это Господу.
Она проверила у Рендалла температуру и повязки. Ни единого признака лихорадки. А также ни следа кровотечения. Все, как она и сказала миссис Фергюсон – он отдыхал.
Притушив лампу до едва заметного огонька, Джулия скользнула под одеяло слева от Рендалла, стараясь держаться от него как можно дальше. Но она слишком устала, чтобы испытывать тревогу от того, что делит постель с таким крупным мужчиной. К счастью, он практически без сознания.
Однако, даже не прикасаясь к нему, она ощущала тепло его тела. Закрыв глаза, Джулия призналась себе, что тепло это ей приятно. Очень приятно.
Рендалл медленно приходил в себя. Мыслей в голове бродило немного, пожалуй, всего парочка: он, похоже, перепил, а правая нога болит, но острой боли больше нет. Его внутренние часы подсказали, что сейчас где-то четыре утра, а значит, сна на сегодня достаточно. Однако никакого желания шевелиться не возникало. С чего бы, когда слева к тебе прижимается такое теплое мягкое женское тело.
Тот факт, что Джулия не легла спать на полу, вселял надежду на дальнейшее развитие их отношений. Она так чудесно устроилась под его рукой, а своей обвивала его за талию. Ему вдруг стало интересно, кто же из них первым придвинулся ночью. Вероятно, оба, пока не встретились на середине кровати.
Проникающего в окно лунного света оказалось достаточно, чтобы осветить её лицо. Она спала, как ангел – темные волосы мягко обволакивали её закрытые рубашкой плечи. Он ощутил наплыв эмоций. Благоговение. Благодарность. Нежность.
Ни один из них не почувствует себя состоящим в законном браке, пока не пройдет церемония в Эдинбурге. И все же сейчас их объединяет не только одна постель. А и частичка прожитой совместно жизни.
Его поразило ещё одно внезапно пробудившееся чувство, чисто физическое. Мысленно возвращаясь назад, Рендалл понял, что практически не испытывал вожделения с того самого момента, как его ранило при Альбуэре. Он был подавлен и духовно, и физически. И вот теперь черная туча, поглотившая его жизнь, наконец начала рассеиваться.
Очень нежно Рендалл погладил Джулию по спине. Он хотел её с их первой встречи. Это желание укоренилось и в его мыслях, и в чувствах. Сейчас же оно переросло в беззастенчивую страсть. Да, желание значительно осложнит им жизнь. И тем не менее сожаления он не испытывал.
Ни малейшего сожаления.
Джулия просыпалась очень неторопливо, чувствуя покой и... безопасность. Она неспешно плыла в дымке полного довольства, пока не осознала, что прижимается к Рендаллу, её голова покоится на его плече, а его рука обвилась вокруг неё.
Она дернулась, желая отодвинуться, но тут же услышала его глубокий голос:
– Убегать вовсе ни к чему. Если я и позабыл о своём обещании не прикасаться к вам, сейчас я не в том состоянии, чтобы нападать на вас. – Он повернул голову, лежащую на подушке, и их взгляды встретились. – Или вам настолько противно находиться в моих объятиях?
– На самом деле – нет, – она снова расслабилась. – Мне почему-то нравится прижиматься к вам таким прохладным утром.
– Которых в Шотландии в изобилии.
– Хартли в этом ничуть не уступает. – Да и её собственная кровать гораздо менее удобна. её кошка старалась изо всех своих силенок привнести тепло, но толку от Усишки было мало.
– Думаю, вот одна из главных причин, почему люди женятся, – задумчиво промолвил Рендалл. – Ради прикосновений. Ради тепла и близости. Страсть, конечно, – хорошо, но она слишком быстротечна. Ласково касаться друг друга можно намного чаще.
Джулия удивленно приподняла голову, чтобы всмотреться в его лицо.
– Я и не знала, что вы романтик.
Рендалл рассмеялся.
– О нет, я не романтик. Такая близость больше напоминает удовольствие невинных животных, – котят и щенков, например, – сворачивающихся рядышком.
Бранфорд никогда не дотрагивался до неё, имея в виду такого рода удовольствие. Причинить боль – вот в чем заключался его главный интерес. Испуганная воспоминанием, Джулия поторопилась отвлечься:
– Кто-то из ваших любовниц привил вам вкус к таким детским радостям?
– Думаю, моя мать, – задумчиво ответил Рендалл. – Она всегда любила обнимать дорогих ей людей. Раньше я не понимал этого, но вы мне чем-то её напоминаете. Не внешностью, нет, и не характером, а душевной теплотой, которая имелась у неё в избытке и есть у вас.
От своих пациентов Джулия знала, что во многих браках, даже довольно длительных, практически отсутствует физическая близость. Если Рендалла вполне устроит по-матерински ласковая женщина, а не страстная жена, то они смогут очень хорошо ладить друг с другом.
– Моя мама также любила обниматься. Черта, совсем не характерная для герцогини. – Может, именно поэтому Джулия до сих пор и сама любила такие теплые нетребовательные объятия. Многие годы ей не хватало этих прикосновений. – Я бы с радостью пролежала так всю следующую неделю.
– Я тоже, – с сожалением отозвался Рендалл, – но встать все же придется, чтобы продолжить наш путь.
– Экипажа не будет вплоть до завтрашнего утра, – она поглубже зарылась под его руку, – так что смиритесь с целым днем еды и сна.
Он рассмеялся, рокот в его груди напомнил ей урчание её мурлыкающей кошки.
– Вижу, меня перехитрили. Ну что ж, сегодня день отдыха. Здесь мы в достаточной безопасности, по крайней мере, мне так кажется.
Снова засыпая, прижавшись к Рендаллу, Джулия решила, что если тот имел в виду именно такой брак, то ей он очень нравится.
Глава 10
Джулия смотрела в окно экипажа, когда они с Рендаллом покидали двор гостиницы «Королевский герб» и сворачивали на север в сторону Эдинбурга.
– После стольких спокойных лет в Хартли сейчас у меня такое ощущение, будто я постоянно нахожусь в движении. А ведь с момента моего похищения прошло каких-то трое суток.
– Зато каких насыщенных, – напомнил ей Рендалл. – И все же вчерашний день прошел спокойно.
И даже счастливо, сказала бы она. Пока Рендалл вполне соответствовал определению совсем нетребовательного мужа – проспав большую часть дня, он просыпался всего пару раз, жадно набрасывался на пищу и вновь впадал в дремоту. Его тело вело себя столь же мудро – вчера Джулия проверила повязку на бедре и убедилась, что прооперированная рана на полпути к выздоровлению.
– А вы замечательный пациент, – заметила Джулия. – Утром вы выглядели настолько здоровым и крепким, что вам практически не понадобилась старая погнутая трость, предоставленная миссис Фергюсон. Эдак я возгоржусь и заявлю, будто я – искусный лекарь.
Рендалл рассмеялся.
– Так и есть. Меня кромсали опытнейшие специалисты, но вы ничуть им не уступаете, да к тому же намного симпатичнее.
Она отвела взгляд, непривыкшая к комплиментам.
– Красивая ложь, майор.
– Истинная правда, леди Джулия. Вы так долго старались быть незаметной, что и сами забыли,
