиз Весси, — провозгласил он и бросил смятую залапанную бумажку на аристократическую грудь.
— Маркиз? — Доббс изумленно вытаращил глаза. — Чтоб мне провалиться на месте!
Он ухватил пьяного лорда за плечи и попытался приподнять.
— Ради Бога, что ты делаешь?
— Не могу бросить его светлость в грязном дворе, — ответил Доббс, с трудом удерживая слишком высокого, безвольно обвисшего маркиза.
— Почему бы и нет?
— Вы же видели, что у него в карманах! Все воришки только и ждут такого подарка. А что уж говорить о настоящих разбойниках!
— И куда ты его повезешь? — продолжал допытываться Берн. — Только не ко мне. Что, если кто- нибудь начнет искать? Не собираюсь нести ответственность за похищение богатенького юнца, к тому же пьяного и драчливого.
— Никто его не хватится. В округе нет ни одного жителя по фамилии Бесси, — уверенно возразил Доббс, которому уже удалось кое-как поставить маркиза на ноги.
— А ты видишь поблизости хоть один экипаж или лошадь? — настаивал Берн, хотя и сам отлично знал, что, кроме его собственной двуколки, во дворе не было заметно ни единого средства передвижения. — Значит, парень пришел пешком, а живет где-то поблизости, у друзей. Они-то и начнут поиски. — Берн наконец придумал, что следует сделать. — Надо сказать Джонстонам, чтобы положили героя в отдельной столовой.
Доббс лишь усмехнулся и попытался сдвинуть с места неподатливый груз.
— А вы не обратили внимания, как молодец рассматривал хозяйку? Джонстон ни за что не впустит его в дом. А если у парня найдутся друзья, трактирщик тотчас направит их по вашему следу, и они явятся, чтобы выразить искреннюю признательность. — Доббс на секунду остановился, чтобы перевести дух, и посмотрел на хозяина глазами умного спаниеля — с тем самым выражением, за которое его и приняли на службу много лет назад. — Ну же, сэр. Все мы когда-то были молодыми и глупыми. Имейте сострадание.
Берн вздохнул и окинул живописную пару оценивающим взглядом.
— Что ж, будь по-твоему, — заключил он. Не без труда поднялся на ступеньку двуколки, обернулся и добавил: — Но учти: потом будешь чистить сиденье.
Глава 6
Уже через пять минут после ухода Джейсона Джейн удалось взять себя в руки и успокоиться настолько, чтобы можно было встречать незваных гостей.
Лишь около семи вечера последний посетитель счел нужным удалиться, и гнев тут же вернулся.
В три часа ночи раздражение сменилось беспокойством.
Наконец, около десяти утра, когда слуги убирали со стола почти не тронутый завтрак, брат неуверенной походкой вошел в утреннюю комнату. Выглядел он так, словно попал под копыта кавалерийского эскадрона. При виде печального зрелища Джейн, измученная бессонной ночью, волнением и страшными картинами, которые услужливо рисовало богатое воображение, тотчас утратила остатки самообладания и разрыдалась.
— Где ты был? — жалобно пробормотала она сквозь неудержимый поток слез.
Джейсон посмотрел с удивлением и тревогой, однако вскоре на лице появилось обычное равнодушно-презрительное выражение.
— Прекрати истерику, женщина, — сурово оборвал он и упал на ближайший стул. — Все в порядке. — Посмотрел на лакея, который услужливо положил на колени салфетку: — Кофе, пожалуйста.
Джейн постепенно успокоилась. Несколько раз глубоко вздохнула, вытерла слезы, высморкалась. Вскоре на ее щеки вернулся и обычный румянец. Придя в себя, она внимательно посмотрела на брата. Маркиз был грязным и растрепанным; одного носка почему-то не хватало. Но, в общем и целом, все действительно было в порядке. Одежда не порвана, синяков и крови не заметно. Устроившись за столом, Джейсон достал из карданов кое-какие вещи и отложил в сторону, чтобы не мешали. И золотые часы, и серебряный футляр для карточек оказались на месте.
— Тебя даже не ограбили, — заметила сестра почти спокойно; о недавнем нервном срыве напомнил лишь судорожный вздох.
— Конечно, не ограбили. Это же Рестон. — Герой посмотрел осуждающе: — Перестань меня разглядывать. Ты же понятия не имеешь, что мне пришлось пережить.
Нет, это уж слишком!
Джейн встала, обошла вокруг стола, изо всех сил сжала ладонь — как жаль, что кулак получился
