магии, здесь можно найти и редкие экземпляры открытий великих путешественников и моряков. Их наблюдения и мысли. Хотя, конечно, кое-что потрепалось и требует реставрации, но это ерунда. Мои коллеги заботятся об этом. Многие из реставрированных книг хранятся в специальных контейнерах, под определенной температурой. Но, должно быть, это тебе не интересно…
— Нет-нет, что вы, — прошептала Марья, застыв перед первым стеллажом. — Вы очень интересно рассказываете.
Слушая Арсения, девушка с трепетом прикоснулась к книге в кожаном переплете с золотой гравировкой. «Молот ведьм» — так гласило название.
Повинуясь порыву, она медленно потянула на себя корешок. Книга оказалась весьма увесистой и пыльной. Внутри — пожелтевшие страницы, исписанные ровным почерком. Несколько зарисовок от руки, на которых были изображены ведьмы в худших своих проявлениях. Злобные бабки с метлами и выпученными от гнева глазами.
— Не понимаю, — прошептала Марья, перелистывая страницы, — откуда столько ненависти к ведьмам?
Захлопнув книгу, Марья поставила ее на место. Обведя глазами верхние полки, она заметила, что некоторые из книг были совсем новые.
— А разве кто-нибудь из современников обладает тайными знаниями?
— Конечно, — отозвался Арсений, убирая трость за кресло. — Многие. Их невероятные открытия с помощью современных приборов и техники позволяют по-новому оценить наличие потусторонних миров. Вы, ведьмы, многое знаете с помощью третьего глаза, шестого чувства, но как это работает, не объясняете. Потому что не можете. Как объяснить, что вода мокрая, а огонь горячий? Многие вещи приходится доказывать, иначе тебя сочтут за сумасшедшего.
— Вы правы.
Продвигаясь вперед, она рассматривала следующие стеллажи с книгами. Многие из них были переведены. Например, одна и та же энциклопедия на пятнадцати языках.
— Да, кстати, Марья, вы уже выбрали себе что-нибудь?
— Пока нет. Признаться честно, глаза разбегаются от многообразия выбора.
— Возьмите что-нибудь легкое, ненавязчивое. Я бы посоветовал «Рассказы маленькой феи», очень любопытная вещица. Ее написала юная девушка, которая жила Польше, в конце семнадцатого века. В ней она рассказывает, какие происходят чудеса среди детей, пока их родители не видят и заняты собственными делами. Поверьте, это так прелестно и очень забавно, что невозможно оторваться.
— А где она?
— Пятый ряд, третья слева. Да-да, эта самая. Многие воспринимали ее как детскую сказку. Одно время она была запрещена для чтения, но когда инквизиция отступила, то она снова стала популярной. Прочтите и не пожалеете.
— Хорошо, я возьму ее.
Прижимая к груди томик, обтянутый грубым сукном, Марья направилась к столу, за которым сидел Арсений. Мужчина вытянул ноги и смотрел карманные часы из серебра и платины.
— Ну-с, кажется, нам пора возвращаться. Сейчас приедет Бромель, мы должны его встретить.
Он положил часы в карман жилетки, потянулся за тростью, а затем, поднявшись на ноги, предложил руку Марье и направился к выходу.
Все полки вернулись на свои места. Едва дверь каморки закрылась за их спинами, как их догнала Варвара:
— Арсений, к вам приехал Александр, я проводила его в гостиную.
— Ты все правильно сделала, Варенька. Мы уже идем. Да, кстати, пригласи к нам Ю-Ю, девушка тоже должна присутствовать при разговоре.
Экономка молча кивнула и направилась вперед, в сторону сада. Не теряя времени, Арсений и Марья продолжили свой путь.
— Добрый день, Александр. Рад видеть тебя в своей скромной обители.
Поднявшись с дивана, Бромель поспешил к ним навстречу. Обменявшись крепкими рукопожатиями, он приветствовал Марью легким поклоном:
— Здравствуйте, Марья. Должен заметить, вы сегодня выглядите просто потрясающе.
— Спасибо.
Этот маленький комплимент поднял ей настроение. Немного волнуясь, девушка села на край дивана и откинулась на подушках. Мужчины заняли диван напротив.
— Может быть, вы хотите воды или чего-нибудь покрепче?
— О, нет! Благодарю, — отозвался Бромель, закидывая ногу на ногу и доставая из кармана белый платок, чтобы промокнуть потный лоб.
Через мгновение к компании присоединилась Ю-Ю. Судя по всему, разговор с Деном состоялся. Девушка просто сияла от счастья. Убирая в карман мобильный телефон, она с интересом поглядела на гостя:
— О, Александр, добрый день. Очень рада видеть вас. Правда, не думала, что увижу вас в Москве так скоро.
В ответ она услышала короткое приветствие и приятный комплимент. Присев на диван рядом с Марьей, она сложила руки на груди и принялась слушать.
— Мы с Арсением дружим и работаем вместе с незапамятных времен. Так давно, что и вспомнить страшно.
— Это верно, дружище.
— Так вот, недавно ко мне обратился один очень хороший человек. Мой приятель. Я знаю его по общей работе. Он преподает в школе для детей индиго. К нему обратился один человек за помощью. Признаться честно, я даже не знаю, с чего начать. Его дочь Виктория слегла, причем неожиданно и без видимых причин. Просто не встала одним утром и все. Ее тело полностью парализовало. Она не может говорить, не может держать ложку, не может передвигаться. За ней ухаживает сиделка, которая контролирует ее жизнедеятельность. Что только им ни было предпринято: и дорогая клиника, и консультации светил медицины — все бесполезно. Никто не может объяснить причину ее недуга. Все органы в порядке, организм здоров, но человек чахнет и высыхает на глазах. Загадка, которую никто из врачей не может разгадать. Я обращаюсь к вам, помогите Виктории, найдите причину ее страданий.
— Она здесь?
— Да, в кабинете, — поднявшись с дивана, Александр направился к двери. — Я познакомлю вас.
Через несколько секунд он скрылся за дверью. В следующее мгновение в гостиной показалась незнакомая женщина, выкатывающая на середину инвалидную коляску. Глядя на Викторию, трудно было назвать ее человеком.
Скорее скелет, обтянутый бледной кожей. Жидкие волосы собраны в длинную косу. Безжизненные глаза едва приоткрыты, изо рта текла тоненькая слюнка. Кисти рук сложены в кулаки и безвольно болтались на худеньких коленках.
— Что с ее руками? — спросила Марья, присаживаясь перед бедняжкой на колени.
— Она держит их так с самого начала недуга. Мы пытались разжать ей пальцы, но все бесполезно. Они словно вросли в ладонь.
Взяв левую руку девушки, Марья приблизила ее к своим глазам. Из-под большого пальца торчал красный цветок, похожий на маргаритку.
— Очень странно, — прошептала она, обращаясь к Бромелю. — Цветок живой.
— Вот именно, живой. Мы его сломали, но вырос новый. Каким-то непостижимым образом он цветет. Набирает силу, несмотря на то, что он в руке, а не в кадке с землей.
— Очень странно. Во втором кулаке, кажется, тоже что-то лежит. Что-то маленькое и твердое.
Рассматривая девушку, Марья склонилась над ее головой и задумчиво провела рукой по волосам. Несколько прядей были седыми, белыми как бумага. Виктория превращалась в старуху.
— У нее на затылке кожа слазит клочьями, — прошептала она, и, покосившись на сиделку, поинтересовалась: — Это по всему телу так?
— Да.
