гневные слова. Но ты ведь тоже любишь меня, я знаю. Подумай об этом, и ты простишь меня.
Женат! От неистовой ревности Найна содрогнулась всем телом. Значит, все это время, когда она лежала рядом с Кейтом, слыша биение его сердца, ощущая тепло его тела, вдыхая его запах… все это время он принадлежал другой женщине, которая носила его имя, обручальное кольцо, хранила в ящике брачное свидетельство… Женат! Найна похолодела и лишилась дара речи; из ее горла вырвался лишь сдавленный вскрик.
– Найна, ради Бога, скажи что-нибудь.
Прижав пальцы к губам, Найна прошептала:
– Как ее зовут?
– Синтия.
– А дети у вас есть?
– Найна, дорогая, не надо об этом. Тебе и так очень больно. Я развожусь, и это все, что ты должна знать. Все прочее не имеет значения.
– Нет, я хочу знать все. Значит, дети есть, но ты не желаешь говорить мне об этом. – Она вытерла слезы. – Сколько у тебя детей?
Кейт поднялся.
– Двое. Мальчик и девочка.
Дети. Жена. Дом. Сейчас Найна видела Кейта совсем в другом свете. Он уже больше не казался ей прекрасным молодым мужчиной, с которым она еще несколько часов назад гуляла по Праге, полная уверенности и надежд. Найна вскочила с кресла, схватила дубленку и бросилась к двери.
– Подожди, Найна! Что ты делаешь? Найна…
Дверь захлопнулась перед ним. В этот момент раздвинулись двери лифта, и кабина двинулась вниз. Выскочив на улицу, Найна пустилась бежать. Она была в ярости и осознавала это, понимала, что неразумно бежать вечером по улицам чужого города… Однако Найна бежала, сама не зная куда. Ее гнало отчаяние, рухнувшие надежды, предательство Кейта. Как он мог? «Господи, как же я ненавижу его!»
Люди оглядывались на Найну, наверняка думая, что либо ее преследуют, либо она сошла с ума. Ей стало трудно дышать, и Найна остановилась, сделав вид, что разглядывает витрину магазина. Впереди в конце улицы виднелось широкое открытое пространство, вероятно, та самая знаменитая площадь, где они рассматривали старинные часы, а потом ходили в церковь. Да, церковь – вот что ей сейчас нужно!
В церкви было лишь несколько человек, они сидели на скамьях и смотрели на алтарь, возле которого, стоя на коленях, молилась пожилая женщина. Дрожа от пронизывающего холода, Найна плотнее запахнула дубленку.
Ее охватило желание немедленно оказаться дома. Если бы только она смогла перенестись туда по волшебству, то зарылась бы с головой в подушки и уснула. Но у Найны не было с собой ни денег, ни билета. Она полностью зависела от Кейта. Поэтому и сидела, глядя на мерцающие свечи и молящуюся пожилую женщину.
Наконец прихожане разошлись, и Найна осталась одна почти в полной темноте. Наверное, многие мужчины и женщины, как и она, преданные и обманутые, на протяжении веков приходили под своды этой церкви и размышляли о том, что им теперь делать. Возможно, они принимали решение, выходили из церкви и шли навстречу судьбе. Не сидеть же ей всю ночь здесь, злясь и изнемогая от горя…
Найне оставалось только вернуться в отель. Она издалека заметила Кейта: он стоял в дверях, вглядываясь в замерзшую улицу. Увидев Найну, он бросился ей навстречу.
– Найна, я разыскиваю тебя несколько часов. Я чуть с ума не сошел. Подумал, не случилось ли с тобой что-то страшное, ведь ты могла…
– Что могла? Покончить с собой?
Галстук у Кейта развязался, он был без пальто. Заметив это, Найна поверила в то, что он волновался за нее, и ей стало жалко Кейта.
– Не стой на улице, – промолвила она. – А то подхватишь пневмонию.
В номере Кейт попытался помочь Найне снять дубленку, но она оттолкнула его:
– Не прикасайся ко мне, Кейт.
– Хорошо, хорошо, не буду. Но выслушай меня. Ты должна узнать всю историю.
– Историю твоей прочной семьи?
– Она вовсе не прочная. Я же сказал: мы просто делаем вид.
– Значит, живете вы вместе?
– Да, в одном доме. Но спим в разных комнатах, клянусь тебе. – Помолчав немного, Кейт продолжил, и чувствовалось, что слова даются ему с болью: – Мой маленький сын болен, вернее, перенес операцию. Он родился с изуродованной ступней, и первая операция не помогла. А потом возникли осложнения, и врачи сказали, что нужна еще одна операция, но не раньше следующего года. Я не могу… не могу сейчас бросить его в таком состоянии. Ему только восемь лет. Ты понимаешь это? – В голосе Кейта слышалась мольба.
– Понимаю.
– Прошу тебя, сними дубленку и сядь. Выслушай меня до конца, а потом уж принимай решение.
Найна промолчала.
– В следующем году, как только Эрик поправится, все встанет на свои места. Не будет ни денежных проблем, ни проблем с детьми. Синтия о них позаботится. Она хорошая мать.
«Должна ли я верить ему?» – спросила себя Найна.
– Не знаю, что еще сказать. Я очень виноват перед тобой. И прошу простить меня.
«Должна ли я простить его?» – снова спросила себя Найна.
– Найна, разве мои слова не убедили тебя?
– Возможно, и убедили. – Найна постепенно смягчилась. Однако гордость, желание обрести уверенность побуждали ее подробнее расспросить Кейта. – Я выслушала твою версию. А что… она… думает обо всем этом?
– Мы условились не обсуждать сейчас наш развод, пока хранить все в тайне ради детей, особенно ради Эрика. Но все уладится, обещаю. – Кейт робко улыбнулся. – Как ты смотришь на то, чтобы наши отношения пока сохранились в прежнем виде? Мы сможем иногда куда-нибудь выезжать. К счастью, моя работа требует разъездов, и я часто допоздна задерживаюсь в городе.
– Значит, ты живешь не в городе?
– Нет, примерно в часе езды на поезде.
– А я-то думала, что ты живешь с матерью.
– Я никогда не говорил тебе об этом.
– А твоя мать знает…
– Господи, конечно же, нет. Я скажу ей, когда все закончится, не раньше. Моя мать считает развод грехом.
– Я не считаю развод грехом, но мне было бы очень неприятно, если бы такое произошло со мной.
– Естественно. Однако если бы ты была несчастна в браке, то думала бы иначе.
– А ты несчастен?
– Был несчастен, пока не встретил тебя.
– А какая она?
– О, это трудно объяснить…
– Опиши мне ее.
– Найна, зачем? Мне неприятно…
– Значит, по отношению к ней ты хочешь быть честным?
Кейт покачал головой.
– Ладно, так и быть. Она умная. Имеет степень доктора психологии. Капризная.
– Продолжай.
– Мы не подходим друг другу. Что еще сказать? Может, достаточно?
– Но вы живете вместе?
– Что ты имеешь в виду? Секс? Но я уже говорил, что мы спим в разных комнатах. Мы не были близки после рождения Сюзен. А ей сейчас шесть лет.
Значит, Кейт не принадлежит этой женщине, законной жене, хотя у них общий дом, дети, обручальные
