провел очень широкую модернизацию католической церкви — и, в частности, изменил некоторые важные теологические установки в католицизме.
Собор провозгласил Соборную Декларацию «Nostra Aetate» («Декларация об отношении к нехристианским религиям»). В ней, в частности, было признано, что «теология презрения» исторически явилась не только фундаментом христианского антисемитизма, но и прологом Катастрофы, почвой, на которой стало возможным возникновение нацисткой идеологии, — а потому она должна быть не только отменена, но и осуждена. Были пересмотрены и отменены все антисемитские положения исторического христианства, концепции, возлагающие на еврейский народ в целом ответственность и вину за распятие Иисуса[61], из молитвенника были убраны анти- еврейские фразы (например, из молитв на Страстную пятницу были исключены слова «против вероломных иудеев») и т. д.
Второй Ватиканский собор нелегко принял эти решения, вначале не все члены Собора поддержали их. Однако, после долгих дискуссий, «Nostra Aetate» получила полную поддержку.
В последующие годы этот процесс получил ддальней- шее развитие, и Папа Иоанн — Павел II провел еще более резкие решения в «еврейском вопросе», чем Второй Ватиканский собор[62].
Надо отметить, что сама личность Иоанна — Павла II (Кароля Войтылы) играла здесь, по — видимому, далеко не последнюю роль, т. к. еще в молодости он занимал совершенно нетривиальную позицию по проблеме отношений с еврейством. Известна история, как во время Второй мировой войны, когда он был молодым священником в оккупированной нацистами Польше, ему однажды принесли еврейского ребенка, у которого погибли родители, и те поляки, которые ребенка спасли, хотели его крестить; однако он отказался делать это, спросив, согласились ли бы его родители крестить его, — а раз не согласились бы, то и он сам отказывается крестить ребенка. Такое решение совершенно выходит за рамки классического подхода христианства, и оно означает, что будущий Иоанн — Павел II, видимо, уже в то время считал иудаизм религией, имеющей свою истину и занимающей свое законное место в духовной жизни человечества, — и поэтому считал, что совершенно не следует стараться крестить евреев, ибо они идут по пути своего собственного Завета с Богом. По сути, именно такая позиция нашла свое выражение в его дальнейшей деятельности.
Развивая идеи Собора, Иоанн — Павел II провозгласил, что иудаизм продолжает быть живой религией, и что «Первый» [Ветхий] Завет продолжает быть действенным заветом с Богом, а евреи получают спасение в рамках этого Завета. Иными словами, вывод таков: евреям не требуется креститься, чтобы получить спасение. В соответствии с этим, всем католическим организациям было дано указание прекратить всякую миссионерскую деятельность по отношению к евреям. Это указание было дано как раз перед визитом Иоанна — Павла II в Иерусалим в 2000 году, где он, подойдя к Стене Плача, вложил в стену записку с «просьбой к Богу даровать христианству истинное примирение с евреями, как с избранным народом Божьим» (текст записки был официально оглашен с разрешения Иоанна — Павла II).
Такая линия была продолжена и далее развита нынешним римским Папой Бенедиктом XVI — заявившим, что еврейское неприятие христианства провиденциально, а не есть следствие какой?то еврейской «жестковыйнос- ти», и что оно необходимо христианству для его собственного развития и продвижения (подробнее см. выше, во Вводной части, § 32).
В достаточно полном виде описание «Теологии после Освенцима», включая переход от теологии замещения к теологии дополнения, можно найти, например, в статье Д. Поллефе «Иудейско — христианские отношения после Освенцима с католической точки зрения», (см. ниже) и в других статьях на сайте http://www.jcrelations.net, целиком посвященном еврейско — христианскому диалогу.
Итак, в современной ситуации основное ядро протестантов и католиков прекратило, в принципе, активные действия по обращению евреев в христианство. Подобную деятельность продолжают вести сегодня только некоторые мелкие маргинальные протестантские группы (типа «Евреи за Иисуса», считающие себя в этом отношении буквально «святее Папы Римского»), — но основная масса западного христианства заняла позицию, провозглашающую отказ от миссионерской деятельности по отношению к евреям.
7. Дальнейшие возможные пути развития диалога иудаизма и христианства
Ситуация, возникшая в западно — христианском мире, создает совершенно новые возможности взаимоотношений иудаизма и христианства. Если сами христиане занимают позицию, осуждающую миссионерство по отношению к евреям, то это открывает возможности для настоящего диалога и открытого обсуждения сложных вопросов. Люди всегда будут чувствовать недоверие, когда они подозревают, что цель оппонента — склонить его к перемене религии, и они смогут открыто обсуждать сложные проблемы, лишь тогда, когда не будут бояться этого. И такой диалог в современном мире в той или иной степени продвигается.
На сегодняшний день наиболее полно позитивная христианская точка зрения по отношению к иудаизму выражена в опубликованной в конце 2002 г. декларации, подписанной многими видными католическими и протестантскими теологами, кардиналами и руководителями нескольких национальных протестантских церквей (см. ниже). В ней подтверждается, что «иудаизм есть живая религия», а Еврейский Закон Торы есть Закон Бога, который никоим образом не может быть отменен и продолжает действовать, ибо Слово Бога неотменяемо — и поэтому Завет Торы является действенным путем спасения для евреев, придерживающихся его. Осуждается миссионерство по отношению к евреям, признается религиозная важность связи евреев со Страной Израиля и еврейское право на Страну. Иными словами, по очень многим пунктам это именно та позиция, которая открывает путь к взаимопониманию и создает возможность для диалога и конструктивного сотрудничества. Целью сотрудничества провозглашается «дальнейший углубленный обмен духовным опытом, чтобы евреи могли более правильно реализовать себя как евреи, а христиане могли более правильно реализовать себя как христиане».
С православным миром такого продвижения пока не достигнуто, но и здесь несколько месяцев назад появилась православная декларация, призывающая к переосмыслению православно — еврейских взаимоотношений (текст ее также см. ниже).
Мы зачастую не осознаем, насколько события, происходящие в жизни еврейского народа, влияют на все человечество. В рамках наших религиозных установок мы декларируем этот тезис, но в действительности осознаем его совсем недостаточно. Например, нам обычно даже не приходит в голову, что создание Государства Израиль столь сильно повлияло на теологию христианства. Во внутриеврейском дискурсе мы можем долго спорить о том, имеет или не имеет Государство Израиль религиозный смысл, — и, соответственно, одни евреи провозглашают, что имеет, а другие не менее громко утверждают, что нет. И мы иногда совершенно забываем, что в окружающем нас нееврейском мире тоже есть религиозная теология, на которую Государство Израиль может кардинально повлиять, и что именно она (порой на сознательном, а часто и на бессознательном уровне) определяет отношение разных социально — религиозных групп и народов мира к Израилю. Ощущая Катастрофу и создание Израиля как центральные события еврейской истории XX века, мы часто не чувствуем, насколько сильно они повлияли также и на сознание всего человечества. Мы, не замечая, проходим мимо влияния нашей вполне «светской» истории на религиозные воззрения человечества — и это плохо, так как здесь мы сами себя недооцениваем, сами себя не понимаем, — и как следствие, недостаточно адекватно себя ведем.
И здесь может проявиться феномен того, что не только диалог с христианством как таковой, но уже и наша настроенность на этот диалог — позволяют нам лучше понять события собственной истории. И в этом, в частности, причина того, что нам представляется очень важным вести такой диалог — хотя бы для самих себя. Порой достаточно даже внутреннего диалога, чтобы посмотреть на себя совершенно с другой стороны, и понять, что наша «светская» жизнь имеет настолько важное религиозное значение, что упускать это, как мы зачастую, к сожалению, делаем — никоим образом не следует.
