Охранник заключенному:
— К вам пришел посетитель.
— Скажите, что меня нет дома.(с)
Денис в задумчивости мерил свою комнату шагами, бесцельно перемещаясь из одного угла в другой. Потом не выдержал и сел на стул, крепко сжав подлокотники и напряженно о чем-то размышляя.
В конце концов, выплескивая скопившееся недовольство, просто стукнул кулаком по столу, заставив многочисленные запчасти на нем на миг подпрыгнуть, а один юркий резистор и вовсе перепрыгнул в коробочку к транзисторам. Это не могло скрыться от внимательного взгляда Дениса, и он переложил беглеца на место. Но легче после этого, увы, так и не стало…
И почему Айрия его не вызывает? Куда она могла подеваться? В первое время он даже не задумывался о том, что перерыв в их общении немного затянулся, наоборот, он практически отдыхал от сентиментальности, мечтательности и прочего бреда иномирной девушки. Радовался, что в его расписании нет очередного бала или праздничного вечера… Но теперь, после практически тринадцати дней тишины… И еда, вроде, вкусная у Рии была, да и сама она, честно говоря, не такая уж и дура.
Раньше он появлялся в Кейрате стабильно раз в три-четыре дня, а сейчас почти две недели без единого намека на вызов.
Сигналов тряхнул головой, пытаясь просто сосредоточиться на работе, но мысли его упорно заносили куда-то не туда. Он дважды умылся, на автопилоте запихнул в себя почти остывший борщ, включил телевизор, которым пользовался крайне редко и то не дольше трех минут за раз, а наваждение все еще не проходило. Может быть, кто-то другой на месте Дениса гадал бы часами — что же с ним стало, а сделав печальный вывод, обвинил бы во всем магию. Но самому Сигналову на магию было глубоко наплевать. Он, ранее по жизни считавший уделом умного человека одиночество и сухо выносящий вердикт 'дуры' практически всем женщинам, неожиданно и практически незаметно для самого себя пал жертвой весьма интересной барышни из соседнего мира. Умелец задумался над главным. Что дальше?
Можно, конечно, постараться все забыть и назло жить дальше — пройдет время, станет легче. Это ведь не сказка о вечной любви, время в состоянии излечить и стереть что угодно… Но это значит, что до тех пор про работу, самоделки да и нормальную жизнь придется забыть, а бездействие было для Сигналова даже хуже, чем пытка. И как найти выход?
Денис прикрыл глаза руками, обдумывая сложившуюся ситуацию.
По телевизору крутили очередной бредовый рекламный ролик…
'Настоящая треуголка Наполеона — 20 евро. Осиновый кол и чеснок против вампиров — 50 евро. Истинный меч джедая — 100 евро. Придумать, как заработать в психиатрической клинике — бесценно! Для всего остального есть Хвастун Кард'.
Умелец выключил бесполезную коробку и попробовал еще раз вернуться к работе. Через час стало предельно ясно, что ничего путного из этого так и не получится. Он словно пытался идти против быстрого течения горной реки, упорно сносящего его в противоположном направлении…
Ведь по сути, ну что он может сделать? Ничего!
Хотя…
На его лице появилась загадочная улыбка, он взял в руки лекции Айрии по демонологии, когда-то нечаянно захваченные, да так и не вернувшиеся к хозяйке. Может быть, ему удастся вызвать ее так же, как она тогда вызывала его?
— Посмотрим… — рассуждал он вслух. Звук собственного голоса успокаивал, позволяя настроиться на нужный лад.
Магические схемы мало о чем говорили, да и своих секретов раскрывать не спешили. До тех самых пор, когда на одной странице Денис вдруг не увидел до боли знакомый график. Три секунды тишины, после чего умелец рванулся к полке с книгами и извлек справочник по полупроводниковым транзисторам, изрядно потрепанный временем.
Самих страниц тут было намного больше, чем печаталось в издательстве изначально — выписки, выведенные аккуратным почерком деда, были аккуратно подклеены то тут, то там, укомплектованы графиками на миллиметровой бумаге. Иногда встречались и распечатки Дениса, так же аккуратно вклеенные в справочник. Денис листал книгу до тех пор, пока не открыл в нужном месте. Надпись гласила 'КТ838А', и под ней изображались два графика, похожих на графики в лекциях Айрии.
— Эта хрень что-то подозрительно напоминает мне биполярный транзистор, хм… Один в один сток- затворная характеристика… Но только какой идиот его так странно рисует?
Дальше все пошло намного проще, и вскоре Сигналов перечерчивал магический узор из лекций Рии на лист бумаги, правда в совсем ином виде. Красивые вычерченные иероглифы магического рисунка постепенно превращались в кривоватые линии электрической схемы, а рядом с каллиграфическим почерком девушки, где что не буква — то с парой завитушек, появлялись небольшие скупые примечания четко выверенным чертежным шрифтом, которым писал Сигналов. Если до этого работать было невозможно, что-то умельца тормозило, мешало, отвлекало, то теперь та же сила только подгоняла, заставляя отключиться от всего и сосредоточиться на одном. Собрать нечто похожее на магический узор из радиодеталей и попробовать. Попробовать ее вызвать. Идея достойная психиатрической лечебницы. А вдруг сработает?
— Ну вот, так намного лучше, что у нас тут получается…
Денис взглянул на огромную схему, разрисованную на шести листах.
— Это отражатель тока, только какой-то хитрый, это три усилительных каскада, фильтр низких частот… а нафига тут такая обратная связь? Хотя погодите… О, вот так лучше!
Сигналов болтал себе что-то под нос, чертил, перечерчивал, думал, рассчитывал… Даже компьютеру досталось: старой машинке пришлось вместо того, чтобы доживать свой век на заводских частотах, разогнаться на несколько сотен мегагерц и вместо привычного напряжения питания кушать повышенное. Моделирование большой аналоговой схемы всегда занимает достаточно много времени…
Через два дня с начала работы Дениса лавка мага и ремонтника просто закрылась, чтобы подработка не мешала созданию Схемы. Через неделю нормальную готовку заменили продукты быстрого приготовления. Через две недели усы Сигналова, заметив, что бритва им не светит, с радостью вылезли и стали расти наперегонки, как и встарь, под чутким надзором проклюнувшийся бороденки, в которую уже переросла щетина.
Работа буквально кипела.
Где-то вдали мерно капала вода, еле слышны были краткие перекрикивания стражников, эхом разлетавшиеся в бесконечных коридорах подземной части темниц. Но все это было где-то там, словно в иной жизни.
Рия привстала с койки, понимая, что заснуть так просто ей уже не удастся, спокойно подошла к стене, в которой у самого потолка было проделано небольшое окошко, закрытое прочной металлической решеткой. Из него в камеру волшебницы пробивался тусклый свет полной луны, но этого было так мало… Привычная свобода исчезла из рук, словно убегающая вода. Рия прислонилась лбом к холодному камню и тихо расплакалась.
Это в первые дни она не позволяла себе лишних эмоций, держалась, не теряла гордости даже на допросах. А сейчас вокруг образовалась такая пустота и безысходность, что сил словно вовсе не осталось.
Она провела здесь три недели, за которые даже холодный камень стал почти родным.
Рия потерла ноющие от оков запястья, кожа на которых была содрана до крови, но стальные обручи, блокирующие магию, все равно слишком сильно сжимали руки, причиняя неимоверную боль.
До сих пор в страшных снах ей снились первые допросы. Нет, не пытки, а именно допросы — после которых почти никогда не оставалось синяков. Она твердила, что невиновна, она молила о свидании с отцом, но им было глубоко плевать и на ее желания, и на ее слова, и вообще на нее саму… Это потом они пошли уже другим путем.
Девушка вздрогнула и прикоснулась к лицу, зная и без зеркала, что на скуле давно расплылся большой синяк, а кровь из рассеченной брови хоть и перестала идти, но рана все равно жгла нещадно. Не слишком 'чистая' работа следователя во время их последней встречи…
