неподвижные черты лица… Все зря. Он был мертв.
Отчаяние и безнадежность захлестнули меня, и я не удержалась, впервые дав волю слезам. Я рыдала вслух, кого-то проклинала, выла и кричала во всю глотку, а потом, сорвав голос, просто долго плакала, прижимая голову любимого к груди, и никак не могла остановиться. Плакала до тех пор, пока силы не оставили меня.
Очнулась я в той же пещере. Голова болела адски, я чувствовала себя абсолютно разбитой, но едва вспомнила последние события, как начисто забыла о больной голове. К тому же я обнаружила, что моя куртка снова на мне, а Вилор, живой и невредимый, держит меня на руках, словно маленького ребенка.
— Ты… живой? — не веря глазам, прошептала я.
— Нет, — мрачно ответил он, ставя меня на ноги. — Ты еще не догадалась…
— Представь, сама не догадалась! — глуповато улыбнулась я. — Мне этот, как его, Владимир Петрович объяснил. А я ответила — ну и ладно! Вилор, я до сих пор в себя прийти не могу, думала, что ты умер!
— Тебе все же не удалось скрыться, — задумчиво констатировал он.
— Да я и не пыталась! Наоборот, сама пришла сюда.
— Зачем? Ты понимаешь, как рисковала?!
— Так ведь пропали все: и ты, и ребята, — смущенно ответила я.
— А теперь еще и ты… Каждый год несколько десятков человек находили здесь вечный покой, а теперь жертв понадобилось намного больше. Все делается очень осторожно, исчезновения происходят в разных концах города, или исчезают приезжие. Чтобы не привлекать внимания.
— Знаю. Людей так много! Там такое деревянное помещение…
— Барак. Тот самый барак, который видела твоя подружка. Вальдемар всегда держал жертв там.
— Как ты его назвал?
— Вальдемар. Это имя он взял, когда был одержим идеей воссоздать готскую державу. Оно означает власть над миром, равно как и Владимир. Только одно наше, а другое немецкое.
— А мне он предлагал стать его наследницей, представляешь! И обещал за это отпустить ребят.
В общих чертах я пересказала недавние события.
— Ему необходим помощник в его мерзких ритуалах, — ответил Вилор. — В одиночку это сложно. Да, ты правильно поняла, он сделал бы тебя вампиром, правда, повременя до более зрелого возраста. Но, согласившись, ты бы уже не смогла отвертеться.
— А я и не ждала ничего хорошего, — ответила я и стала приводить в порядок свои растрепавшиеся волосы. Вилор стоял, прислонившись к стене, мрачно глядя в одну точку.
— Вот, значит, как, — немного погодя тихо сказал он. — Я не думал, что ты ради меня так бросишься в штыки…
— Ну, знаешь ли! — фыркнула я.
— И тебя не смущает то… что он обо мне сказал?
— Если бы речь шла о ком-то другом, я бы, конечно, держалась от него подальше. Но с тобой мы, кажется, друзья? Во всяком случае, после того как ты спас мою жизнь, я в твоем присутствии за нее спокойна.
— Я всего лишь предотвратил твое похищение. Кстати, знаешь, почему тебя бросили именно сюда?
— Нет. Его слова звучали как смертный приговор…
— Это и был приговор. Он рассчитывает полюбоваться омерзительным зрелищем…
— Не поняла?
— Он думает, что с наступлением темноты я поднимусь, озверевший от голода, и наброшусь на тебя.
— Что-о?! Он совсем идиот?!
— К сожалению, нет. Если вампир слишком долго голодает, то в конце концов наступает момент, когда он перестает владеть собой и превращается в зверя, для которого существует лишь одна цель… А мне пришлось голодать достаточно долго, плюс еще ранение…
— Какое?
— А, уже зажило, хотя крови я потерял много. — Вилор оглядел свою порванную в нескольких местах рубашку. — С приходом рассвета я был слаб, как цыпленок, но, думаешь, сдался без боя?
— Ой! — испугалась я. — Ты… тебе, наверное, плохо?
— Было очень плохо, я действительно был близок к черте… Но теперь я могу держаться, и за это спасибо тебе, Никандра!
— Мне? Но за что?
— Я очнулся от того, что получил мощный прилив жизненной энергии, а это ничем не хуже крови. Кроме тебя, здесь никого не было. Что ты со мной сделала?
— Ничего, — удивилась я. — Просто закутала в куртку, и все.
— Но тебе, наверное, было страшно? Ты боялась, переживала, плакала?
Я нехотя кивнула.
— Вот и результат. Этим ты дала мне силы. Сама, наверное, чувствуешь себя выжатой, как лимон?
— Я думала, ты умер, вот и не сдержалась!
Вилор виновато посмотрел на меня:
— Это был дневной сон, мало отличимый от смерти, и прервать его можно разве что тем способом, который применила ты. Я действительно был инициирован как низший вампир, но неужели он считает, что я таковым и остался? А, пусть считает, как хочет. Пойди к входу, умойся и выпей воды, это поможет тебе восстановить силы. Она здесь не простая, этот поток течет из святого источника, известного своей целебностью еще с древних времен. Ну, иди. И больше никогда так не делай.
— А это уже мне решать!
Водные процедуры действительно вернули мне бодрость. По ходу дела я осмотрела решетку — она оказалась порядком проржавевшей.
— Вилор! — помчалась я обратно. — Может быть, у нас вдвоем получится сломать решетку и бежать?
— Решетка — ерунда, ее сломать легко.
— Так почему ты до сих пор этого не сделал? Сломал бы и ушел!
— Дело не в решетке. Я тебе уже сказал: вода, которая сплошной завесой отделяет нас от выхода, — из святого источника, она просто уничтожит меня!
— Ах, вот оно что! — хлопнула я себя по лбу. — Слушай, так ведь можно ее отвести в сторону! Я видела, как это делается. Ты ломай решетку, а я выберусь и открою проход.
— Так мы и поступим, — кивнул он. — Но всему свое время. До заката осталось еще около двух часов, если мы сбежим раньше времени, то я не смогу выйти наружу, и нас поймают. Хотя не стоит и медлить — к закату Вальдемар непременно явится сюда, и тогда нам точно не уйти. Думаю, стоит подождать примерно час.
— Ладно, подождем. А у тебя часы есть? Я свой мобильник дома оставила.
— Не беспокойся, приближение заката я чувствую без всяких часов.
Глава XVI
На свободу
Усевшись на большой камень недалеко от входа, мы стали ждать. Плеск воды умиротворял, и мне вскоре стало казаться, что ничего страшного больше не будет, мы просто сидим у водопада и отдыхаем…
— Как ты нашла это место? — нарушил молчание Вилор.
— Ты не поверишь, воспользовалась помощью Фаины. Может, она и врунья, но меня привела честно.
