недоумевая, капитан наблюдал за этими эволюциями. Однако, его удивление длилось недолго: днище самолёта и крылышек вдруг раскрылось, и из проёмов показались колёса шасси. Новая команда, и машина утвердилась на причале, теперь уже на колёсах. Техники покинули самолёт, люк закрылся. Бибикнул невидимый капитану с мостика тягач и потащил летательный аппарат прочь с причала, прямо в транспортном ложементе.
«Как же он полетит? — в очередной раз удивился Шустов. — Ракеты-носителя тут на островке, конечно, нет, а полоса, чтобы взлететь подобно самолёту, очень короткая. Неужели, правда, как писали в этой газетёнке, «Честное слово!» это просто муляж, макет и мистификация? Слишком уж всё продумано для макета!»
Впрочем, тут же подоспели новые дела, на борт поднялся представитель портовой администрации для уточнения порядка погрузки контейнеров с важными и ценными грузами для России и Украины. И капитан Шустов надолго забыл и о невиданном самолёте и о своих сомнениях. Погрузка, затем в Пирей на заправку и домой!
К самолёту, освобождённому от транспортного каркаса и размещённому на сравнительно удалённой от административных и производственных зданий бетонированной площадке, подъехал на своей инвалидной коляске Виктор Соломатин. Вышедший из домика охранник узнал его и махнул приглашающее рукой. Не то, чтобы Виктор не мог дойти сюда на протезах, позавчера он так и сделал: осмотрел машину вместе с прибывшими из Испании конструкторами: двумя мужчинами и колоритной Синди. Кстати, никакого языкового барьера! Ему даже не пришлось вспоминать свои, «зачаточные», как он считал, знания английского. Все трое неплохо говорили по-русски.
Вскоре к ним присоединилась ещё и группа инженеров с Самарского авиационного завода, те, разложив портянки чертежей и вооружившись ноутбуками, принялись за тестирование систем. Пилот старался не мешаться, вопросов у него пока не было. Зато он с любопытством осмотрел потерны под пока неустановленные двигатели, кормовые и в днище. Неужели в эти объёмы, на вид не более сорокалитровой молочной «фляги» поместятся движки, способные поднять в воздух эту махину?
Вчера инженеры и конструкторы работали только до обеда: во-первых, все тесты были успешно проведены, а во-вторых, они были приглашены на «культурную программу», включающую катание на подводной лодке и ещё что-то. Виктор не поехал, хотя его пригласил по телефону сам господин Омаров. Лично с ним встретиться тогда не удалось: бизнесмена рвали на части многочисленные дела.
«Хочу получше освоиться с машиной в тишине», — ответил он на приглашение, и Тагир Хасанович не стал настаивать, зато прислал именную карточку доступа к системе. Она же служила пропуском на площадку. Испытатель познакомился и с Сергеем и Петром. Произошло это на установке двигателей, куда его пригласил сам Омаров.
— Посмотрите там, что к чему, — туманно пояснил тот, обещав тоже «вырваться» и появиться.
Статус ребят и их положение в фирме оставалось для Виктора пока неясными, но, судя по тому, как относилась к ним охрана и остальные сотрудники, явно высокими. Не обладая чрезмерным любопытством, зато, свято исповедуя армейское: «каждый солдат знает свой манёвр», Виктор не стал их расспрашивать ни о чём, не касающемся его собственных функций.
Установка движков происходила, так сказать, в «узком кругу»: участвовали только Сергей с Петром и ещё одна молодая девушка, Лида. Пришёл также господин Омаров и Виктор сумел, наконец, пожать ему руку и разглядеть вблизи. К его некоторому удивлению, Тагир Хасанович не погнушался физической работой, лично управлял подъёмником и помогал крепить цилиндры двигателей в предназначенных для них полостях. Судя по дружеской манере общения со своими коллегами, знакомы они были уже длительное время. В пользу этого предположения говорило и употребление ими обычных в любой компании полунамёков, непонятных посторонним, но имеющих очевидное значение для давно знакомых. Кстати, девушка Лида при обращении к шефу порой запиналась перед тем, как назвать его «Тагиром Хасановичем».
«Явный русак! — резюмировал свои наблюдения Виктор. — Маскируется под азиата». Хоть и не был пилот психологом, но людскую породу знал хорошо. И, конечно, своими выводами он ни с кем не поделился.
Когда, уже под вечер, установка двигателей была закончена, кому-то пришла в голову мысль опробовать их прямо сейчас, несмотря на то, что по графику эта процедура должна было производиться на следующий день, то есть сегодня, после обеда. Все взоры обратились к Тагиру Хасановичу, и тот, подумав, кивнул.
Один пилотский ложемент занял Виктор, в другом расположился Сергей. Остальные расположились за их спинами. Сергей прогнал холодный тест «моторов», установил режим вертикального взлёта и кивнул пилоту. Виктор плавно потянул ручку тяги. Корпус самолёта задрожал, в пилотской кабине послышался свист реактивных струй. Тяга была добавлена, машина вздрогнула, качнулась, поднялась над площадкой и зависла, медленно поворачиваясь. Наблюдатели разразились аплодисментами, раздался радостный женский взвизг.
— И достаточно на сегодня! — перекрыл шум за спиной уверенный голос г. Омарова. — А то на завтра не останется!
Пилот убрал «газ», и самолёт с чувствительным толчком приземлился. Общество продолжило взаимные поздравления, все спешили пожать друг другу руки и Виктору тоже.
— Хорошенького помаленьку! — продолжил тем временем глава фирмы. — Все последующие испытательные полёты выполняет исключительно Виктор Борисович.
А затем добавил, глядя на порывавшуюся что-то сказать девушку:
— И никаких исключений!
Лида огорчённо вздохнула и наклонила голову в знак согласия.
— Кхм! — привлёк Виктор всеобщее внимание. — Есть замечание: очень резко растёт тяга в самом начале сектора. Это я к тому, чтобы завтра к этому вопросу не возвращаться. Можно что-нибудь сделать?
— Серёжа? — обратился к молодому человеку г. Омаров. — До завтра перепрограммируешь?
— Сегодня и сейчас! — ответил тот, заходя в меню бортового компьютера. — По умолчанию в программе установлена линейная зависимость тяги от угла поворота ручки. Я переключаю на обратную логарифмическую. Готово!
Сергей в последний раз нажал «Enter» и вышел из меню:
— Попробуем? — спросил он, поворачиваясь к шефу.
— Ну… пробуем, — ответил тот, похоже, ему не меньше других хотелось ещё раз «попробовать».
Повторный подлёт аппарата оказался несравненно более комфортным: он поднялся и опустился плавно и без малейших толчков. Сергей показал Виктору, как блокировать систему и все пошли к выходу на маленький фуршет, который пообещал Тагир Хасанович. Оказалось, что переносной трап снесло во время подлётов реактивными струями, Петр и Сергей вызвались спрыгнуть из люка и сбегать за ним. Оказалось, также, что их опыты не остались не замеченными: только-только экипаж появился из проёма, как раздались аплодисменты и приветственные возгласы. Свист двигателей, видимо, привлёк внимание народа, и у обратной стороне ограждения площадки собралось чуть ли не всё наличное население «Золотого острова», кроме, конечно, дежурной смены у реакторов. Люди громко выражали энтузиазм по поводу пробного полёта.
Виктор обратил внимание на несколько потемневших участков бетона, в которые ударяли реактивные струи двигателей и указал на них оказавшемуся рядом Сергею. Тот в ответ кивнул: «всё нормально!» Мельком осмотрев и сами движки и найдя, что и они находятся в норме, все двинулись к офису, сопровождаемые жизнерадостной толпой. Люди подходили поздравить с успешным испытанием, жали руки. Кто-то спросил с надеждой:
— Покатаете, Тагир Хасанович?
— Вместо зарплаты, пожалуйста! — ответил тот, и вопрошавший, смущённо хихикнув, отошёл.
Слышавшие этот разговор рассмеялись: как известно, было Виктору, зарплаты в фирме были очень
