вкусностями столом мы будем мирить Сашку и Винсента.
Ну и подарки дарить, конечно.
Ради которых я и выперлась сегодня из дома, взгромоздившись на каблуки. И доставила немало радости вон той разноцветной толпишке девчушек, хихикающих над моей возней на льду.
– Носите удобную обувь, дети, – мрачно пропыхтела я, закончив отряхивать пальто, – красота порой требует слишком уж унизительных жертв.
Глава 6
– А неплохо все-таки бизнес у Александры идет, – констатировал Лешка, паркуя джип на гостевой стоянке возле аккуратного двухэтажного особнячка, расположившегося в пределах Садового кольца. – Тут ведь земля просто золотая, и за каждый квадратный метр такая грызня происходит – мама, не горюй!
– А мамичка и не горя… не горю… не горевает вовсе! – уточнил Ежик, немедленно завозившийся в ненавистном детском автомобильном кресле. – Чего ей горевать, у нас сейчас все суперски! Только без друзей скучно, мне Тумиси по ночам снится. И дядя Петя тоже… Ма-а-ам, ну, отстегни меня! Я сам не умею!
– Потому что замок у ремня специально сделан, чтобы вот такие корявые ручки его открыть не могли во время движения! – хихикнула Ника. – И угроза нормальному автомобильному движению была надежно зафиксирована.
– Сама ты корявая! – обиженно засопел Ежик и, сосредоточенно шмыгая носом, занялся застежкой ремней. – Захочу и отстегнусь! Я просто не хотел!
– Ну-ну, удачи. Мам, я пока за мороженым сбегаю?
– Злыдня ты, дочура, – вздохнула я, обреченно наблюдая за погрузившимся в решение задачи Ежиком.
Теперь лучше не пытаться ему помочь, парень уперся и, пока самостоятельно не справится с проблемой, с места не сдвинется. Овны, они такие.
– Я твоего сына жизни учу. – Ника подмигнула сидевшему на полу собакевичу. – Да, Май? А то вы ему тепличные условия создаете и рискуете вырастить не мужика, а манерного андрогина. Пойдет потом это бесполое существо вихлять попой на подиум.
Лешка, как раз закончивший разговор с Виктором по мобильнику, поперхнулся от смеха:
– Ты что такое говоришь, Никуська? Ишь, продвинутый ребенок какой, нахваталась ерунды из Интернета!
– Да там и хватать не надо, – нарочито пригорюнилась девочка, – эти уродцы все сайты замусорили. Скудеет генофонд, нормального мужика скоро днем с огнем не найдешь! Прям не знаешь, от кого и рожать-то! Пап, ты не плачь, мы что-нибудь придумаем, внуки у тебя будут.
Теперь уже к рыдающему от смеха Лешке присоединилась и я.
Услышав булькающие и клекочущие звуки с передних сидений, Май приподнял голову и удивленно пошевелил косматыми бровями, переводя взгляд с нас на Нику.
– Все нормально, Май, – погладила покрытую шрамами башку девочка, – они скоро снова станут адекватными. Надеюсь. А то придется нам тетю Сашу с детьми прямо здесь, в машине, атаковать.
– Это почему вдруг? – проикала я, насторожившись.
– А потому, что их самолет уже давно приземлился, и они вот-вот прибудут. Если, конечно, в пробку не попадут. – Ника прикрыла глаза и несколько секунд молчала. А потом удовлетворенно кивнула: – Нет, все в порядке. Пробок серьезных не было, и их машина уже совсем близко. Они уже бы приехали, но этот их, как его, фон Страус, водит очень-очень осторожно. Слава начинает всерьез злиться, я чувствую.
– А что еще ты чувствуешь? – не удержалась я.
Да, можно было вообще не устраивать все эти сложности с заманиванием Демидовых, достаточно было привлечь на помощь способности Ники. Но, во-первых, в чужие мысли дочка старается не залезать вообще. А во-вторых, я просто очень соскучилась по подруге и ее детям.
И сегодня мы с Никой договорились, что свои способности дочка задействовать не будет и в чужую душу без спроса не заглянет.
Собственно, читать мысли как открытую книгу она и не может, Ника ощущает лишь энергию души, настроение, эмоции, чувства. А вот передавать свои приказы, превращая человека в зомбированную марионетку, она научилась. Тонька-Изабелла ощутила это на себе. Правда, без помощи своих друзей, амазонских индиго, Ника не справилась бы, но все равно становится порой страшно, когда подумаешь, КАКИЕ способности несет в себе новое поколение людей.
И что они смогут, если полярность души у них отрицательная…
Но наша дочь была искоркой света, и я очень надеялась, что светлых индиго будет все же больше.
– Мне показалось или кто-то договаривался не лезть в головы друзей? – нахмурился Майоров.
– А никто и не лезет, – пожала плечами Ника. – Я всего лишь хотела узнать, сколько у нас в запасе времени. Но у них в машине просто зашкаливает от энергии эмоций, мне кажется, там любой человек разберется. Мам, – она тревожно заглянула мне в глаза, – им плохо. Очень плохо. Всем. Я совсем не уловила радости, все серое и тусклое. Холодное…
Ника вздрогнула и поежилась, тоскливо шмыгнув носом.
– Получилось!
От победного вопля Ежика вздрогнули все, даже Май. А малыш уже ужом вывернулся из осточертевшего детского фиксатора и теребил ручку автомобильной двери:
– Ну чего вы сидите? Ну, идемте!
– Сын, не спеши, сначала оденься, там же холодно! – улыбнулся Лешка, с нежностью наблюдая за своей маленькой копией.
– Ага, не спеши, не спеши, – проворчал мальчик, натягивая курточку. – Ника ведь сказала – гости сейчас приедут. Мы, что ли, их на улице встретим?
– Что ли, не на улице. – Майоров вышел из джипа и, обогнув автомобиль, помог своему семейству выбраться из внушительной черной коробки.
Последним тяжело выпрыгнул Май, осмотрелся и, выбрав подходящий сугроб, побежал лить туда автограф.
А поскольку сугроб располагался неподалеку от тщательно вычищенных гранитных ступеней ведущей в офис лестницы, подобное кощунство не могло остаться незамеченным.
Сверкающая на ярком зимнем солнце стеклянная дверь распахнулась, и к нам весьма решительно направился детина в черной униформе, на ходу конструируя грозное выражение лица.
Но потом он узнал Майорова. Что, судя по мгновенно появившимся в глазах значкам, символизирующим доллар, вызвало приятные воспоминания и напомнило о славной пачечке американских денежек, перекочевавшей в лопатообразные ладошки секьюрити.
Грозное выражение лица с позором шмякнулось в тот самый, основательно пожелтевший сугроб, сменившись приветственной улыбкой – по мнению исполнителя, нам его гримаса показалась кривым оскалом.
Предупредительно зарычавший рядом Май явно был с нами согласен.
– Ну что же вы так долго, Алексей Викторович! – забухтел детинушка. – Мне только что фон Штраух звонил, сказал, что они с боссами будут через десять минут.
– По-моему, фора вполне приемлемая, – усмехнулся Лешка, подхватывая на руки Ежика.
– Чего? – слегка окосел от умственного перенапряжения секьюрити.
– Времени, говорю, у нас еще достаточно, – пояснил Майоров, направляясь к входной двери. – Внутри все готово? Сотрудники предупреждены?
– Да-да, конечно, не волнуйтесь. – Охранник услужливо забежал вперед и распахнул перед нами дверь. – Проходите, пожалуйста. Вот только…
Он страдальчески поморщился, разглядывая комья снега, свисающие с шерсти пса. Наш старичок, воспользовавшись минутной заминкой, старательно выкатался в свежем снегу, решил «перышки» почистить перед встречей, наверное.
– Май! – Ника укоризненно покачала головой. – Ну что ты как маленький, честное слово! Забыл, что надо делать перед входом в помещение?
