Мне не хотелось тратить деньги. По вечерам я буквально заставляла себя
выключить компьютер, снова спуститься в метро и отправиться в съёмную
квартиру. Там не было ни радио, ни телевизора, и вечер я проводила за ноутбуком.
Книги, фильмы, клипы – в Интернете в них не было недостатка.
Всё, что угодно, лишь бы чужие проблемы и эмоции заполняли тянущую
пустоту внутри.
В моей новой квартире была прекрасная кухня. Но всё сводилось к яичнице,
тостам и чаю из пакетиков – лишь бы не хлопнуться в обморок в офисе
«Лидершип». Пару раз я купила сочные помидоры, но они сгнили в холодильнике и
были выкинуты, так и не успев превратиться в чудесный соус к спагетти.
Я поняла, что не могу садиться за накрытый стол. Не могу готовить для себя
одной.
Один раз я звонила родителям. Два раза – Никите, звала его вместе с
Маринкой на ужин. Но Никита разбирался с сессией – обнаружились какие-то
накладки.
И ещё я позвонила Юльке, чтобы узнать, как у неё дела. На домашний. Юля не
подошла, и я отправилась спать. Нужно было только заставить себя заснуть.
Закрыть глаза, отключить мысли и провалиться в спасительную черноту.
Провалиться, чтобы очнуться при звонке будильника и отвлечься на то, что нужно
сделать немедленно, прямо сейчас: встать с постели. Умыться.
Почистить зубы.
Спуститься в метро.
Доехать до работы…
Моя работа всё больше напоминала день сурка.
У Глеба не было возможности заниматься новыми книгами. Предстояла
презентация опубликованного «Человека сидячего», планировались встречи в
книжных магазинах в его поддержку и многое другое.
Зато редактору Глеба пришла в голову идея переиздания одной из
предыдущих книг. Нужно было её дополнить. Вставить абзацы и даже целые главы,
сопроводить иллюстрациями и рассказами о других тренингах Глеба.
Глеб поставил передо мной задачу.
Он взял пару листков, набросал на них план. Несколько отрывистых строк.
Я дополнила книгу тремя авторскими листами и задумалась.
Возможно, Юлька была права?
Для помощника, для ассистента писателя я выдавала чересчур
самостоятельные тексты.
Нет, Глеб был в восторге (когда успевал их просматривать).
Но ведь я целиком и полностью развивала его идеи, скупые отписки,
улавливала направление мысли и облекала его в форму.
Я – соавтор?
Или всё по-прежнему остаётся в рамках нашей договорённости?
Глеб предоставлял костяк рукописи, на который я наращивала тексты,
который облекался в плоть. Да, идеологом был он – несомненно. Но…
Во многих компаниях есть человек – генератор идей, вдохновитель. Он кидает
мысль о варианте проведения досуга. А другие лезут в Интернет, узнают адреса,
телефоны, договариваются, оплачивают, организовывают транспорт, надувают
воздушные шарики…
Разумеется, мне не нужна была слава Петелина. Я не имела отношения к его
лаврам.
