Лори всем телом повернулся к нам и, осеняя нас крестным знамением, назидательно прошелестел:
- Ешьте на здоровье, дети мои!
И мигом исчез за дверью.
Я прыснул в тарелку:
- Юмор у него, конечно, своеобразный!
Настя покачала головой:
- Нахал он своеобразный!
Из-за двери послышался шум: стрельба, крики, визг тормозов. Я насторожился:
- Телевизор?
- Видик, - поморщилась она, делая небрежный жест. - Любимая его форма времяпрепровождения. Безвылазно сидит и целыми днями крутит кассету за кассетой.
- Да ну? - поразился я. - У вас и видео есть? - Надо заметить, что в то время это было большой редкостью.
- Это не у меня. У Лори. Лично я к нему равнодушна. Я люблю книги читать, вязать, шить, готовить. А это, - она опять пренебрежительно кивнула на дверь, откуда раздавались истошные вопли, - зряшная потеря времени. Так ведь за уши не оттянешь!
Я улыбнулся, вспомнив слова Игоря об осле и рае.
- Поесть, однако, он не забывает!
- Уж чего-чего, а поесть-то он любит. Правда на сладкое больше налегает. Даже не знаю, вредит ли он этим себе? Животное ведь не наше, не земное, так и не разобрать. Но уверяет, что без конфет и, вообще, без сладостей жить не может.
- Животное? - удивился я. - А я так и понял, что это представитель цивилизации... этой, как её?.. Биэлы?
- Да какая там цивилизация! - Настя даже рассмеялась. - Это самая обычная зверушка из породы ленивцев. Там их - пруд пруди! Да, не спорю, они очень способные к обучению. Вот я с ним и занималась, пока он телевизор не увидел. Дальше его образование пошло своим путём. А уж когда дедуля ему в Японии видик достал, он перестал вообще что-нибудь умное воспринимать. Во, слышишь?
Из-за двери доносились ожесточённые крики вперемежку со звонкими ударами.
- Сплошной мордобой! - возмутилась она. - Смотрит одни боевики. И говорит при этом, что они ему кровь согревают. Лори! - не выдержала она. - Сделай потише!
Полуоткрытая дверь в соседнюю комнату попросту захлопнулась.
- А как же его рассказ об их цивилизации, идущей своей дорогой, не похожей на нашу? - спросил я.
- Ты больше его слушай! - улыбнулась Настя. - Он тебе ещё и не то наплетёт. Например, с точки зрения муравья, они тоже идут своей дорогой. Но ты же этого не скажешь?
- Вот оно что! - разочарованно протянул я. - А я-то уши развесил! - Я повертел ложку в руке и заметил с усмешкой: - Однако, надо отдать ему должное, - язык подвешен у него хорошо. Порой он меня в тупик ставит.
- Наглость, - молвила Настя, - ещё не свидетельство ума. Для этого надо и кое-что вот здесь иметь, - она легонько постучала ложкой себе по лбу. - А у него всего лишь хорошие лингвистические способности. Что-то вроде попугая, только организация мозга посложнее будет. Если допускать на их планете наличие цивилизации, то только в самом зачаточном состоянии. Предпосылки для этого имеются. Но для того, чтобы развивался разум, нужны трудности, борьба за существование. А у них там и врагов-то нет, кроме растений. Какое уж тут развитие? Так что всё, что он тебе тут понарассказывал, это смесь его снобизма и телевизионных фантазий. Сам создал теорию и носится с нею, как с писаной торбой. К тому же - смех, да и только! - готовится стать Мессией на своей планете. Ты при случае заведи с ним об этом разговор.
Занятый своими мыслями, её последнее замечание я пропустил мимо ушей. А зря. Мог бы избежать больших неприятностей.
- Так ты что же, хочешь сказать, что цивилизаций во Вселенной - раз, два и обчёлся?
- Вовсе нет! Космос сравнительно густо заселён. Я своими глазами видела многие миры. Дед показывал... - По её лицу вновь мелькнула как бы судорога. Но только на мгновение. - Да и на Луне работа вовсю идёт.
- Я видел.
- Ты уже и там побывал? - искренне удивилась она. - Расскажи мне, что ты там видел?
Я рассказал. И о тапочках, и о 'наседках', несущих 'яйца'. И о том, что мне по этому поводу объяснил браслет.
- Кстати, - я вовсе не желал бередить её рану, но это вырвалось само собой: - Дед мне ничего не говорил о том, что браслет прекрасный собеседник. Это для меня явилось полной неожиданностью.
- Он просто не успел, - вздохнула Настя. - К тому же, всех его возможностей дед и сам, по-моему не знал. Это тебе самому ещё предстоит выяснять. Машина очень сложная. А в какой форме ты с ним общаешься?
- Ну как? Вопросы задаю...
- Это понятно. Как тебе он отвечает: голосом, телепатически, или как-то ещё?
Я объяснил.
- Наверное, это не всегда удобно, - задумчиво сказала Настя. - Ты можешь поменять ему программу.
- Как?
- Прикажи, чтобы он отвечал или чьим-либо голосом по твоему выбору, или вообще передавал информацию только телепатически. - Она стала собирать посуду на поднос. - Ты наелся?
- Хо! - довольно сказал я, откидываясь на спинку кресла. - Спрашиваешь! Готовишь ты божественно!
Она смутилась:
- Не суди по одному блюду. Чай-то будешь?
- А то как же? Без чаю и дела нет!
- Тогда я сейчас, - загадочно улыбнулась она и вышла на кухню, оставив меня одного.
Глаза мои обежали комнату и остановились на стопке пластинок, лежащей на соседнем столе, старшем брате того, что стоял передо мной. Я сладко потянулся, встал, подошёл к нему и бережно взял один конверт. На нём значилось: 'Электрик Лайт Очестра. Оут Оф Зе Блю'. Вещь! Какая же Настя умница!
Я оглянулся в поисках чего-нибудь похожего на проигрыватель, но не обнаружил ничего. Жаль!
Ну ничего, потерпим до дому.
- Желаешь послушать? - Настя появилась так неожиданно, что я даже вздрогнул. - Испугала? - улыбнулась она.
Я смутился:
- Ходишь, как кошка...
Она подошла к книжному шкафу и открыла одну из его створок:
- Прошу!
Я обомлел: в шкафу уютно расположилась целая аудио-система.
- 'Акай', - прочитал я и удивлённо присвистнул.
- Ну давай, чего ты? - Настя открыла крышку проигрывателя и протянула руку за пластинкой.
Игла неспешно опустилась на диск, и комнату заполнили упругие ритмы давно не слышанной мелодии.
Кассета с записью этого альбома появилась у меня буквально сразу же по его выходу, но пробыла недолго: то ли кто-то из моих друзей-меломанов 'позаимствовал', выражаясь мягко, то ли сам потерял, что для меня совершенно не свойственно. И вот - чистейшая запись, богатейшее звучание!
Вид у меня, наверное, был обалдевший. Настя смотрела на меня и улыбалась.
