Калояне, — произнес Ангел. — Но не обещайте, что выйдете за того, кто его нашел, будь он хоть цыган! Сам черт не знает, к чему может привести такое легкомысленное обещание!
Девушка сильно побледнела, не смея протянуть руку за украшением. Глаза у нее расширились.
— Откуда вы знаете, что я… я…
— Берите и не бойтесь, — сказал Ангел и встал. — По какой-то невероятной случайности, или как там это назвать, мы знаем довольно многое! Но сейчас, право, мне некогда, нас ждет важное дело. В другой раз!
— Как хотите. — Она пожала плечами и встала, чтобы проводить их. На пороге она протянула им руку и добавила: — Меня зовут тоже Калояна.
Корнелиус сидел на окне, и его силуэт, едва выделявшийся на фоне темного неба, словно висел в воздухе.
— Не зажигайте света! — произнес Корнелиус, когда они вошли. — Он меня раздражает. Да и к тому же в темноте можно говорить откровеннее.
— Вы, кажется, знали, что мы придем? — вызывающе спросил Ангел, усаживаясь на кровати.
— Мое несчастье состоит в том, что я знаю все.
— У вас настолько сильно развиты телепатические способности?
Корнелиус слегка усмехнулся.
— Смешная мысль. Нет телепатов, которые проникают одинаково легко и в прошлое и в будущее.
— Тогда в чем же дело? — крикнули оба в один голос.
— Писатели называют это машиной времени, а на самом деле виной всему маленькая железа в человеческом организме.
— Но, значит, такая железа есть у всех, — возразил Ангел, подтолкнув локтем своего друга.
— Кто же с этим спорит? Доказательство тому — хотя бы сны. Разве они — не путешествие во времени, хотя люди никогда не могли этого понять? Или так называемая родовая память…
— Значит, между вами и мной нет никакой разницы. Почему же тогда вы можете предсказывать, а я нет? — торжествующе спросил Ангел.
— Я много размышлял над этим, — медленно произнес Корнелиус. — И проделал немало опытов. Действительно, я обыкновенный человек: могу заболеть гриппом или ангиной, могу пораниться, и кровь у меня такая же красная. Но эта маленькая железа у меня развита больше, чем у других, и поэтому я могу делать удивительные предсказания. По отношению к другим людям я — как левая рука в сравнении с правой. Назовем условно всех людей «правыми», сравним их с правой рукой. Тогда я буду в известном отношении «левым», тут обратная симметрия. Я не случайно называю всех людей «правыми», потому что они превращают определенные вещества в пище в «правые», то есть в такие, которые вращают плоскость поляризации света вправо. Именно эти вещества моя железа превращает в «левые». Заметьте: не всю пищу, а только эти вещества! Когда такие «левые» вещества попадают в мозг, человеческое сознание может совершать невероятные прыжки во времени. Их-то вы и называете предсказаниями. Разница в терминологии. В сущности это просто перемещение во времени.
— Но где же ваши доказательства? — возмущенно воскликнул Марин. — Если даже такая железа есть, нельзя стимулировать ее развитие так, чтобы…
— Гораздо проще пойти другим путем, — прервал его Корнелиус. — Можно синтезировать это «левое» вещество. И тогда всякий мог бы совершать путешествия во времени. Достаточно ввести несколько миллиграммов…
— Почему же тогда вы не сделаете этого? — возмутился Ангел. — Чего вы ждете?
— Вы забываете, что я под замком, — кротко произнес Корнелиус. — Впрочем, не буду скрывать, ради этого я и затеял наш разговор. Разумеется, прежде всего вы должны помочь мне выйти отсюда.
Ангел вдруг опомнился. Только сейчас он понял, что этот невероятный разговор происходит в одной из палат сумасшедшего дома.
— Да… предложение интересное, — пробормотал он.
— Может быть, вы хотите подумать? Мне было бы неприятно действовать методом принуждения.
— Мы подумаем… Действительно, нужно подумать… Конечно, мы польщены доверием, но, знаете ли… Что могут сделать два врача-практиканта?
Ангел, робея, попытался изложить свои доводы помешанному. Но они не подействовали. Корнелиус снова погрузился в упорное молчание, а гости позвонили дежурному санитару, чтобы тот отпер им дверь.
— Я совсем запутался, — признался Ангел, когда они остались одни. — Послушаешь его, так можно и самому сойти с ума.
— Между прочим, в его теории все довольно хорошо увязано, — задумчиво произнес Марин. — Может случиться, что он окажется прав, и мы…
— Стой! Что это?
Ангел с ошеломленным видом показал пальцем на стену, за которой находилась комната Корнелиуса. Марин смущенно замигал.
— Стена, — пробормотал он.
— Вот дурень, я спрашиваю о направлении!
— А-а-а… Запад. Даже юго-запад.
— Так я и думал! — обрадованно заявил Ангел и кинулся бегом по коридору.
Привыкнув к тому, что у его друга бывают неожиданные озарения, Марин покорно последовал за ним. Ангел вошел в комнату санитаров и встал у открытого окна.
— Смотри! — крикнул он, словно открыл новый континент. Перед ним расстилался целый квартал. — Вот церковь, за которой я живу, а вон там — дом этой девушки. Видишь? Второй от угла. И как раз его видно из окна Корнелиуса!
— Верно, вот и железная калитка.
— Теперь ты понимаешь, как делаются предсказания? — победоносно изрек Ангел. — Достаточно иметь хорошее зрение и найти дураков, которые тебе поверят.
— Да, этот лжец опасен, — засмеялся Марин. — Вот никогда бы не подумал… В конечном счете кто же сумасшедший — он или мы?
Они переоделись и направились к выходу.
— Не могу понять только одного, — задумчиво сказал Марин. — Откуда Корнелиус мог узнать о бабушке Калояны?
— Я тоже сейчас об этом подумал, — ответил Ангел. — Впрочем, гарантирую, что остальная часть предсказания не сбудется: ни мне не хочется жениться на этой девушке, ни она, надеюсь, не влюбилась в меня. Может, мы с нею больше и не увидимся.
— Никогда не делай поспешных предположений, — философски заметил Марин, задержавшись на пороге и пропустив его вперед.
Ангел застыл на месте: укрывшись от ветра за выступом террасы, его ждала Калояна. Она нетерпеливо переступала с ноги на ногу.
— Вы задержались! — укоризненно сказала девушка, словно они условились, что она их непременно будет ждать. — Я озябла!
Ангел засопел и снял куртку. Когда он укрывал узкие плечи Калояны, девушка повернулась, и он снова увидел ее глаза: большие, карие, с золотистыми точками. И каждая из этих точек словно улыбалась ему.
«Ну, небось Корнелиус сейчас торжествует! — мрачно подумал Ангел. — Не может быть, чтобы он не видел все из окна!»
Но Корнелиус не торжествовал. У окна его не было. Собственно говоря, его не было и в палате.
Когда профессор Корнелиус пришел домой, его жена только что легла.
— Почему ты так долго не возвращался? — спросила она. — Я беспокоилась. И ты выключил…
— Оставим это, у нас будет время поговорить обо всем. Я пришел окончательно. Расскажи сначала о новостях.
— Ничего особенного. Экспедиция вернулась. Вчера передавали отчет по планетовидению. В системе двойной звезды они не нашли ничего, только скалы, вулканы и излучения. Кроме того, академик Икар из
